Читать книгу - "Место, которого дважды не было. Часть 1. Черный властелин. Начало - E. V. Martinas"

– Благоразумно. Ты свободен. Мы сами во всём разберёмся.

– Постой. Найди нам свидетелей, да потолковее, – вступил в разговор Фламелиус, отличавшийся острым умом, прозорливостью и крайне спокойным нравом.

– Зачем нам свидетели? Мы всё узнаем в доме. Наверняка он оставил нам послание.

– Ах, Галисиус! Он же не хвостатая звезда, чтобы оставлять вам послание.

– Сфериклус, успокойтесь. Сейчас не до ваших острот. Давайте войдём в дом.

Процессия остановилась перед двухэтажным домиком из светлого кирпича. Он ничем не отличался бы от соседних домов, если бы над входом не красовался символ колдунов – семиконечная звезда в круге, на котором на древнеэльфийском языке был написан девиз братства: «Магия – сила». В центре звезды, согласно правилам, стояла личная печать колдуна. Знаком Хоруса являлась раскручивающаяся вверх спираль – символ древнего диалектического учения. В дом вела массивная дубовая дверь с коваными накладками и витой ручкой. Замка на ней не наблюдалось, что являлось препятствием лишь для простых смертных. Галисиус уверенно произнёс отпирающее заклинание и шагнул через порог. Тут же он больно ударился лбом о закрытую дверь и упал на спину. Бедняга был поднят на смех; особенно злорадствовали Сфериклус и Овесиус. Правда, ещё больше радовался его падению зловредный Геррус, но он молчал, пренебрежительно поджав губы.

Мерелинус помог подняться растерянному Галисиусу и сам попытался открыть дверь, но потерпел неудачу, что вызвало всеобщее недоумение. Дело в том, что Галисиуса в братстве считали редким растяпой, который с первого раза ничего нормально сделать не мог, в то время как Мерелинус пользовался заслуженным уважением у всех колдунов. По очереди члены Совета попробовали свои силы в этом неблагодарном деле. Ими были произнесены все хоть мало-мальски подходящие заклинания. В результате колдуны своими чарами выбили окна в соседних домах, спалили кусты и ёлку у входа, неизвестно куда отправили привязанную к забору козу вместе с самим забором и погнули дверную ручку. Из всего вышеперечисленного последнее можно было рассматривать даже как маленький успех, которого удалось добиться лично Верасиусу.

Геррус в поединке со злосчастной дверью не участвовал и хранил молчание. С одной стороны, он хотел сойти за самого умного, с другой стороны, он не имел ни малейшего желания выглядеть так же глупо, как и его коллеги. Однако в данной ситуации Геррус действительно оказался самым умным. Он первым сообразил, что обычные заклинания здесь не помогут, и даже понял почему.

– Последнее заклинание перед смертью, – процедил он сквозь зубы.

– Что? Что вы сказали?

– Последнее заклинание перед смертью. Это как завещание колдуна. Его нельзя нарушить.

– Вы уверены? Может быть, Хорус колдовал ещё? Умер-то он через три дня после того, как закрыл проклятую дверь.

– Да. Времени у него было предостаточно.

– Нет, Сфериклус, пожалуй, наш друг Геррус прав, иначе мы бы её уже открыли. А вот и наш провожатый со свидетелями. Сейчас мы всё узнаем.

Верасиус повернулся к эльфам и принялся их дотошно расспрашивать.

Среди свидетелей присутствовали две женщины: вдова старшего горного мастера и тётя Ронеса. Теперь никто в поселении не считал гибель родителей Мауроса несчастным случаем в шахте. Ронеса поведала колдунам о семейной трагедии. Дядя Эусебио, к сожалению, никак не смог оторваться от важных дел и прийти вместе с супругой. Он наотрез отказался последить за маленьким сиротой, сославшись на крайнюю занятость. На самом деле он боялся колдунов и встреч с ними всячески избегал. Тётя Ронеса страхов его не разделяла, поэтому, взяв малыша на руки, пошла к дому погибшего колдуна Хоруса.

– Ах! Взгляните, какой прекрасный малыш! Жаль, что такая очаровательная кроха осталась в один день круглой сиротой. Как же это грустно и несправедливо!

– Хорошо хоть у него есть близкие родственники, которые не оставят бедное дитя.

– Как его зовут?

– Маурос.

– Прекрасное имя. (При этих словах Маурос проснулся.) О! Какие у него необычные чёрные глаза.

– Такие были у его покойной матушки.

– Я никогда не видел таких глаз. Друзья, посмотрите на мальчика!

– Галисиус, нам некогда смотреть по сторонам. У нас, видите ли, куча дел. А то, что вы никогда не видели таких глаз, неудивительно. Это ж не хвостатая звезда.

– Зря вы так, Сфериклус. Такой чёрный цвет редко встречается. Будем надеяться, это добрый знак, а то у малютки жизнь не заладилась с самого начала.

Больше на Мауроса внимания никто не обращал. Сам он запомнить эту сцену никак не мог в силу слишком юного возраста.

Колдунам не терпелось узнать подробности трагических событий. Через час дотошных расспросов они поняли, что от эльфов ничего нового не добьются. Дом Хоруса оставался непреступным: он был действительно заперт последним в жизни колдуна заклятием. Имелось ещё три важных места в этой трагической истории, где колдуны надеялись найти ключи к разгадке: шахта, в которой погибли родители Мауроса и заблудился старший горный мастер; обрыв над морем, на котором Хорус просидел три последних дня; и старый колодец, в бездну которого он бросился. Мудрецы затеяли спор, куда следует идти сначала. Дискуссия грозила затянуться, но конец ей быстро положил Геррус. Он злобно посмотрел на собратьев, повернулся к ним спиной и уверенно зашагал к шахте. Шесть мудрецов разом смолкли и последовали за ним. Они подумали, что у их собрата появилась какая-то гениальная мысль; на самом же деле тот предпочёл шахту из вредности, потому что большинство мудрецов предлагали пойти для начала к морю.

Злило Герруса то, что эти бездельники могли потратить здесь уйму времени на пустые разговоры, так как их камни, цветочки, звёздочки, людишки, навоз и прочая дребедень без проблем их подождут. Ничего с ними не случится. Увы! Огры, подопечные Герруса, ждать не будут и вот-вот нападут на пограничное поселение Локкси. А виноват будет кто? А виноват будет Геррус! Соберут общий совет и укоризненно так скажут: «Не доследил! Не справился с обязанностями! Вы так и не научились на них влиять. Вы нас разочаровали». И хотя Геррус не по своей воле мотался с шестью пустозвонами и бездельниками, вряд ли потом сей факт сочтут достойным оправданием.

Всю дорогу колдуны обсуждали услышанное. Разговор их, приправленный колкостями, насмешками и издевательскими замечаниями, походил на спор, а не на беседу мудрейших. Да и мудрецы со стороны смотрелись как семь чего-то не поделивших, вредноватых старичков. Не верилось, что они прожили тысячи лет и проживут ещё столько же. Вели они себя как простые смертные. Фламелиус и Мерелинус стремились сохранить достоинство и не опускались до язвительных нападок в адрес собратьев, чем, безусловно, грешили Сфериклус и Овесиус. Несчастный Галисиус отбивался от их едких упрёков как мог. Получалось у него плохо, тогда на его защиту вставал Верасиус, но и его авторитета не всегда хватало, чтобы утихомирить двух отпетых злословов. Геррус хранил презрительное молчание и тщетно пытался испепелить членов Совета злобным взглядом.