Читать книгу - "Брак с Медузой - Теодор Гамильтон Старджон"
Аннотация к книге "Брак с Медузой - Теодор Гамильтон Старджон", которую можно читать онлайн бесплатно без регистрации
Итак, автоматический завод погрузился в молчание; серебристые сферы бесшумно выкатились в центр распаханной равнины, открыв люки, собрали в себя «танки» – проекторы с журавлиными шеями, взлетели и помчались в разные концы земли, готовые разместить проекторы везде, где их излучение (отчасти звуковая волна, отчасти нечто иное) достигнет больших человеческих масс. До всех людей излучение не доберется, – но дойдет до большинства, а оставшихся коллективный разум сам втянет в свою орбиту. Никто не избежит его притяжения: не сможет, да и не захочет. А затем Гарлик совокупится с этим новым, единым, безупречным существом, всеет в него крохотную частицу себя – и в миг слияния этой частицы с яйцеклеткой Медуза охватит человечество так же, как кристаллизуется перенасыщенный раствор.
Шерон Бревикс скорчилась на отмели каменистого берега ручья. Она умирала.
Накануне шагала целый день, но так и не нашла ни моря, ни города, ни людей. Билли рассказывал: если потеряешься, надо просто найти реку и идти по течению – все реки впадают в моря, а на берегу обязательно будет город или люди. Так что, едва рассвело, Шерон направилась по течению вперед. Остаться на дороге и ждать, пока кто-нибудь проедет мимо, ей не пришло в голову; она была уверена, что находится вблизи шоссе и что рано или поздно кто-нибудь ее найдет. Пройдя вдоль реки час, никого и ничего не видя и не слыша, она не сообразила, что уходит от дороги все дальше.
В конце концов, ей было всего четыре года.
К десяти утра ей страшно хотелось есть. К полудню уже живот подводило от голода. Она захныкала, один раз даже села и поревела как следует, но потом встала и пошла дальше. Она уже так долго идет, думала Шерон, море наверняка где-то совсем неподалеку! (Море было от нее в тысяче двухстах милях, но этого Шерон не знала.) Днем она немного поспала, а проснувшись, обнаружила на кустах малину. Рвала и ела ягоды, пока ее не ужалила оса; тогда Шерон с криком убежала. Снова нашла свой ручей и шагала вдоль него, пока не стемнело.
Теперь было уже совсем темно, и Шерон умирала. Чувствовала она себя даже лучше прежнего; точнее сказать, ничего особенного не чувствовала, кроме голода. Голод не уменьшал все иные ощущения, но милосердно их приглушал. Страх, холод, даже одиночество в присутствии этого острого голода меркли, как звезды в полдень. В суете переезда, а затем в двухдневном путешествии Шерон ела меньше обычного; а ведь четырехлетнему ребенку и так-то немного нужно, чтобы выбиться из сил.
После полуночи ее тревожный сон сменился иным состоянием, более глубоким и опасным. Она больше не вздрагивала на холодном ветру, не чувствовала покалывания в онемевших руках и ногах. Шерон спала сидя, наполовину втиснувшись спиной и боком в крохотную «пещерку» в скале. Проснувшись утром, скорее всего, уже не сумела бы встать, едва ли могла бы даже ползти. Но…
Шерон подняла голову: ее разбудил какой-то звук. Сперва ей показалось, что прямо перед глазами, в нескольких футах от нее, блестит серебристый шарик с рождественской елки. Шерон заморгала, вгляделась – и поняла, что шар, бесшумно спускающийся с ночного неба, на самом деле гораздо дальше и гораздо больше. Затем до нее донесся сердитый рев моторов. Подняв глаза чуть выше, она увидела во тьме мигающие хвостовые огни небольшого самолета; он стремительно несся вниз.
Шерон вскочила на ноги, пошатнулась и схватилась за скалу, чтобы не упасть. Она видела, что огромный шар готов приземлиться на плоскую, травянистую вершину холма милях в трех отсюда. Видела, как самолет, когда шар был всего в тридцати футах от земли, протаранил его носом, и все вместе – самолет, шар и все, что шар нес в своем серебряном чреве – запылало ярким пламенем.
Шерон смотрела на пламя, пока оно не угасло; потом легла, закрыла глаза и продолжила гаснуть сама.
