Читать книгу - "Спуск к вершине. Книга девятая. Часть 1 и 2 - Алексей Рудольфович Свадковский"

любимого дела, он просто не знал, зачем и для чего жить дальше. Присоединиться к толпам нищих, подобно бездомным псам вымаливающим подачки на улицах города? Нет, это не его путь. Он тогда для себя твердо решил: жил как человек и уйдет так же. Тогда-то его и нашел портал, пообещавший шанс на иную жизнь. Власть, богатства — во все это он, конечно, не поверил, да и не искал этого никогда. За свою жизнь он уже успел не раз убедиться, что стоит за такими словами. Но, глянув на текущую внизу реку, мелкую, вонючую, несущую в себе мусор и отбросы со всего города, он понял, что не хочет умереть так, захлебываясь помоями. И сделал шаг к зовущему к себе порталу.

Наверху загрохотало. Кондор, паривший в вышине, слишком близко приблизился к каменным гигантам, и один из великанов, резко выпрямившись, запустил вверх здоровый валун. Птица дернулась в сторону, но слишком поздно — глыба просто смахнула ее с неба.

— Минус семь с половиной сотен дайнов, — хмыкнул Стаф.

В своей оценке он не сомневался ни секунды: за годы жизни подобные карты не раз и не два проходили через его руки.

Покупка и продажа вещей, скупка карт и последующая перепродажа, залог, ссуда — он занимался всем. Едва выйдя за порог Школы испытаний после завершения обучения, он понял, что все это: бои, резня, путешествия по новым мирам — не его. Он никогда не любил путешествовать: будучи домоседом, за всю жизнь он лишь дважды покинул родной город. Но пришлось. Сначала прибился в один клан, потом другой. Бесконечная, монотонная работа добытчиком, бесправным и бессильным. И желание, одно на всех — накопить на боевые карты, чтобы вырваться из самых низов наверх, хотя бы на следующую ступеньку «мяса». А там увидел, как люди сгорают словно свечки, сходят с ума: кровавые мясорубки боев, не прекращающийся ужас и страх — постоянный спутник в любом рейде.

Он ушел почти сразу, бросив то, чего не умел и не хотел. Занялся тем, что всегда любил и понимал — торговлей. Свою лавку он завел не скоро: пришлось и на Площади прибытия потолкаться, скупая трофеи у новичков, и на улицах спать, экономя дайны на ночлег. Лет пять его основной едой был серый кусок пищевой массы да простая вода из карт. Он экономил каждый дайн, пуская свободные деньги в оборот, пытаясь нащупать свою нишу…

Спустя двадцать лет он смог завести свое дело: «Лавка тысячи мелочей». Всякие мелкие и необходимые вещи, облегчающие путешествия по другим мирам: новый котелок для каши, тепловые камни или дрова для костра, крупы, спички, материя для палатки или безделушки для обмена и торговли. Это и еще тысячи других вещей всегда можно было найти у него в лавке, все в одном месте, а еще продать по быстрому добычу или трофеи, заложить карты или сдать что-то ненужное самому.

Он не брезговал ничем, соблюдая только два главных правила: не влезать в большую Игру и никогда, ни под каким предлогом, ни в каких обстоятельствах не покидать Двойной Спирали. Он сознательно ограничивал свой оборот, не открывал новых лавок, избегая зоркого внимания больших Домов и кланов. Его мелочевка не интересовала серьезных Игроков, но на жизнь ему хватало. Спокойную, размеренную жизнь, которую он очень ценил и берег. Его грабили, обманывали, обворовывали, но он придерживался однажды выбранной стратегии, ни разу об этом не пожалев, учитывал прошлые ошибки и двигался дальше. Его лавка обзавелась стражем, защищавшим товары и самого хозяина, хранитель разума оберегал от ментальных внушений. Со временем он приобрел имя и репутацию, обзавелся связями. Спустя сотню лет приобрел свой дом. Тогда он уже мог себе это позволить.

Где-то бушевали войны, гремели сражения, кланы мерялись силой, борясь за главенство в Двойной Спирали, а он просто жил. Наслаждаясь всем тем, что раньше себе позволить не мог: изысканные вина, свой гарем, галовизор, музыка, книги, фильмы… Двойная Спираль может предложить почти все, что угодно, если ты готов за это платить. Со временем он от всего устал. Гарем распустил, подарив девчонкам свободу, вина и деликатесы — он никогда их толком не понимал, так и оставшись, несмотря на прожитые годы, обычным лавочником, и кусок хорошего мяса для него был интересней и вкусней изысканного деликатеса в виде яиц желтых павианов…

А потом он нашел Эдну. Ему тогда потребовалась помощница в лавке, и по привычке он побрел в Гильдию Работорговцев. Чем его привлекла немолодая женщина с короткой прической и карими глазами, гордо смотрящая перед собой, даже будучи заточенной в стеклянном кубе, он и сам не знал. Кто бы мог сказать тогда, что за две сотни дайнов он приобрел себе не только верного друга и помощника, но и главную любовь своей жизни!

К каждому любовь приходит по своему: у кого-то она вспыхивает подобно беспощадному пожару, сжигающему все на своем пути, кого-то уносит вдаль бурным потоком страсти. Их любовь была поздняя и нежданная, она взросла подобно дереву, вопреки всему проложившему себе путь сквозь брусчатку и время. Сначала он оценил ее как помощника. Едва приставив к делу, на утро увидел, что она по-новому выложила весь товар. Поначалу он возмутился, но в конце дня, подсчитывая выручку, заметил, что оборот вырос почти на пять процентов. Затем оценил то, как у нее горела душа за дело, ставшее их общим. Потом он в ней нашел друга, когда дела шли тяжело. После Кейдана всякая шушера попыталась взять власть, его лавку пытались отобрать. Он выстоял во многом именно благодаря ей. А в итоге он нашел в ней женщину, которую полюбил всем своим сердцем.

Время не властно над ним, но не над ней. Он нашел душелова, помогшего заключить с ней вечный контракт. Зелье омоложения из лаборатории Змей позволило сбросить любимой лишние годы, вернув прежнюю красоту. А дальше — жизнь, просто жизнь, с теми простыми радостями, что были понятны лишь им двоим. Прогулки по Двойной Спирали после работы, посиделки в Доме Чаш. Походы в театр и просмотры стереофильмов. Он полюбил читать книги, а она — вязать… В груди на миг сердце сжалось от тоски, от понимания, что этого уже никогда не будет.

Наверху загрохотало, затем раздался мощный взрыв, а потом по грибной роще хлестнули каменные осколки. Мамочка… Стаф плотнее прижался к земле, молясь Владыке, чтобы он дал ему еще немного времени.

Гриб, в котором он укрылся, ощутимо встряхнуло, каменный осколок, скользнув поверху, вспорол пожухлую ножку, проделав