Читать книгу - "Холодные звезды (сборник) - Сергей Лукьяненко"

Я молча смотрел на совещание паханов. Десять человек, если считать Клея. Наверняка найдутся подручные.

Куалькуа, насколько я боеспособен? Сколько человек мы сможем обезвредить?

Много. Боевая трансформация?

Подожди.

Клей пошел обратно. Он направлялся ко мне, и я терпеливо ждал.

– Ник Ример, сегодня мы работаем на первом секторе побережья, – спокойно, даже с какой-то вежливостью, сказал он. – Если это допустимо, я укажу дорогу.

– Хорошо, – согласился я.

Клей пошел вперед. Оглядываясь то на него, то на меня, зеки потянулись следом.

Ага. Он хорошо рассчитал. Ситуация приобрела двойственность. Непонятно, кто теперь начальник. Вроде бы я вчера поставил себя на это тепленькое место, но сегодня Клей вновь ведет группу на работы, общается с окружающими. Если сегодня-завтра я исчезну, то Клей легко вернет свою власть.

Ну и пусть. Я не собираюсь здесь задерживаться. Наводить порядок и строить светлое будущее в одном отдельно взятом концлагере – не моя миссия.

Петр, запомни, ты не диверсант. Ты не должен переворачивать их мир… хотя бы потому, что это невозможно. Ты – лазутчик. Пойми их мир. Оцени его техническую мощь. Наметь точки соприкосновения, пути компромиссов. А потом – возвращайся. Попробуй захватить корабль и вернуться. Эскадра будет ждать тебя в течение месяца.

А потом? Если я не вернусь?

Тогда мы отправимся за тобой. Алари собираются модернизировать «Волхв». Мы получим нормальные двигатели, генераторы защитного поля, оружие. Попробуем прорваться в мир геометров и найти тебя…

Снег хрустел под ногами. Свежий, рассыпчатый, покрытый легоньким настом. Я сознательно шел не по чужим следам. Словно не хотел пользоваться преимуществами.

Каждую ночь здесь идут снегопады. Ложатся покрывалом, прячут следы. Подтаивают за день и укрывают землю вновь. Свежий ветер гуляет над промерзшей тундрой, Гибкие Друзья следят за порядком, зеки лечатся.

Никто ведь не ставит целью перевоспитать их пороки – настоящие и придуманные. Это изоляция. Мусорная корзина на краю мира. Куда страшнее стало бы, не существуй такой человеческой свалки, будь вся планета геометров стерильно-счастливой. Но, к несчастью или к счастью, подобное все-таки невозможно…

Медленно приближались черные вышки. Крайняя стояла уже в воде. Стал слышен шум волн, тяжелый, накатистый. Ледяная шуга тянулась вдоль берега, попадались и целые льдины. Одна как раз стучала по опорам вышки, методично и безуспешно сражаясь с металлом. Вышка походила на опору высоковольтной линии, только вместо изоляторов на ее вершине белело облепленное снегом гнездо, свитое из чего-то волокнистого вроде водорослей или веток. Небольшое гнездо, но Гибкий там вполне поместится.

– Он на месте? – спросил я Агарда, кивая на вышку.

– Они всегда на месте.

– Как Гибкие воспринимают мир? Зрение, слух?

– В первую очередь вибрация. Они чувствуют звуки шагов.

Агард замолчал. Схватил меня за плечо:

– Эй, Ник!

– Что?

– Ты дурака не валяй. – Он стянул шапочку, подставляя морозу изуродованную голову. – Видишь? Гибкий меня поцеловал. Подержал голову в ротовой полости. У них очень едкая слюна, Ник.

– Как быстро они передвигаются?

Тараи всплеснул руками. Теперь бывший историк казался перепуганным насмерть.

– Парень, опомнись! Прошу тебя, опомнись! Мы тут многое изменим, я вчера долго не спал, думал. Вся идея санаториев искажена, но в тебе есть сила, стержень духовный! Мы все сможем изменить! И это не просто поможет жить, это изменит нашу судьбу! Проверяющие отметят положительный эффект, решения будут пересмотрены. Пройдет год-другой, нас переведут в другой санаторий, мягкого режима. Прецеденты были! А потом, кто знает…

Мне было его жалко. Очень жалко. Может быть, он и не верил в свои слова, но я хорошо понимал, как приятно было Тараи помечтать вчера вечером, за кружкой самогона, вознесясь от положения шута до роли советника.

А без меня ему конец. Клей сделает его жизнь невыносимой.

Значит, придется забрать Тараи с собой… вот ведь еще проблема…

– Как быстро Гибкие…

– Куда быстрее человека! И они почти неутомимы, а окружающая среда для них вполне комфортна!

– Агард, ты не волнуйся, – попросил я. – Тебя я не брошу. Уйдем вместе.

Он в ужасе уставился на вышку. Может быть, Гибкие способны уловить наши слова, отсеять их от вибрации шагов и плеска волн?

– Я не собираюсь совершать необдуманных поступков, – сказал я. – Поживем, посмотрим… что да как…

Кажется, это его немного успокоило. Тараи часто закивал:

– Осмотрись, осмотрись, Ник. Ты мне обещаешь?

– Да.

Я говорил честно. Я верил себе в эту минуту.

Просто все учесть невозможно.

Работа было тяжелой, бессмысленной и абсолютно не требующей применения мозгов. Нормальная работа для зека. На расстоянии полукилометра от нас трудилась еще одна группа, далее – еще. Темные пятна на снегу, копошащиеся, таскающие к линии прибоя камни.

Вначале мы нашли три точки на берегу, где волны и лед размыли берег. Разбившись на пары, начали стаскивать к берегу камни, выгребая их из-под снега. Укладывать в шипящую воду. Засыпать галькой и песком.

Безумие. Мартышкин труд.

– Скоро обед, – тяжело дыша, прошептал Агард. – Хорошо сейчас горяченького похлебать…

За обедом требовалось возвращаться в бараки. Еще одна выводящая из себя глупость. Тащиться по снегу туда и обратно, вместо того чтобы с утра взять какие-нибудь термосы или нагреватель.

Но, наверное, в этом был сокрыт какой-то высший, недоступный мне смысл трудотерапии.

– Охраняют нас лишь Гибкие? – спросил я, швыряя в воду очередную лопату мерзлой грязи.

– А кто еще? Маленькие Друзья здесь сразу загнутся…

Мысли о людях-надзирателях он даже не допускал.

Это хорошо.

Куалькуа, возможно убить Гибкого?

Убить можно любое существо.

Без оружия?

Недостаточно данных.

Я продолжал копать, когда слабый голосок зашептал в сознании. Впервые куалькуа обратился ко мне с вопросом:

Петр, убийство Гибкого для тебя более допустимо, чем убийство геометра?

Наверное.

Спасибо.

Я не хотел ему лгать. Впрочем, возможно ли соврать существу, живущему в твоем теле и читающему твои мысли?

Как бы там ни было, я рад отсутствию надзирателей-людей…