Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

необходимость. Холодильников нет, как и замороженных блюд. Про печи-СВЧ или мультиварки не слышали. Чтобы приготовить обед, нужно сходить на рынок или в лавку, купить продукты, а затем приготовить кушанье на дровяной плите. Это время, а где взять его занятому человеку? Кухарок содержат даже студенты, нанимая их вскладчину, поскольку питаться в трактирах им дорого. Спрос на прислугу решает важную социальную проблему. Вдов — миллионы. Мужчины и в мирной жизни умирают рано, а здесь вдобавок война. И как женщине без мужа, если нет родственников, готовых ее поддержать, прокормить детей? Профессий не имеют, здесь не принято учить женщин, зато готовить, стирать и убирать может каждая. Есть еще путь на панель, но с этим не так просто. Не каждая согласится, и не каждую возьмут. Масса некрасивых женщин, особенно в низших сословиях. Коренастые фигуры, грубые черты лица… Первое время я был этим поражен: как же так, ведь русские женщины — самые красивые в мире! В моем мире — да, а вот здесь — увы! Поразмыслив, я пришел к выводу, что причина в близкородственных браках. Деревня — довольно замкнутый ареал обитания, в ней практически все друг другу родственники. Так вот и выродились. Революция разрушила этот уклад, сдвинула с нажитых мест огромные массы людей, причем, разных национальностей. Они перемешались в плавильном котле, вследствие чего и появились красавицы с писаными личиками и точеными фигурками. А с чего бы их не иметь? Доить корову не надо, жать, прясть, ткать, стирать руками белье — когда это было? Можно позволить себе ухаживать за собой и пилить мужа. Последнее, впрочем, и здесь умеют, это вне времени и эпох.

В связи с войной в местном обществе появилась фича. Состоятельные люди, даже не нуждаясь в дополнительной прислуге, нанимают вдов фронтовиков. Здесь это называют «дать кусок хлеба» и считается хорошим тоном. Мне вон Никодим прозрачно намекал, что дом у меня очень большой, а прислуги мало, так что не помешали бы горничная с прачкой. У него на примете есть приличные вдовы. А вот фиг тебе! Знаем мы этих «приличных»! Нечего тут разврат разводить, тем более, когда у хозяина с этим никак. Вдову выберу сам — чтоб детей побольше и лицом пострашнее. Обращусь в комитет вспомоществования семьям, потерявшим кормильцев (есть здесь такой), пусть подберут.

Завершив эту душеспасительную мысль, я допил чай и стал думать, чем заняться. Сегодня воскресенье. Учреждения не работают, операций в больницах нет, как и лекций в университетах. Православные с утра посещают церковь, после службы обедают дома — кому чего бог послал, и проводят остаток дня в душеспасительных разговорах или чтении житий святых. Религия здесь — дело серьезно, государственного служащего, если он не ходит в церковь, могут и вон выгнать. Хорошо, что я католик, ну, типа. Костел в Москве один, да и тот — у черта на задворках, так что можно отговориться. В доме у меня религиозный интернационал. Я католик, дворник мусульманин, что не мешает ему трескать водку с православным Игнатом. К слову, дворники в Москве — сплошь татары, это их национальный бизнес. Истово верит только Агафья, по воскресеньям она посещает обедню и держит строгий пост в отличие от мужиков. Те просекли, что хозяин не постится, и сочли, что и им не обязательно. Зато в столовой и в комнатах прислуги, исключая Ахмета, висят иконы. У меня в спальне — Спас и Казанская. Прислуга, кстати, приветствует. Дескать, хоть католик, но молится нашим образам. Правильный человек!

Мои размышления прервал Никодим.

— Посыльный из дворца! — сообщил, встав на пороге.

— Зови! — велел я, вставая.

Вошедший фельдъегерь вручил мне конверт и, отказавшись от чаю, убыл. Я вскрыл послание. Приглашение на совещание во дворце. Состоится «в 11 часов в малой зале в присутствии Ея Императорского Величества». И вот что им не отдыхается по воскресеньям? Хотя, отчего я брюзжу? Война… Я глянул на часы (те самые, подарок казака, только ремешок заменил) — почти десять. Ни фига себе доразмышлялся!

— Никодим! — велел я. — Подавай одеться! Мундир повседневный, с орденами. И скажи Игнату: пусть закладывает экипаж.

Вот так! Барин я или погулять вышел?

В приемной малого зала я встретил Алексеева, Вельяминова и командующих фронтами. Еще присутствовал незнакомый мне полковник с аксельбантом на правом плече. Чей-то адъютант или офицер Генерального штаба? Вообще странное сочетание приглашенных. Я поприветствовал присутствующих, обменявшись рукопожатиями с Вельяминовым и Брусиловым. Остальные не удостоили. Ну, и Бог с ними!

— Не знаете, зачем нас собрали? — спросил, отведя меня в сторону, Брусилов.

— Понятия не имею! — признался я. — Самого из-за стола выдернули.

— И меня… — Брусилов не договорил и вздохнул. Выглядел он несколько помятым — характерно так. Явно орден обмывал. Между прочим, ему 63 года. Но гусар, гусар…

Появился секретарь императрицы, который пригласил всех зал. Зашли и расселись строго по чинам. Ближе всех к креслу монарха — Алексеев, далее — командующими фронтами, затем Вельяминов и мы с полковником. Открылась противоположная дверь, и в зал быстрым шагом вошла императрица. Все встали.

— Присаживайтесь, господа! — сказала Мария, устроившись в кресле. — Я собралась вас, чтобы обсудить важный вопрос. Есть основания полагать, что противник применит на фронте отравляющие газы.

— Газы? — изумился Алексеев. Лица командующих вытянулись. — Что это такое?

— Валериан Витольдович расскажет, — Мария кивнула на меня. — Это он подал соответствующую записку.

Генералы уставились на меня, и я ощутил себя неуютно. Хоть бы предупредили! Я прокашлялся.

— Представьте, ваше высокопревосходительство, что со стороны позиций противника на наши окопы наползает желто-зеленое облако. Стрелять в него бесполезно, как и прятаться. Газ тяжелее воздуха, он заползает в траншеи и блиндажи, проникая в любую щель. Если это хлор, то, попадая в органы дыхания, он превращается в кислоту, которая выжигает легкие. Одновременно он связывается гемоглобином в крови, замещая в ней кислород, из-за чего люди испытывают удушье. Фосген приводит к отеку легких с тем же результатом. Иприт, или горчичный газ, вызывает у отравленных слепоту и поражает органы дыхания. При попадании на кожу образует язвы, наподобие ожогов. Все это приводит к смерти или длительному лечению отравленных.

— Откуда вы это знаете? — спросил Алексеев.

— Из научных журналов, в том числе немецких. (Ага, в том числе названия газов.)

— Они пишут об этом? — удивился главнокомандующий.

— В том-то и дело, что сейчас нет, а вот перед войной писали, — не вру, это действительно так. Специально в библиотеке смотрел. Не о газах, конечно, писали, а об отравляющем воздействии химических веществ. — Далее эти публикации исчезли. Из чего следует вывод: тему засекретили. Возникает