Читать книгу - "Двуглавый Орден Империи Росс. Магия изначальная - Алекс Нагорный"

Лерка обессилено рухнула в кресло у окна, я сел на стул у стола. Пару минут мы молча смотрели друг на друга, потом Лерка спросила:

— Сань, у нас рюмки есть?

Я покорно поднялся поискать в серванте означенные ёмкости.

— Нет, нету, — сказал я после беглого осмотра. — Только чашки. Есть чайные, есть кофейные. Давай из них.

— Давай. — Устало согласилась Лерка.

Я достал из корзины графин с наливкой мадам Анжелины и все шоколадки, которые нашёл. Лерка, оглядев нехитрую закуску, изрекла:

— Знаешь, Сань, а вот чайку бы и впрямь не помешало. Не всухомятку же всё это есть, а ликёры пряниками не закусывают.

Я тоже посмотрел на запасы выпечки и подумал, что одного чайника нам точно не хватит. Тут меня не к месту дёрнуло пошутить:

— Думаешь запивать кексики наливкой — это мещанство?

— Саша! — воскликнула Лерка, так словно у неё страшно болела голова, а тут я такой… — Не сыпь мне соль на сахар! Мне одного этого дяди Коли хватило!

— Ну, прости! — виновато улыбнувшись, сказал я.

— А-а-а… — махнула на меня рукой Лерка.

Что это должно было означать, я не понял, а спрашивать не стал. Вздохнул и пошёл Аннушку погуглить на предмет поставок русско-китайского народного пятичасового напитка из трёх букв.

Спустившись в фойе, я вдруг понял, что решительно не представляю, где её искать. Поэтому пришлось обратиться за помощью к всё той же Татьяне.

— Чудной у Вашей сестрицы наряд. — Поделилась она со мной своим впечатлением о Леркином брючном костюме. — Это чтобы верхом на лошади ездить?

— В основном да. — Не стал я вдаваться в подробности.

— Она кажется очень расстроенной. Что-то случилось?

Я не знал, что ей сказать. Нет, причину плохого настроения напарницы, я не только хорошо знал, но и всецело разделял горечь «потери». А вот Татьяне-то как объяснить? Когда не знаешь, что говорить, то или правду, или ничего. Я решил сказать правду, но не всю:

— С Николай Михалычем познакомились.

Татьяна отнеслась к сообщению серьёзно:

— Это с которым? — спросила она, пристально глядя мне в глаза.

Я забыл как у Батлера настоящая фамилия, вот просто раз, и вылетело. А как объяснить? Не говорить же в самом деле про «Законопослушного гражданина», или где он ещё играл? Бли-и-ин!!! Вот я тупой бестолковый баран!

— Который гарнизоном командует!

Моя собеседница нахмурилась, потом вдруг просветлев лицом, воскликнула:

— Горбунов! — поняв, всё же неуместность радости от разгадки, добавила: — Только это не он командует, а господин Латышев.

— Да, всё одно! — Махнул рукой я.

— А что стряслось-то? — проявляя заботу о судьбе постояльцев, поинтересовалась она.

— Видите ли, в чём дело, Татьяна Андреевна. — Начал я, пытаясь придумать что-нибудь похожее на правду. — Все бумаги-то наши у господина Ли, а он как назло уехал.

— Разве ж это беда?! — искренне удивилась племянница хозяина гостиницы. — Вот вернётся Шен Косиджанович, и всё образуется. Его в городе все уважают, очень хороший человек и маг очень сильный, многим людям помог. И нам тоже. А ещё он с господином Осокиным дружит. Давно уже.

Вот она сейчас какой-то тайной, наверное, поделилась, а я даже не понимаю, что мне это даёт.

— А господин Осокин — это кто?

Татьяну, наверное, тоже моя неосведомлённость озадачивает, по крайней мере, я именно так расцениваю её молчание. Но она всё-таки сообщает мне то, что в этой школе должен знать даже поступающий:

— Второй проректор. И ещё он боевую магию преподаёт.

— А-а-а-а-а… Тогда, да.

А что, собственно говоря, ДА? Ладно, тогда вопрос попроще:

— А Шен Косиджанович, он чем занимается?

Татьяна задумалась, сделала странное движение губами и, пожав плечами изрекла:

— Не знаю, Александр Константинович. Он вроде как, и в школе бывает, но ничего не преподаёт, он и при князе Тихонравове и не служит у него, вроде и на государевой службе не состоит, а его и Латышев слушает и Горбунов. Да что они, его светлость князь Таймуразов, даром что тайный советник, а и он господина Ли за наставника почитает.

Она снова пожала плечами и виновато улыбнулась:

— Не знаю я, одним словом. Да Вы у него самого и спросите, он к вам с сестрицей сильно благоволит.

Вот так. Сильно благоволит. А чем занимается, не сказал.

— А вот Вы сейчас про князей говорили, они кто?

Татьяна усмехнулась моему вопросу, как если бы я сказал какую-то глупость. Хотя, может, так и есть.

— Да как же, Александр Константинович?! Князь Тихонравов — градоначальник у нас в Армагорске, почитай уже лет двадцать как не больше. Ну, и Ольги Павловны дедушка по матери. — Она сделала паузу, любуясь произведённым эффектом, а может, просто давая мне возможность, осмыслить услышанное.

— А этот… который тайный советник? — осмыслив на счёт Ольгиного деда, спросил я.

— Князь Таймуразов? — переспросила она, и дождавшись от меня слабенького кивка: — Наш Челябинский генерал-губернатор.

Ух ты! Круто! Это значит, что если Шен за нашими бумагами к нему поехал, то может, побудем ещё дворянами. Хотя… Ладно, как говорят наши заклятые друзья пиндосы, шампанское открывать ещё рано. Да, а вот наливку уже пора. Чё-то я тоже сегодня перенервничал. А всё этот, дядя Коля! Младший четвертьполковник! Во! Кстати!

— Татьяна, мы сегодня познакомились с удивительным человеком.

Она заинтересованно посмотрела на странного постояльца из далёкой и непонятной мифической Австралии:

— Ну, с Трофимом Вы вчера познакомились… А сегодня? Нет, сама не угадаю. — И она улыбнулась мне своей таинственной и очаровательной улыбкой. — Кто же он?

— Николай, Михайлович, Гар-бу-ноф. — Очень членораздельно сообщил я.

Татьяна рассмеялась:

— Александр Константинович! Да Вы ведь говорили уже!

— Да?

Бли-ин! А ведь точно, говорил. Вот уж действительно, не голова, а помойное ведро, которое ничего не держит! Надо записную книжку завести. А лучше две!

— А когда же это я про него говорил? — прикидываюсь, что не помню.

— Ну, как же?! — смеются надо мной она. — Когда про Валерию Константиновну рассказывали, почему она такая грустная приехала.

— А-а-а… — делаю вид, что вспомнил. — Точно, точно! И что с ним?

— С кем??? — сильнейшим образом удивляется Татьяна.

— С Горбуновым. — Напоминаю я.

— Да, помилуйте! Это же Вы про него мне рассказывать начали.