«Сколько сообщений о летающих тарелках! Прямо эпидемия какая-то!» – так думали наблюдатели в те несколько минут, что осталось им думать прежним, привычным образом.
Эти же последние минуты принесли немало тревог военным. Радары сообщали об объектах, движущихся с такой скоростью, что маршрут их можно было вычислить и предсказать безошибочно: чем выше скорость, тем точнее предсказание. Однако затем начали поступать новые сообщения, странные и тревожные: объекты появлялись, исчезали и с быстротой молнии снова появлялись совсем не там, где их ждали. Такие траектории на такой скорости были попросту невозможны; однако прежде, чем теоретики пересмотрели свое понятие «невозможного», сами они и все их сотрудники, коллеги, знакомые, соседи, родственники и домочадцы избавились от необходимости рассуждать и вычислять поодиночке. Произошло это в один миг: только что человечество говорило на разных языках и не слушало друг друга – и вдруг окончилось проклятие Вавилонской башни.
Пятилетний Генри спал, как обычно, на спине, лицом вверх, плотно сжав ноги, подсунув под ягодицы стиснутые кулачки. Ему снился беззвучный кошмар: со всех сторон окружали его улыбчивые папы. Иные из них носили маски других ребят в саду, или уличных собак, или продавцов в магазинах; но все это были папы, ласковые, улыбающиеся, как всегда перед тем, как заорать ему в лицо. А между ним и всеми этими папами стояла добрая богиня с мягкими руками, полными запретных леденцов и бутербродов с арахисовым маслом, тех, что сует она потихоньку маленьким мальчикам, когда за трусость их отправляют спать без ужина. Богиня была здесь, чтобы заботиться о нем и его защищать; но когда неизбежное случилось и все мальчишки, собаки, продавцы, отцы разом заорали и ринулись на него, она ничего не сделала. Просто стояла, виновато улыбаясь и протягивая леденцы, и как будто не замечала, что они все с ним творят. Кошмар этот был окрашен безнадежностью, абсолютной уверенностью в том, что то же самое ждет Генри и по пробуждении; ибо сон и мир были для него одним.
Каждый человек – частный случай общих закономерностей. Но ни один из нас не похож на другого: у каждого своя уникальная история, порожденная сочетанием личных свойств, влияющих на человека сил и того, как он воспринимает эти силы. Один видит в машине Бога, другой в Боге – всего лишь аргумент, а третий использует любые аргументы как орудия, то есть своего рода машины. При всей своей способности работать в согласии с другими, испытывать и вызывать сочувствие и сострадание, по сути человек остается одинок: никто из нас не знает точно, что чувствует другой. На высоте чувств человек приближается к потере сознания… сознания чего? Всего окружающего, но не себя.
В ночь, когда миру настал конец, люди оставались частными случаями: думали свои мысли, жили своей жизнью, не сомневались, что сегодняшний день – прямое продолжение вчерашнего, а завтра все будет так же, как сегодня… и в этом наконец-то ошибались.
В тот самый миг, когда Пол Сандерс встал с кушетки, подхватил на руки Шарлотту Данси и сказал себе: «Ну, сейчас или никогда!»…
Когда юный Гвидо шагал по предрассветному Риму и в теле его пела музыка, а резное чудо под мышкой нетерпеливо ждало прикосновения его освобожденного таланта; и ни один любовник, или скупец, или фанатик на земле не любил так свою возлюбленную, деньги или Господа, как Гвидо любил свою скрипку…
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим впечатлением! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Оставить комментарий
-
Гость Елена12 июнь 19:12 Потрясающий роман , очень интересно. Обожаю Анну Джейн спасибо 💗 Поклонник - Анна Джейн
-
Гость24 май 20:12 Супер! Читайте, не пожалеете Правила нежных предательств - Инга Максимовская
-
Гость Наталья21 май 03:36 Талантливо и интересно написано. И сюжет не банальный, и слог отличный. А самое главное -любовная линия без слащавости и тошнотного романтизма. Вторая попытка леди Тейл 2 - Мстислава Черная
-
Гость Владимир23 март 20:08 Динамичный и захватывающий военный роман, который мастерски сочетает драматизм событий и напряжённые боевые сцены, погружая в атмосферу героизма и мужества. Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев