Читать книгу - "Люди и Нелюди - Виктор Костин"

Я читала, от ножа и умереть можно. Потом пришли стражники и увезли нас, а я сидела на руках, на коленях у Витоли – ну и что, и даже не слезала вот, а то еще кто нападет, а мне страшно, а с ним мне ничего не страшно, Витали самый сильный и смелый.

Потом пришел отец, он был весь бледный и все меня обнимал и спрашивал: «Как ты, доченька?». Я сказала, что все убежали, а один своим ножом порезался и меня вымазал кровью.

Я все ему рассказала, правду, как было дело там.

Папа с Витоли ушли в кабинет, а Витоли одели в папин халат такой смешной, а потом из кабинета его унесли. Как странно, спросила, что случилось, он объяснил, что Витоли устал и испугался… за меня.

Его обмыли слуги и положили в нашей гостевой. Я тоже тогда пошла спать.

Утром мне мама дала лекарство выпить.

Это крепкое, энерджазинов флаконы, и еще Витоли отнести, я и отнесла, но он все еще спал. Я взяла его за руку и держала до самого, пока он не проснулся, а когда он проснулся, сказала, надо выпить, и при нем, чтобы ничего не подумал, открыла и налила в чашку. Он спасибо сказал мне и повеселел сразу.

Я говорю:

– Помочь одеться?

Мне правда страшно стало, а вдруг скажет: «Помоги», и что мне тогда делать, но он тоже застеснялся меня.

– Я сам, – отвечает.

Ему одежду родители вчера привезли вечером, когда он спал уже. Утром мы все собрались, и папа его поблагодарил, что он спас меня.

Правда все бандиты умерли, оказывается. Странно, я думала, только один, что на меня напал, а и ладно, так им и надо, не будут на честных людей, на нас, нападать. Потом они еще что-то опять разговаривали в кабинете и все. Родители ушли, а мы остались вместе с Витоли.

Я позвала его к себе в комнату, а что, мне можно, он не девочка, ну и что, у меня здесь тайн и нет никаких. Правда вещи и колготы вот раскиданы немножко. Я быстро все убрала в шкафчик, показала ему цветы, потом картины. Вязание, как я умею, и потом рассказала, что хочу быть врачом. Правда вот крови боюсь немножко, но ничего, я привыкну как-нибудь. Он пошутил тогда, сказал: «Да, еще вот пару раз по парку пройдемся, и мы все вместе привыкнем».

Мы сидели вместе. Я принесла книги по лекарствам и показывала, какие травы бывают и дальше, а он положил свою руку на мою и погладил мне пальчики. Я даже зажмурилась, и он меня поцеловал. Прямо в губы – как же это хорошо с ним – и потом еще, а потом и я его, такой смелый Витоли.

Мы до самого обеда сидели с ним, хорошо было, потом покушали и после тоже сидели вместе, а потом он домой уехал.

Меня как отпустило, и страшно, и за Витоли страшно, и с Витоли страшно – уу-у, и без Витоли тоже теперь страшно.

Да еще гувернантка эта истеричная Хуанита из самого дворца, что была у нас раньше. Хорошо, когда отец с кем-то там поссорился во дворце, почти до дуэли, то ее быстро уволили, а то ведь и правда мне место в свите императора нашего готовили.

И как она, эта Хуанита, говорила: «Девушка должна быть немножко дурочка и всегда много-много говорить, и только такие нравятся настоящим дворянам-мужчинам».

Девушка чтобы… фу, дура, как хорошо, что ее уволили тогда.

Неужели что, я вот буду все время говорить глупости, и Витоли это будет нравиться. Не понимаю, и у кого бы спросить? У отца? Нет, я стесняюсь, мама, э… это она и нашла эту Хуаниту, не буду я у нее ничего спрашивать.

Да, решено, спрошу Натали Сергеевну, она серьезная и наша учительница, и при дворе самого императора Владена была. Может, что посоветует мне, а то я уже устала, и не надо так помногу говорить, а надо с перерывами, хотя бы небольшими.