Читать книгу - "Андрей Круз Цикл "Лучший гарпунщик" - Андрей Круз"

денешься — такая вот у меня… избранница, к коей на свидание или верхом, или пешком десять верст по жаре погуляй туда-сюда. Хотя я и пешком бы бегал, вполне созрел для этого. Влюбился совсем, что ли? А похоже, очень похоже.

Забежав на минуту в порт, в пакгауз, что напротив причала «Чайки», уже заполненный бочонками с вином, я сообщил Игнатию, что отлучусь, и сразу направился в ополченческий форт «вставать на воинский учет». Как всегда мрачный, Большой Иван открыл мне дверь, пропуская в блокгауз и молча показывая на дверь полковничьего кабинета. Жест подразумевал, что Иона сейчас на боевом посту, крепит оборону острова от всех возможных врагов.

Полковник пил чай с ватрушками — румяными, пахнущими ванилью так, что я слюну сглотнул, даром что недавно позавтракал.

— Ага, пришел? — приветствовал он меня. — Это хорошо. У тети Насти поселился?

— Верно, — кивнул я, старательно почему-то избегая псевдоуставного «Так точно». — У нее.

— Так и запишем, — подтащил он к себе что-то вроде книги учета личного состава и, макая железное перо в чернильницу, быстро вписал меня в какую-то графу. — Значит, так… будешь ты у нас в первом взводе, командиром у тебя Петр Байкин. Послезавтра, кстати, вашему взводу здесь сбор. С утра, к девяти чтобы был. Понял?

— Понял, — подтвердил я и спросил в свою очередь: — По поводу похода в Новую Факторию… где добровольцев записывают?

— А здесь, — сразу заявил полковник, подходя к уже знакомому мне шкафу и вытаскивая другую книгу. — Пойдешь? А, ну да, кому еще и идти, как не тебе, — добавил он уже тише.

Записав меня теперь еще и в другую книгу, сообщил, что сбор ополчения будет в четверг, считай, на следующий день после взводного. Вот так, вроде как пошла служба.

— Винтовку получи, — добавил он. — Иван выдаст.

— Есть.

Хм… ну да. А я почему-то даже не думал, что оружие выдадут, полагал, что со своим надо. Хотя разумно, заставлять всех покупать — это «призывную базу» сильно снижать придется.

Большой Иван повел меня в оружейку, покряхтел там, повздыхал, открыл длинный ящик, выкрашенный в зеленый цвет, вытащил оттуда не слишком длинную винтовку, скорее даже карабин, протянул мне:

— Смотри.

А ничего нового. Обработка стали — удивительная по аккуратности, ложи — чуть проще, но тоже хоть куда, отличная работа. Ствол ложей закрыт со всех сторон — не охотничья конструкция, а военная, под рукопашный бой рассчитана. Штыка нет и не предусмотрен — похоже, что в рукопашной расчет на револьверы и мачете, которые у каждого есть. При этом винтовка рычажная, как мой карабин под револьверный патрон, только магазин внутренний, как на традиционных «болтах». Все правильно, война тут не окопная, а где-то в зарослях или на палубе с такой куда ловчее управишься, скорострельность и точность будут выше. Прицел размечен до километра. Кстати, если кто такой умный и думает, что этого не надо, дальше пятисот без оптики не прицелишься, — то ему надо объяснить, что так размечалось всегда для залповой стрельбы. По цели размером «пехотная рота».

Так, мушка с шариком, регулируется, взята в аккуратное колечко. Внешне винтовка похожа на… дорогой охотничий карабин. Я такой «браунинг» видел в оружейном, кажется. Тут и приклад «монте-карло», и шейка прямо идеально в руку ложится, и дерево очень добротное, и лакировка правильная, и рифление сделано в нужных местах. В общем, не стыдно и в витрину выставить.

Калибр у патронов, кстати, восемь миллиметров, пули длинные, со свинцовыми носиками. Баллистика так себе будет, с такой откровенно охотничьей и явно тяжелой пулей, а вот раны от них — не приведи господи. И патроны по качеству заметно «кустарней» самой винтовки смотрятся — который раз такую деталь замечаю.

— А что, нормально, — кивнул я, попробовав спуск и приложившись к винтовке.

Действительно удобно, прикладисто, и спуск мягкий, внятный, такого у серийной военной винтовки по определению быть не может, и затвор тоже хоть куда, как по маслу ходит, легко и точно — опять же намек на очень высокое качество работы с металлом.

— Они все одинаковые, павловской мастерской, «павловками» зовем, — пропыхтел Иван. — Как закупили двадцать лет назад, так только их и выдаем. Будешь за нее ответственным. Или выкупить можешь, в рассрочку. Двадцать пять рублей в течение года.

— Выкуплю.

— Правильно, все так и делают, — кивнул он, тоже записывая меня в какую-то книгу. — Трояк давай сейчас, а потом по два приносить будешь.

Пришлось расстаться еще с тремя монетами. Что-то все расходы и расходы — когда же доходы-то попрут?

— Так, вот тебе двести патронов, — продолжал говорить Иван, выкладывая пачки из грубой бумаги, перевязанные нитками, — вот тебе обоймы, — пригоршня звякнувших железяк высыпалась на стол, — вот подсумки, повязки, вот рюкзак и вот тебе шлем.

Кучу добра завершила грубоватого вида брезентовая подвесная система с кожаными подсумками, простой с виду брезентовый же рюкзак и самый настоящий пробковый шлем, как на классических карикатурах про злодеев-колонизаторов, обтянутый парусиной и на удивление легкий. Повязки же оказались вроде как у дружинников, только не красные, а сине-белые, на оба рукава. Все верно — формы у нас нет, так хоть так.

— Все, — сказал Иван. — Добро теперь за тобой числится, вот тут распишись. И мне тебя в график дежурств внести надо. Как дальше на острове будешь? Плавания у тебя или что ожидается?

— В пятницу на Большой остров пойдем, — сказал я. — Недели на две, получается.

— Ага, тогда вернешься — и сразу ко мне, тогда и посчитаем дежурства, — поскреб пятерней в затылке Большой. — Сейчас никакого смыслу в этом, получается. Винтовку пристреляй, но патронов у тебя всегда должно быть двести, на любой момент, понял? Иона проверить может, так что не забывай. Все, гуляй покуда.

На этом и расстались. Собрал все имущество и понес домой. Лучше сразу отнесу, а потом уже в порт вернусь.

* * *

Жизнь текла спокойно и размеренно. Работы для меня было немного, по «канонирной части» все было в полном порядке, так что время больше с Верой проводил, всячески помогал ей с делами купеческими — знаний и навыков у меня для такого дела достаточно было, как выяснилось, — а заодно, когда посторонних рядом не было, расспрашивал ее обо всем, что в голову приходило. Естественно, не удержавшись, поинтересовался и бесконечно для меня загадочной версией местной «работорговли». Как же так — торговля есть, а рабов не видно?

Когда я эту беседу завел, мы с Верой ехали в двуколке от Бороды, куда заезжали рассчитаться за поставленное вино. Двуколкой, разобрав вожжи, управлял сейчас я,