Читать книгу - "Штормовые стражи - Виктор Северов"

– А что, были какие-то сомнения? – буркнул я, окидывая мрачным взглядом нечто монструозное позади Махоуни. – Что это за байда?

– Это? – агент обернулся. – Ах, это… Это машина, сынок.

– Я вижу, что это машина. Я спрашиваю, что это за байда?

– Понятия не имею, как она называлась раньше, – хохотнул цээрушник. – Но теперь я называю её Червём Апокалипсиса!

Это был здоровенный такой седельный тягач с бронированной кабиной. Вот только вместо привычного контейнера или транспортировочной площадки позади кабины у него виднелось нечто очень грозное и не менее громоздкое. А если конкретно – нечто вроде кунга и четыре огромных короба на поворотных платформах, в каждом из которых было по три пакета с двадцатью направляющими для ракет. Итого двести сорок ракет. Причём их калибр явно был не меньше, чем у легендарного «града».

Короче, это был тот же «град», но очень и очень разжиревший, учитывая, что на «урале» помещалось всего сорок таких ракет. То есть эта махина по огневой мощности потенциально равняется целому дивизиону реактивной артиллерии.

Это уже не «град». Это уже просто какой-то «ультра-мега-град»[24].

– Местные туземцы купили эту красивую, но почти бесполезную игрушку вроде бы у саудитов, – продолжил Махоуни. – А потом я нашёл и отложил её про запас. На чёрный день, так сказать. И вот этот день пришёл!

Да чернее некуда, чего уж там…

– И вот с помощью неё мы и собираемся лишить «стражей» запасов топлива? – догадался Дойл.

– В точку, сынок! Видел бы ты их резервуары и охрану… Из гранатомётов не достать, взрывчатку заложить просто нереально…

– А можно было для таких целей взять что-то менее пафосное? – сварливо произнёс я. – Например, обыкновенную буксируемую гаубицу?

– Сынок, ты, похоже, не понимаешь… – Махоуни посмотрел на меня с почти натуральной жалостью. – Если «стражи» почувствуют, что их горючке что-то угрожает, они вцепятся тебе в глотку прежде, чем ты успеешь пискнуть «мама!». У них есть и танки, и артиллерия, и даже вертолёты, а у нас по сути – только голый зад. Понимаешь, нет? У нас нет возможности таскать за собой тяжёлое вооружение, и уж подавно «стражи» не будут стоять и смотреть, как мы снаряд за снарядом выпускаем по их сокровищнице. Поэтому удар должен быть мощный, быстрый и сокрушительный.

– Какая у этого катафалка скорость-то? Миль двадцать-то хоть выжмет?

– Больше чем на десять лучше не рассчитывать. У нас тут погода такая и дороги такие, что не до автогонок.

– Хреново.

– Всё нормально, сынок, – ухмыльнулся агент. – Пока наши ребята наводят шороху, мы выдвинемся на позицию, выпустим кучу ракет и смоемся, бросив эту хреновину на растерзание «стражам». О, как же они будут злы!.. Дорого бы заплатил, чтобы увидеть их лица, когда склад топлива отправится на околоземную орбиту…

– О’кей, сэр, – скривившись, процедил я. – Будем считать, что эта авантюра – нормальный план… И какова наша роль в нём? Наводить шорох?

– Если не возражаешь, сержант, то я бы пригласил тебя прокатиться вместе со мной на этом лимузине. А вот твои ребятки пускай помогут моим.

Это предложение мне не понравилось. Просто категорически не понравилось.

– С хрена ли такое разделение, сэр?

– У нас дефицит снайперов и пулемётчиков, если что. А ты, думаю, не захочешь спускать с меня глаз, – ухмылка Махоуни стала шире. – Мало ли что.

– Мне надо посовещаться, – ледяным тоном произнёс я, отходя вместе с парнями в сторону.

– Сэр, этот хмырь явно замыслил что-то нехорошее, – сразу же заявил Си Джей, настороженно косясь по сторонам.

– Может, его грохнуть? – предложил Дойл. – Мне это сделать, или сам справишься, садж?

– Если не справлюсь – он твой, – усмехнулся я, а затем продолжил уже более серьёзным тоном: – А вообще, Махоуни – хитрый сукин сын. Он знает, что нам лучше не оставлять его без присмотра. И он действительно что-то задумал, а значит, оставлять его без присмотра нельзя в принципе.

– Что же он мог задумать, садж? – спросил Юрай.

– Я не знаю. Но буду держать ухо востро. И вы держите. А если Махоуни вернётся с операции без меня – убейте его без промедления. И срать на нашу миссию – здесь такое происходит, что это будет меньшим из зол.

– Ну, что, посовещались? – окрикнул нас Махоуни. – Если да, то в путь! Нам нужно до ужина поставить этот город на колени!

– От скромности он не умрёт, – прокомментировал это заявление Си Джей.

– От скромности вообще редко умирают, – заметил я. – Гораздо чаще умирают от передозировки свинца в организме… Ладно, парни, смотрите в оба, а я уж вывернусь – будьте спокойны.

Есть у меня такой талант – выворачиваться из любой передряги… Но почему-то ничего хорошего это обычно не приносит, потому что, так сказать, слишком уж часто лекарство оказывается страшнее болезни…

В кармане разгрузки завибрировал спутниковый телефон, о котором я уж, признаться, и почти совсем забыл…

– Слушаю, – на всякий случай я отвернулся от стоящих около «суперграда» Махоуни и пары «танго».

– Думаю, что ты сейчас с Махоуни, – послышался в трубке ровный голос полковника Коннорса. – Это вероятнее всего, поэтому скажу тебе кое-что, пользуясь случаем… Не доверяй Махоуни – он погубит и меня, и «стражей», и тебя, и весь город. Ему не нужно никого спасать – он хаос, а не порядок. Ему не нужна правда, поэтому всё произошедшее останется здесь.

– А может, оно и к лучшему, полковник? – негромко произнёс я.

– Ещё раз задумайся о том, кому помогаешь, сержант.

– Хоть он и насквозь мутный тип, но Махоуни здесь один из немногих, кто не пытается нас прикончить.

– Это всего лишь вопрос времени, сержант. Всего лишь вопрос времени… И ещё. У всего есть цена. Но будешь ли ты готов её заплатить, когда придёт время?

Звонок оборвался, и я убрал телефон обратно в карман.

– Философия… – пробормотал я, шагая к ракетовозу. – Грёбаная, мать её, философия психов… Лечится только ударной дозой свинца внутримозжечно…

– Ну, что, сынок, готов? – ухмыльнулся агент, когда я подошёл к нему. – Не против занять место за турелью?

Я молча забрался по поручням наверху кунга и занял место за зенитным пулемётом. Не знаю, чем руководствовались саудиты, когда собирали это порождение сумрачного арабского гения, но стандартный крупнокалиберный «браунинг» их явно не устраивал. И, наверное, поэтому они установили ни много ни мало, а трёхствольный авиационный пулемёт пятидесятого калибра. Дай бог памяти, как же он называется-то… GAU-19/A вроде бы? Да плевать…

Устроился на жёстком и неудобном сиденье стрелка, проверил заряженную в пулемёт ленту, протестировал электропитание вращающегося блока стволов и горизонтального наведения… Вроде порядок…