Читать книгу - "Ставка на мир - Дмитрий Черных"

Рома усмехнулся и переключил свое внимание на Настю, давая товарищу возможность вслушаться в негромкий спор за дверью…

– Юля, пожалуйста, послушай! Не сегодня так завтра начнутся бомбардировки Москвы, подумай о себе, о матери! Я предлагаю тебе жизнь без войны, без хаоса!

– Виктор, моя мама уже за границей, и сама я завтра вечером уеду из страны. Со мной все будет хорошо, не переживай.

– Это все из-за этих ребят? – неожиданно спросил собеседник. – Они могут лететь с нами. Только пойдем, пожалуйста. Здесь нельзя оставаться!

– Прости, но спорить бесполезно, – устало произнесла девушка. – Мы обязательно встретимся, когда война закончится, но сейчас я с тобой не пойду. Извини. И спасибо за все.

Хлопнула входная дверь, а Громова, задумчивая и растерянная, вернулась к друзьям.

– Спасибо за все? – как бы невзначай уточнил Артем с едкой ухмылкой на лице.

– Ты вообще женился, пока мы не общались, – огрызнулась подруга, садясь на подлокотник кресла. – Не было ничего такого, за что мне было бы перед тобой стыдно.

Командир молча пересадил ее к себе на колени и легонько поцеловал.

– Верю, – произнес он, улыбнувшись, и сразу же уткнулся лицом в темные волосы девушки, вдыхая легкий аромат трав.

* * *

Предсказание Виктора сбылось слишком рано. Едва над столицей сгустились сумерки, начались массированные бомбардировки сразу в нескольких городах страны. Напряжение на улицах возросло, но большинство людей все еще не верило в реальность происходящего. Средства массовой информации вовсю трубили о неожиданно появившемся враге, просили набираться мужества. Началась экстренная мобилизация армии, военкоматы заполнились юношами призывного возраста, контрактниками и мужчинами, состоящими в запасе. За первые сутки тысячи людей добровольно отправились к стремительно разворачивающейся линии фронта. Во всех социальных сетях проводились агитационные акции, появлялись записи о необходимости Третьей мировой, о применении ядерного оружия…

Но это, казалось, не имело никакого отношения к Москве. Столица стойко держалась под налетами вражеской авиации, надежно оградив периметр новейшими средствами противовоздушной обороны. Она жила своей жизнью, словно обособившись от остальной страны. Лишь длинные очереди в супермаркетах подтверждали реальность происходящего. Вчерашняя паника спала, и люди постепенно возвращались в свою колею, спешили на работу, в университеты и школы.

– Неужели люди совсем не боятся? – спросил Артем у стоящей рядом с ним Юли. С крыши многоэтажного здания открывался отличный вид на спальный район. На детской площадке играли дети, чуть в стороне переговаривались их матери, курили отцы. – Куда подевалась вчерашняя паника?

– Сегодня утром президент заявил, что волноваться не о чем, – пожала плечами девушка. – Мол, армия во всем разберется, живите как жили раньше.

– Ему у вас так верят? – удивился Артем.

– Люди склонны верить хорошим новостям, даже если они далеки от правды. Никто не хочет думать о грядущем хаосе, ведь легче просто понадеяться на слово кого-то власть имущего.

– Пастух направляет, а овцы слепо следуют – принцип любой политики. Синдром массы. Но как же страшно смотреть на это со стороны, черт подери!

– Завтра мы уйдем отсюда. – Громова прикрыла глаза, полной грудью вдыхая городской воздух. – Раз и навсегда.

– Неужели не будешь скучать? – удивленно приподнял бровь Покровский. – Это ведь твоя реальность.

– Дом там, где ждут. А сейчас меня ждут у тебя! – Девушка показала командиру язык и отошла от края крыши. – Пойдем. Нас, наверное, уже потеряли.

Вернувшись в квартиру, влюбленные застали друзей возле ноутбука, сосредоточенно листающими новостную ленту.

– Чего серьезные такие? – улыбнулся Артем, заглядывая в экран. – Что пишут?

– Американский премьер-министр заявил, что если Россия до утра не признает полную и безоговорочную капитуляцию, то завтра Москву накроют массированным ядерным ударом, – серьезно ответил Кирсанов. – Правительство эту новость всячески отрицает, в соцсетях призывают сохранять спокойствие и не верить желтой прессе.

– Да выбросите все это из головы, – отмахнулся Артем, наливая себе кофе. – Никто не станет наносить ядерный удар по столице страны на третий день войны. А завтра нас тут уже не будет, расслабьтесь.

– Людей жалко, если это правда, – тихо шмыгнула Настя, только тут командир заметил в ее глазах слезы. – Мы-то успеем уйти, а всем остальным что делать? Миллионы людей, дети! Все погибнут!

– Насть. – Артем отставил чашку и осторожно присел перед подругой на корточки. – Посмотри на меня. Мы уже спасли тысячи жизней в наших мирах, а сейчас реально бессильны. Единственное, что мы можем, – умереть здесь со всеми. Но это неправильно. Тем более кому, как не нам, знать, что смерть – не конец пути?

– Да. – Настя аккуратно смахнула выступившие слезинки. – Ты прав.

Артем кивнул и выпрямился, возвращаясь к недопитому кофе.

Город медленно отдавался в объятия ночи, погружая узкие улочки, широкие проспекты, парки и скверы в уютный полумрак. Тихая, сонная тьма окутала столицу. Все казалось безмятежно и спокойно. Слишком спокойно…

Глава 26

Рассвет. Наверное, никогда еще в Москве не было такой тишины. Жители столицы мирно спали. Внезапный вой сирены заставил мурашки пробежаться по спине. Времени практически не осталось…

Ледяной ветер трепал волосы, прикасался к открытым шеям, заползал под куртки, пробирая до самых костей. Всюду загорался свет в окнах жилых домов, выбегали на улицу люди, услышавшие рев сирен. Они метались по дорогам и тротуарам, кричали, плакали и паниковали, создавая первобытный хаос. Они надеялись на спасение, верили в чудо… Но в этом районе не было ни убежищ, ни бункеров, даже до метро было слишком далеко. От завываний атомной тревоги сердце непроизвольно начало безумно колотиться, а руки похолодели. Ее неприятный, пугающий рев сейчас гремел повсюду, эхом отражаясь в ушах толпы, старающейся найти выход. Но выхода не было.

Медленно, словно нехотя, Артем развернулся к друзьям. К тем, кто стал его второй семьей. Но они не повернулись. Замерев на крыше двадцатиэтажки, они, словно завороженные, смотрели в сторону горизонта, туда, где с минуту на минуту могли появиться несколько неумолимо приближающихся точек. Страха не было, лишь легкое любопытство перед неизбежностью. Стрелки хронометра быстро вращались, отсчитывая время вспять. Время, которого катастрофически не хватало…

–