Читать книгу - "Ведун - Василий Сахаров"

За Будимиром, в порядке очередности, выступил боярин Ярун, и он придерживался мнения, что война дело, само собой, хорошее. Однако в целом и так все неплохо. Вокруг Руяна неспокойно и противники венедов грызутся за власть, а значит, раны могут жить и не тужить, пить пиво и ни о чем плохом не думать, ибо князь и милость богов с ними. Не знаю, кого Ярун хотел склонить этой речью на свою сторону, может быть, рядовичей. Но в итоге его не поддержал никто. Просто тишина. Человек вышел, чего-то там сказал, и в полном молчании ушел.

Следующий кандидат, боярин Надей, человеком оказался продуманным и был не лишен красноречия, так что слова из него лились без остановки, и его план развития острова понимали все. Руян — это не только военный, но и торгово-экономический центр Венедского моря. Следовательно, необходимо развивать торговлю и снаряжать большие караваны в Англию и Испанию. Именно эти маршруты могут дать быструю и солидную прибыль, а чтобы купцы не страдали варяги будут их охранять. При этом Надей обещал заключить союзный договор с Новгородом, который усилит позиции руянского купечества, походатайствовать перед Советом Господ о снижении пошлин и налоговых сборов, а затем озаботится созданием наемной армии наподобие тех, что уже имеются в Венецианской республике. Как и следовало ожидать, Надея горячо поддержали купцы и ремесленники. Но против были варяги, которые понимали, что наемная армия купцов, это не просто два-три случайных отряда, а серьезный противовес их вольнице. Впрочем, идея организованно и при поддержке купечества сходить в Испанию и Англию многим пришлась по душе. Вот только торговать варяги собирались не северными мехами и шведским железом, а своими клинками, которые прольют кровь иноземных богачей.

Четвертым вышел тысяцкий Мичура, про которого мне было известно очень мало. Но по виду, этот суровый здоровяк с длинными русыми волосами, словно у северного конунга, человеком являлся серьезным. Однако чего от него можно было ожидать, толком не понимал никто, и он всех удивил, поскольку двинул речь, в которой достаточно четко описал внешнеполитическую ситуацию вокруг Руяна, а затем предложил всему племени стать вассалами Всеволода Ольговича Киевского. Мол, Русь даст ранам поддержку и прикроет от католиков. Ну, а Руян, который будет иметь своего князя и сохранит все вольности и свободу вероисповедания, станет форпостом Киева на Венедском море и поможет Рюрикавичам прижать постоянно бунтующий Новгород. Вот только договорить ему не дали. Люди закричали, что он предатель, шкура, шленда[32]и шаврикъ[33], который не достоин зваться венедом, а потому, пошел бы он через пошел, пока голова на плечах. И Мичура, который хотел сделать как лучше, но в связи со скоропостижной гибелью Тетыслава не смог подготовить общественное решение к переменам и донести свою мысль, что Руян далеко не центр Вселенной, понурился и пошел.

Народ успокаивался долго, около часа, и витязям Святовида, которые следили за порядком, стоило немалого труда удержать соплеменников от немедленной расправы над Мичурой. Но, в конце концов, когда тысяцкий и бывшие при нем варяги на службе семьи Ольговичей, по-тихому слились и были препровождены в порт, откуда немедленно отплыли в сторону Новгорода, все затихло. После чего появился фаворит гонки за место князя. И, разумеется, я говорю про Мстислава Выдыбая, который дождался полной тишины, и только после этого поведал всем присутствующим о своих планах на ответственном государственном посту.

В отличие от своих конкурентов-родственников, Мстислав четко понимал, чего он хочет, а главное, знал о настроениях в народных массах и искал какой-то общий знаменатель, который бы устраивал всех. Он имел репутацию ярого язычника и удачливого полевого командира с огромным опытом, и это ему помогало. Тем более что начал Выдыбай, как и Мичура, с описания опасностей, грозивших Руяну. Однако варяжский вожак делал упор не на всеобщее славянское братство, которое, как показала практика, вещь ненадежная и рыхлая, а на то, что раны в первую очередь венеды. Ну, а коли так, то необходимо помочь поморянам в разгроме ляхов, а затем крепить оборону острова и наносить превентивные удары по врагам-католикам. При этом Мстислав не скрывал, что будет тяжело и со временем возникнет множество проблем, как по торговле, так и по военной части. Но что такое финансовые потери по сравнению с потерей свободы, а то и самой жизнью? Полный пшик. Поэтому, если его изберут князем, Выдыбай обещал островитянам суровые дни и затянутые пояса, но неприкосновенность домов и сохранение родовых верований.

Сказав, что хотел, Мстислав покинул круг, а народ разошелся и отправился на устроенный жителями Арконы обед. Погода стояла отличная, поэтому люди ели под открытым небом. И пока все это происходило, венеды разговаривали, совещались, слушали добровольных агитаторов от каждого Виславита, которые доказывали, что именно при его кандидате житье-бытье будет лучше всего, и наблюдали за реакцией Векомира, ибо от того, за кого он встанет, зависело очень многое. Однако верховный жрец, который понимал, что Мстислав в любом случае выиграет, явного покровительства никому не оказывал и находился в нейтралитете, хотя кому надо, тот знал, что симпатии волхвов на стороне Выдыбая, так что свои голоса они отдавали за него.

К вечеру люди сошлись вновь. Началось голосование, и убедительную победу одержал вожак варягов Мстислав, отныне не Выдыбай, а Виславит. Витязи Святовида и варяги из экипажа «Стратима» подняли Мстислава Второго на большой ритуальный щит и под восторженные крики соплеменников понесли его через толпу. Почему Выдыбай стал Мстиславом под номером два? По той причине, что первый уже был. Он долгое время правил племенным союзом бодричей и в 1010-м году, пройдя половину Европы, совершил конный поход в Италию, где славно пограбил тамошних иноверцев-изуверцев, чтоб не думали о себе слишком много. И народ, который об этом, конечно же, знал, вполне справедливо мог рассчитывать, что Мстислав Второй, по силе, уму, напористости и агрессивности не уступит Первому, тем более что предпосылки для этого имелись.

Вот таким образом у племени ранов появился новый князь. Народ ликовал и гулял. Жрецы приносили благодарственные жертвы богам. Воины готовились к славным битвам, которые просто обязаны были принести им славу и достаток. Ну, а я, покинув гулянку, отправился в штаб-квартиру ОБК, где в подвале сидел ольденбургский купец и засланец вражьих сил Герхардт Дарен, коим занимались умеющие контролировать мозг другого человека волхвы. И вместо славной пирушки занимался разбором сведений, которые предоставил немец. Задавал вопросы, проводил параллели, рисовал схемы, строил планы, по кусочкам выстраивал мозаику под названием «политическая карта мира, как она видится будущим ганзейцам» и все это записывал.

Однако, к счастью для меня, через пару суток Дарен, с которым я работал еще до выборов князя, наконец-то, окончательно иссяк. После этого пленника упрятали в глубокий подвал, откуда он, скорее всего, никогда не выберется. И передав свои записи верховному жрецу, я вернулся к Нерейд, и целую неделю провел в Чаруше, где занимался хозяйством, и любил свою женщину…