Читать книгу - "Чужие игры - Борис Долинго"

Шорин уже в который раз повторял Лобанову, что он намерен ждать Остапенко здесь, у перехода. Изба, где обосновался в этой Зоне его новый знакомый – нечего делать пропустить момент, когда Валентин может пройти через арку с той стороны.

Лобанов почесал затылок, откинув длинные волосы в сторону. Свой берет он снял и положил рядом на пенёк.

– Да никуда этот парень не денется, чего ты ссышь?

Николай бросил на него резкий взгляд:

– Я ничего не ссу! Валентин – мой друг, я не могу его бросить.

– Так давай его искать! Организуем налёт на нелюдей, а?

Николай с досадой хлопнул себя по коленке:

– Я ведь уже говорил: переходы односторонние – приходишь из одного мира, а уходишь в другой, как ты не поймёшь, Михаил!

– Да я это и без тебя прекрасно понимаю, – кивнул Лобанов и нервно забарабанил пальцами по прикладу «калашникова». – Сам уже не один прошёл. Но ведь ты говоришь, что он пропал даже не в последней Зоне, а в предпоследней! Каковы шансы, что он доберётся сюда?! И, вообще, жив ли ещё твой Валентин?

– И думать не хочу, что он погиб! – хрипло произнёс Николай. – Я буду ждать – он должен пройти!

Лобанов покачал головой и, хрустнув суставами, томно потянулся и в который раз откровенно поглядел на девушку, сидевшую чуть поодаль на стволе поваленного дерева.

– А она и впрямь марсианка? – спросил Михаил.

– Не марсианка, но она оттуда.

– И ничего не понимает, о чем мы базарим?

– Вроде не понимает, – пожал плечами Шорин. – Ты с ней поосторожнее, девчонка не проста.

– Ладно, это мы ещё посмотрим.

– Ты это о чём? – насторожился старшина.

– Да ладно, чего ты, – ухмыльнулся Лобанов. – Все мы люди, все человеки. – Он подмигнул. – Ты только не говори, что сам к ней не подкатывал!

– Я не подкатывал, – буркнул Шорин, – не собираюсь, и тебе не советую. И своим дружкам можешь передать то же самое.

– Ладно, ладно, сдалась нам твоя баба, – Лобанов сделался серьёзным. – Я самолично сниму башку с любого, кто хоть волос на её голове тронет.

– Ну так и оставим этот вопрос вообще, – поморщился старшина, разглядывая друзей Лобанова, прохаживающихся с биноклями на холме.

– Расскажи-ка лучше, каких инопланетян ты ещё видел? – попросил Михаил.

– Не умею я связно рассказывать, – смутился Шорин. – Лягушки всякие были, уроды на лошадей похожие, ну, и такие, как Кин… вполне человеческого вида.

– А нам, считай, никто на других планетах не встретился, кроме зверья всякого. В одном мире видели, что живёт кто-то – какие-то плантации росли как раз рядом с аркой, но людей тамошних не видели, да и не стали дожидаться: как поняли, что не Земля это, никуда там не ходили и дальше двинули.

– Понятно… – протянул Николай.

– Слушай, – продолжал Лобанов, – а может, дружок твой всё-таки не сюда потопал, а? Ведь, в натуре, лажа получается!

– Какой-то у тебя всё время разговор… – Николай поморщился, – блатной, что ли? Ты, случаем, не из этих? Да и у одного парня твоего ручки все синенькие!

Лобанов ухмыльнулся.

– Врать не стану, приходилось встречаться со всякими, чего уж там. По долгу работы… С кем поведёшься, с тем, как говорится, и выпьешь. Всякое бывало. Однако у нас тут, видишь ли, не принято рассказывать о прошлой жизни.

– Не спорю, сложные были времена, – вздохнул Шорин. – Да и сейчас не лучше. Но у нас в Воронеже всё относительно устаканилось до того, как эти арки появились. Власть в городе у законного, можно сказать, правительства, только в двух райцентрах бандиты укоренились, но, я думаю, недолго им осталось.

– А вот у нас в Екатеринбурге полная жопа была, – сказал Лобанов. – Во всяком случае, на том куске, где я был. У нас же получилось так, что границы Зон как раз на городе сошлись, представляешь? Нарезало на ломти, как пирог! В общем, то одни власть держат, то другие… Совсем недавно обосновались бандиты и всякие… как это… деклассированные элементы. И оружия-то у них до фига, есть даже бронетехника.

– М-да, – задумчиво протянул Шорин, – прямо гражданская война.

– В натуре война! – отозвался Лобанов. – Но у меня есть план, я тебе уже намекал о нём. Парень ты не глупый, тёртый – в том смысле, что в других Зонах побывал и этим зелёным человечкам уже по самые гланды вставил. Я к тому, что не организовать ли нам серьёзную команду? А появится твой Валентин – так вообще замечательно!

– Во-первых, – Шорин категорично рубанул ладонью воздух, – я хочу конкретно знать, чего ты замыслил?

– Рассказывать долго, но коротко скажу так: я хочу справедливости!

– Это нормально. Но что значит у тебя справедливость?

– Справедливость – это правильный режим.

Шорин покачал головой – вот сейчас сюда бы Валентина! Он бы легко подискутировал с этим ухарем!

Он беспомощьно вздохнул и заметил, что это всё просто слова.

Лобанов, заметив, что он челолвек простой и университетов не кончал, пустился в объяснения о том, что «правильный режим» – это такой режим, при котором людям жилось бы «нормально». В результате достаточно путаных выводов стало ясно, что «нормально» в его понимании означает свободное перемещение по всей Земле, а не по этим клеткам, как сейчас.

Шорин вдруг почувствовал в Михаиле нечто близкое – своей эрудицией и часто категоричными мнениями Валентин часто просто подавлял старшину. Он признался, что и сам не ахти как образован – техникум обувной промышленности, да и то давно, а вот Валентин умный, он даже «вышку» имеет…

– «Вышку»?! – удивился Лобанов.

– В смысле – высшее образование, инженер он.

Лобанов хохотнул:

– А я-то думал – чего ж на него такое повесили, чтобы «вышак» отломился!

– Вот я и говорю: Валентин бы с тобой порассуждал, как надо.

– А как это – как надо? – прищурился Михаил, неожиданно становясь колючим.

– Странный ты, Миша, – миролюбиво заметил Шорин. – Я имею в виду – с этими… с терминами всякими. Грамотно, одним словом.

– Ладно, – улыбнулся Лобанов, – появится твой Валентин, тогда и поговорим.

– Мне пока одно важно знать, – сказал Шорин, посмотрев прямо в глаза новому знакомцу, – скажи честно: ты за законное правительство воевал или за бандюганов, о которых рассказывал?

Лобанов выдержал этот взгляд спокойно.

– Законное правительство! – с сарказмом повторил он. – Да кто в такой каше мог сказать, какое оно законное, а какое – нет? Я лично воевал за то, какое считал правильным! Которое могло реальный порядок навести, а не сопли жевать. А у тебя есть основания мне не верить?