Читать книгу - "Перевоплощение - Филип Жисе"

Некоторое время погодя стук в дверь заставил Дэниела отвлечься от книги.

– Дэниел, я могу войти? – услышал юноша голос матери.

Дэниел отложил книгу в сторону, поднялся с кровати и подошел к двери. Щелкнув защелкой, он открыл дверь и сказал:

– Можешь.

Дэниел вернулся на кровать. Мать зашла в комнату и окинула ее взглядом.

– Я убрала после Тайги. Ты заметил?

– Ага, – Дэниел вернул в руки учебник.

– Ты сделал то, что я тебя просила? – Мэри прикрыла за собой дверь и посмотрела на сына.

«Черт! – пронеслось в голове у Дэниела. – Забыл! Ну и ладно, – Дэниел вспомнил инцидент во внутреннем дворике пару часов назад. – Нет, видеться, а тем более разговаривать с этой чокнутой старухой я больше не хочу».

– Ага, – только и сказал Дэниел, уткнувшись носом в книгу.

– Точно?

– Ну да! Зачем мне врать-то? – Дэниел посмотрел на мать с укором во взгляде.

– Ладно, успокойся. Я тебе верю, – поспешила утихомирить сына Мэри. – И что сказала вдова Дженкинс? Она заберет к себе Тайги?

Дэниел на миг запнулся, лихорадочно соображая, что сказать. Скажет «да», придется разбираться с вдовой Дженкинс. Сказать «нет»? Тогда остается надеяться, что матери самой не вздумается заговорить со старухой о Тайги. Но выбирать уже не приходилось. Если врать, то врать до конца, победного или нет, это уже неважно.

– Нет, – выпалил Дэниел.

– Но почему? – встревожилась Мэри. Ее глаза приуныли, губы дрогнули, тонкие бороздки морщин избороздили лоб.

– Сказала, что у нее своих кошек хватает, – нашелся Дэниел.

– Этого я и боялась, – вздохнула Мэри. – Небось вдове Дженкинс и со своими животными управлятся трудно. Ничего не поделаешь. Нет, так нет. Подруги также отказываются забрать к себе Тайги. Бедное животное. Неужели Эван и вправду выполнит угрозу и выкинет Тайги на улицу? Нет, я не переживу этого, – Мэри закрыла на какой-то миг лицо руками, словно хотела спрятаться от несправедливости окружающего мира. – Это же животное. Всего лишь бедное животное, жаждущее любви и ласки, да немного заботы. Как же он выживет на улице? О, Эван, Эван, не делай этого, – Мэри обхватила ладонями щеки, мольба застыла в глазах.

Дэниел наблюдал за матерью. Кривая улыбка играла на его губах. Ему, в отличие от матери, мысль о том, что отец вышвырнет Тайги на улицу, виделась очень даже привлекательной.

«Глупому животному и жизнь соответствующая, – скользнула в сознание мысль. – Да, именно так. А еще лучше смерть на помойке от голода. Будь я мэром, издал бы постановление об отстреле бездомных кошек. Собак же стреляют, так почему бы и кошек не пристрелить. Только заразу всякую разносят».

– Боюсь, эти выходные – последние дни для Тайги в нашей квартире, – голос матери вернул Дэниела в настоящее. – Как жалко. Эван ни в какую не желает оставить его на дольше. Бедное животное. Бедный, бедный Тайги. Как же мне будет не хватать тебя, – Мэри развернулась и вышла из комнаты.

Дэниел вскочил с кровати, подбежал к двери и дернул защелку.

– Два дня, – сказал он, возвращаясь на кровать. – Я еще успею на прощанье дать Тайги под зад парочку хороших пинков.

Дэниел упер голову о стену и пробежался взглядом по потолку. Ему эта идея нравилась, даже очень. Только вот если не будет Тайги, кому давать пинки под зад? Дэниел почесал затылок и устремил взгляд в окно. Солнце спряталось, и мир погрузился в темноту. На небе появились редкие блеклые звезды.

Дэниел, следуя какому-то интуитивному чутью, поднялся с кровати и подошел к окну. Открыв балконную дверь, он вышел на балкон и окинул взглядом сверху внутренний дворик. Вдовы Дженкинс и ее кошек уже и след простыл. Тишина окутала двор темным саваном, кое-где разгоняемым светом уличных фонарей. Только где-то там, со стороны дороги время от времени неслось рычание и пыхтение проезжающих автомобилей.

Дэниел оперся о перила и потянул носом прохладный ночной воздух. В квартире этажом ниже раздались голоса: женский и мужской. Любопытство овладело Дэниелом, он напряг слух и попытался разобрать слова. Но как Дэниел ни старался, услышать, о чем говорили мужчина с женщиной, оказалось невозможно, то ли разговор был тихий, то ли расстояние до разговаривающих было большим.

– Подумаешь, – Дэниел пожал плечами. – Больно надо.

Словно ведомый некой неведомой силой Дэниел посмотрел вправо и чуть не подскочил от неожиданности. Холод пробежал по спине, а лоб, наоборот, покрылся испариной. Дэниел почувствовал, как страх закопошился где-то внутри. Да и было от чего испугаться. На соседнем балконе стояла вдова Дженкинс и дырявила Дэниела пронзительным взглядом глубокопосаженных маленьких глаз. Худое лицо старухи хмурилось, губы сомкнулись, подбородок заострился, а ноздри раздулись, словно крылья хищной птицы. Черное одеяние вдовы Дженкинс растворилось в окружающей темноте, и если бы не ее мертвенно-бледное лицо, Дэниел вряд ли бы кого увидел на соседнем балконе.

Дэниел почувствовал, как задрожало его тело. Если бы от холода, но нет – от страха.

«Когда она молчит, становится еще страшнее, – подумал Дэниел, отводя взгляд в сторону. – Лучше бы она говорила».

Дэниелу жутко захотелось вернуться назад в комнату, запрыгнуть на кровать и накрыться с головой одеялом. Да, именно так он делал в детстве, когда чего-то очень сильно боялся. Дэниел сделал шаг назад, в любую минуту готовый развернуться и дать стрекача, затем еще один и так, пятясь, словно рак, он вернулся в комнату, опустился на кровать и облегченно вздохнул.

– Ну и испугался же я, – прошептал Дэниел, чувствуя, как сердце разволновалось в груди. – Вот старая карга. Будь она неладна. Так и скопытиться недолго.

До ушей Дэниела донеслось мяуканье. Дэниел прислушался. Мяуканье неслось из спальни. Дэниел приблизился к двери, отдернул защелку и выглянул из комнаты.

– Все будет хорошо, мой милый, – услышал Дэниел голос матери. – Я что-нибудь обязательно придумаю. Ты не останешься на улице.

В ответ понеслось тихое мурлыканье. Дэниел заглянул в спальню. Мать сидела на кровати в одной ночнушке и держала на коленях свернувшегося клубком Тайги. Мэри улыбалась и поглаживала короткую шерстку животного. Кот положил голову на лапы и довольно урчал, наслаждаясь движениями мягких, заботливых рук хозяйки.

«Телячьи нежности», – подумал Дэниел, возвращаясь в свою комнату. Дэниел вытащил из кармана мобильник и посмотрел на экран. Время близилось к полуночи. Пора было ложиться спать. Завтра предстояла дурацкая поездка к родственникам в Эдинбург.

– Ну почему меня никто не хочет оставить в покое? – жалобно проговорил Дэниел, снимая рубашку и бросая ее на стул. – Я же никого не трогаю, так почему меня все время кто-то цепляет? Достали уже.

Дэниел стянул штаны и остался в одних трусах и майке. Бросив штаны к рубашке, он собрался выключить свет в комнате, когда вновь услышал мяуканье.