Читать книгу - "Провальный план - Самат Сейтимбетов"

Пожалуй, хватит на сегодня, решила она. Дело шло к вечеру, а она еще хотела пройтись и полюбоваться эльфийским городом, спуститься вниз с мега-дерева и пройтись по обычному лесу, посмотреть, как живут здесь светлые эльфы.

Чем не урок жизни?

— О да, но я - человек Искусства! - горделиво заявил Минт, поигрывая бровями.

Рядом с хлопком появился светлый эльф, в каких-то пышных одеждах, склонился в поклоне.

— Госпожа Кладис, Светлейшая королева Оаэлиниииэ приглашает вас в гости, - сказал он на чистом общем.

— Но я... не готова, - Марена обвела себя руками.

Встречаться с королевой ей как-то не хотелось, хватило и Джерарда Третьего. Тот посадил в тюрьму, эта светлейшая посадила в тюрьму, как бы не кончилось все точно так же!

— Вспотела после тренировки и одежда не слишком подходящая, - попятилась она, стараясь поставить между собой и магом Моростона.

Детская, наивная хитрость, если не глупость, конечно. Против мага такого высокого уровня ее не спасла бы и армия черепах-скалогрызов.

— Я могу потереть тебе спинку, - приглашающе прошептал в ухо Минт.

— Прибью, - огрызнулась Марена.

— Боюсь, госпожа, что Светлейшая будет очень расстроена, если я вернусь с пустыми руками, - с обаятельной улыбкой сообщил маг.

Но при этом Марена ощущала его страх, скрытый где-то глубоко внутри. Особенность единства с миром иногда давала удивительные результаты, словно бы демонстрирующие обычно скрытую изнанку мира. Похоть, самодовольство Минта, желание защитить Марену и быть героем, гнев Моростона и его желание защитить хозяйку - были понятны и привычны.

Страх такого высокоуровневого мага - нет.

— Очень расстроена, - повторил маг, делая жест этими самыми руками.

В мгновение ока она, Минт и Моростон вместе с магом оказались на какой-то открытой всем ветрам террасе. За изящным и невесомым на вид столиком сидела Светлейшая королева эльфов с длиннющим непроизносимым именем, держа в руке бокал с каким-то напитком. Рядом с ней не столько сидела, сколько расползалась по креслу аморфной массой Ираниэль.

Выглядела она мертвецки пьяной, не контролирующей себя, и оскал широчайшей улыбки на лице выглядел жутковато. В ощущениях Ираниэль была немногим лучше, словно не контролировала себя. Осознание, обида, ревность, злость и страх, на фоне пульсирующего, жгучего, ноющего и тянущего в животе плотского желания. Ко всем: королеве, Минту, самой Марене и даже к Моростону.

— Алилуэилилилилуэиилилилилиуэ, - торопливо выпалил маг, сгибаясь в поклоне.

— Ничего страшного, - с легкой улыбкой ответила ему королева на общем.

Маг исчез, снова согнувшись в поклоне, а Марена все медлила, словно оглушенная. К сумятице чувств Ираниэль добавлялось и смятение Моростона. Питомца разрывало противоречивыми чувствами. Он хотел защитить хозяйку и наказать ту, что так напоила Ираниэль, всегда угощавшую его вкусными камнями, но у Моростона просто лапы не поднимались и ему хотелось спрятаться в панцирь, от страха и благоговения перед этой белой живой за столиком.

— Ми-и-и-и-инт! - неожиданно заорала Ираниэль радостно.

Она попробовала встать, споткнулась, словно действительно напилась, упала на барда и при этом охватила его руками и тут же впилась ему в губы сочным, страстным поцелуем, словно хотела высосать досуха.

— Я обещала тебе! - заорала Ираниэль, отрываясь от барда. - В новую жизнь - без долгов! За честную любовь!

С этими словами она ухватила барда, чуть ли не швырнула к стенке дерева, на ходу срывая рубашку с него и обнажаясь сама.

— Не будем мешать им, - снова улыбнулась королева, поводя рукой.

Побеги и ветки взметнулась, скрывая Ираниэль и Минта. Марена торопливо отступила на шаг, не в силах вынести такой бури плотского желания. Прав был дед, подумала она, Особенности еще как могут быть проклятием.

— Что вы с ней сделали, Ваше Величество? - хмуро спросила она.

Пускай эта Светлейшая и не дотягивала до бабушки и тем паче деда Брана, но Марена прекрасно представляла, что такая высокоуровневая может сотворить, не вставая с места. Даже спрячься она в Моростона, королева могла бы стереть их в порошок движением пальца.

Но и отступить Марена не могла.

Взор Справедливости активирован!

Умение Взора постепенно росло, сила его тоже повышалась - вослед растущему атрибуту Веры. В описании умения говорилось, мол, сама Эммида взирает вашими глазами, выискивая несправедливость, и каждый раз Марена вздыхала и стискивала зубы, клялась быть достойной Грознейшей. Достичь таких высот, чтобы описание соответствовало правде, увидеть всю несправедливость вокруг, как ее видела Эммида.

Но сейчас вокруг не было ничего, ни малейшего багряного всполоха несправедливости.

— Сказала правду, - ответила королева. - Помогла ей увидеть и принять правду.

С губ ее сорвалось заклинание, Марену словно омыло волной свежести. Пот, грязь, усталость - все ушло, даже одежда из повседневной словно бы превратилась в нарядную праздничную, засияла новыми красками.

— Она любит Минта? - удивилась Марена машинально, оглядываясь на завесу веток.

Она ничего не видела и не слышала, но почему-то ей очень хотелось видеть и слышать.

— Она любит твоего дедушку, - просто ответила королева. - И еще дала обещание, а твой дедушка очень не любит тех, кто нарушает обещания.

— Да, - вырвалось невольно у Марены, - дед такой.

— Я помогла ей, объяснила, как направлять силу своего внутреннего зверя, пускай у нее внутри и монстр. Так она сумела преодолеть себя.

Все так же ни одного багряного сполоха. Умение, конечно, не было призвано распознавать ложь, но иного оружия в арсенале Марены не имелось. Да и сходилось вроде все, в здравом уме Ираниэль так на Минта не напрыгнула бы, постаралась бы вильнуть задом и увильнуть.

— Садись, дитя мое, - с улыбкой произнесла королева, делая жест рукой.

Марена села, поблагодарив в ответ, потому что помнила уроки бабушки и короткие выезды "в свет", а также общение с другими героями. Прямое сопротивление не имело смысла, да и желала ли им королева зла? Но при этом она могла преследовать какие-то свои цели и под видом помощи, например, опоить Ираниэль, а потом выдать правдивую побасенку о внутреннем звере.

Ведь она приглашала в гости только Марену, а при этом все равно одурманила Ираниэль!

— Не надо подозревать меня в дурном, прибудь ты одна, я услала бы твою подругу на встречу с этим молодым и пылким бардом, дабы прорастали ростки новой жизни, - улыбнулась ей королева.

Вот-вот, подумала Марена, растягивая губы в улыбке и отпивая глоток воды. Эти высокоуровневые вечно видят тебя насквозь.