Читать книгу - ""Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров"

– Что там? – спросила фрау Ирма вместо приветствия. – Что на сей раз? – В голосе ее и в самом деле была тревога. И, кажется, страх.

– Там Гюнтер, ваш садовник. Он мертв.

– Гюнтер?! – К тревоге прибавилось изумление. Старуха сделала большой глоток кофе, наверняка обжигающе горячего, но даже не поморщилась. – Как его убили?

Почему она решила, что садовника убили, почему сразу же исключила несчастный случай? Не потому ли, что знала о происходящем больше остальных?

– Точно так же, как ту женщину. – Ольга не стала произносить имя Зоси, понимала, что старухе плевать. Старуху волновало другое.

– Ему перегрызли горло? – спросила она, делая еще один глоток.

– Да, но какое-то время он еще оставался в сознании, сумел дойти до ворот усадьбы.

– Гюнтер всегда был крепким малым. – Фрау Ирма осторожно поставила чашку на блюдечко, с досадой посмотрела в окно. – Как некстати. У нас столько работы, нужно восстанавливать парк, а садовнику перегрызли горло.

Это прозвучало так буднично, что Ольгу замутило.

– Придется искать нового садовника. – Старуха перевела взгляд на Ольгу, спросила: – Фрау Хельга, у вас есть на примете достойный кандидат? Уверена, вы сможете мне помочь.

– Я постараюсь найти подходящего человека. – Ольга еще не знала, кого и как, но кожей чувствовала, что отказывать старухе нельзя. Она помнила про доверие, которое трудно заслужить и легко потерять. А еще она помнила о данном Танюшке обещании. – Фрау Ирма, могу я попросить вас об одолжении?

– Говорите.

– Та погибшая женщина была моей соседкой. Сегодня похороны. Могу я отлучиться из усадьбы на несколько часов?

По глазам старухи было видно, что ей не хочется отпускать Ольгу.

– Разумеется, я организую своих подопечных, – продолжила Ольга, не давая фрау Ирме вставить хоть слово, – а когда вернусь, проверю, чтобы вся работа была выполнена. Дело не пострадает из-за моего отсутствия.

– Дело не пострадает… – повторила за ней фрау Ирма, а потом сказала: – Надеюсь, три часа вам хватит. Туда можете поехать на машине, распорядитесь, чтобы водитель вас дождался. А обратно придется идти пешком.

– Спасибо. – Ольга заставила себя улыбнуться.

– Не стоит благодарности, останетесь в усадьбе на час сверх оговоренного времени. Думаю, это будет справедливо.

– Да, несомненно, это будет справедливо. Я могу приступать к работе?

– Идите. – Старуха одним глотком допила свой кофе, тыльной стороной ладони вытерла мокрые, блестящие губы. Жест получился хищный. Впрочем, как и взгляд выцветших глаз. – Ах, да! Когда увидите Эльзу, скажите, что она мне нужна. Пусть сразу же поднимается в мой кабинет.

Все распоряжения Ольга сделала быстро. Лизу перехватила по дороге в домик для гостей. Девочка бесцельно слонялась вокруг, вид у нее был отрешенный. Пожалуй, она единственная из всех ребят не задавала вопросов и ко всему происходящему относилась смиренно. Странная девочка, надо бы ее прощупать. Ольга вздохнула. Так много людей, которых ей хотелось бы «прощупать». Так много людей, и так мало времени.

На кухне у Шуры она нашла и своих ребят, и Ефима. Судя по их напряженным лицам, о смерти Гюнтера знали уже все в усадьбе.

– Ефим, отвезите меня в Видово, пожалуйста, – сказала Ольга и поздоровалась, оглядев присутствующих.

Ответили ей не все. Шура, к примеру, промолчала. Сева тоже.

– Отвезу. Отчего же не отвезти? – Ефим бросил быстрый взгляд на повариху. Во взгляде его было беспокойство. – А можно спросить, зачем?

– На похороны. Сегодня хоронят Зосю.

– Зося – это та женщина, на которую вчера напал дикий зверь? – спросила Соня.

– Да. – кивнула Ольга.

– И сегодня он напал снова?

– Все нападения происходили за пределами усадьбы. Вам нечего бояться.

– А никто и не боится, – буркнул себе под нос Сева.

– Вот и зря не боишься! – неожиданно осадил его Ефим. – Таких бесстрашных дурней смерть первыми забирает.

Парнишка глянул на него искоса, но промолчал, а Ольга сказала:

– Ефим, подождите меня у ворот, я сделаю распоряжения, и мы поедем.

Когда Ольга вышла к воротам, тела Гюнтера возле них уже не было, а кровавое пятно засыпали свежим снегом. Порядок и красота.

Всю дорогу ехали молча, хоть Ольга и чувствовала, что у Ефима есть вопросы касательно ее поведения у ворот. Он видел, как она разговаривала с солдатом, видел, как осматривала мертвое тело, но он не понимал, зачем ей, старой женщине, все это надо. Если спросит, придется заглянуть ему в глаза. С ним проблем не окажется – была уверена Ольга. А еще она была уверена, что он хороший человек. Хороший человек, попавший в плохие обстоятельства. Почти как она сама.

На похороны Зоси пришло все село. Немногочисленные мужики хмурились, курили в сторонке, разговаривали вполголоса. Бабы плакали, некоторые беззвучно, другие в голос. Зося лежала в гробу, укрытая по самый подбородок. На фоне ее неестественно белого лица рыжие кудри казались чем-то инородным, слишком ярким, слишком праздничным.

Ольга вышла из толпы, когда на крышку гроба полетели первые комья мерзлой земли. Ей нужно возвращаться, фрау Ирма ценит пунктуальных людей.

…Этот человек стоял в стороне. Нет, не стоял, прятался за старым надгробием, не хотел, чтобы его заметили и узнали. Вот только Ольга и заметила, и узнала. Она направилась к человеку быстрым, решительным шагом, не оставляя возможности скрыться из виду. Впрочем, он и не собирался. Он прятался от других, но дожидался ее.

– Здравствуй, Григорий, – сказала она, поравнявшись с ним, всматриваясь в его лицо.

От того Гринечки, которого она знала, не осталось почти ничего. Он похудел, заматерел, зарос бородой по самые глаза. И только глаза оставались прежними – ярко-голубыми, как июльское небо. Наверное, именно в эти глаза и влюбилась бедная Зося…

– Здравствуйте, тетя Оля. – Григорий хотел было ее обнять, но спрятал руки в карманы пальто. – Выходит, не успел я, да?

– Не успел. – Она сама взяла его под руку, потянула прочь, подальше от любопытных глаз.

– Нам нужно поговорить, тетя Оля. – Гриня последовал за ней послушно, как бычок на веревочке. Это было так непохоже на того Гриню, которого они все знали. Тот Гриня был обаятельным проходимцем, весельчаком и балагуром. Тот Гриня никому не позволил бы собой управлять. А этот брел следом, смотрел себе под ноги, молчал.

Они остановились за старой часовней, встали друг напротив друга.

– Значит, ты жив. – Ольга смотрела на него с жалостью.

– Значит, жив. Я фартовый, тетя Оля. Вы же знаете. – Григорий помолчал немного, а потом добавил: – Когда тюрьму разбомбили, меня ранило. Перекрытием перебило ногу. Двое суток выбирался из-под завалов. Думал, не выберусь. Но повезло. Фартовый же. – Он невесело усмехнулся. – Выбрался и отключился. А там снова фарт. Добрые люди подобрали, не дали подохнуть, выходили. Вот, хромаю