Читать книгу - "Бинти - Ннеди Окорафор"

Время, должно быть, замедлило свой ход, поскольку медуза застыла в неподвижности, но вдруг оказалась подле меня, щупальца в дюйме от моей головы. Я замерла в предчувствии боли, а за ней – смерти. Ее розовое сморщенное щупальце скользнуло по моей руке с достаточной силой, чтобы соскрести с нее немного отжиза. Мягкое, подумала я. Гладкое.

Вот и все. Так близко. Она была белая, как лед. Я только и могла, что разглядывать ее выдыхающие пар клапаны, ее жало, что было длинней моей ноги. Я смотрела на него, протискивающееся сквозь пучок щупальцев. Высыхая, оно потрескивало и роняло клочья пара. В дюймах от моей груди. Оно поменяло цвет с белого на пепельно-серый. Я опустила взгляд на свои руки, судорожно сжимающие эдан. Струившиеся из него токи омывали медузу и тянулись дальше. И тогда я подняла глаза на медузу и усмехнулась.

– Надеюсь, это будет больно, – прошептала я.

Щупальца медузы содрогнулись, и она начала пятиться. Я увидела розовое сморщенное щупальце, которое мой отжиз слегка окрасил красным.

– Ты источник зла, – сказала она. Это была та, что звалась Окву. Я чуть не рассмеялась. Почему это она так меня ненавидит?

– У нее все еще эта скверна, – сказала другая, что стояла близ двери.

Отодвинувшись от меня, Окву, казалось, пришла в себя. Вместе с остальными она поспешно удалилась.

* * *

Прошло еще десять часов.

У меня не осталось еды. И воды. Я складывала и вновь распаковывала свои вещи. Это отвлекало от голода и жажды, хотя не мочиться я не могла, и это напоминало мне о том, в каком безнадежном положении я нахожусь. К тому же любое движение давалось с трудом – токами эдана мне все еще сводило руку. Но я как-то справлялась. Я старалась не думать о том, что медузы каким-то образом сумеют помешать кораблю вырабатывать и очищать воздух и поддерживать внутреннее давление… или что они попросту вернутся и убьют меня.

Когда я не занималась укладкой вещей, я разглядывала свой эдан, изучала его; его узоры и выступы теперь сияли, испуская токи. Мне необходимо было узнать, как с его помощью у меня получалось общаться с медузами. Я испробовала на нем множество чувствительных уравнений, но не получила ответа. Какое-то время спустя, когда и сильные уравнения ни к чему не привели, я вновь улеглась в кровать и отдалась ветвлению. Вот тогда-то и вошла медуза.

– Что это?

Я вскрикнула. Я в это время глядела в иллюминатор, потому услышала ее прежде, чем увидела.

– Что? – переспросила я растерянно. – Что… что это?

Окву, та, что пыталась меня убить. Сейчас она выглядела не в пример бодрее, чем когда я видела ее в последний раз, хотя я не могла разглядеть ее жала.

– Что это за вещество на твоей коже? – спросила она напористо. – Больше мы не видели его ни у одного человека.

– Конечно нет, – фыркнула я, – это отжиз, и только мой народ наносит его, а кроме меня тут больше нет никого из моего народа. Я не кушитка.

– Что это? – повторила она, по-прежнему оставаясь в дверном проеме.

– Зачем тебе?

Она вдвинулась в комнату, а я выставила перед собой эдан и быстро сказала:

– Это отжиз… большей частью… глина и масло моей родины. Наша земля пустынна, но мы живем в той области, где есть священная красная глина.

– Зачем ты наносишь ее на свою кожу?

– Потому что мой народ – дети земли, – сказала я, – и. это красиво.

Медуза надолго замолчала, а я просто сидела и смотрела на нее. Просто смотрела. Она двигалась так, словно у нее была передняя и задняя часть. И хотя она казалась полностью прозрачной, я могла разглядеть твердое белое жало под завесой свисающих щупальцев. Думала ли она над моими словами, или прикидывала, как побыстрей меня убить, я не знала. Но миг спустя она повернулась и вышла. И только несколько минут спустя, когда сердце перестало так колотиться, я поняла, что случилось что-то странное. Ее сморщенное щупальце вовсе не выглядело сморщенным. Если раньше оно было спазматически скручено, то теперь просто чуть согнуто.

Через пятнадцать минут она вернулась. И я тут же посмотрела на нее, чтобы убедиться в том, что и так знала. Да, вот оно, розовое и не такое судорожно скрученное. Когда Окву нечаянно дотронулась до меня и стерла мой отжиз, щупальце выглядело по-другому.

– Дай мне немного этого, – сказала она, вплывая в каюту.

– У меня больше нет, – ответила я испуганно.

У меня оставался только один кувшин с отжизом, самая большая порция, которую я когда-либо готовила за один раз. Этого должно было хватить, покуда я не отыщу на Оозма Уни красную глину и не сделаю себе еще. К тому же я не была уверена, что отыщу подходящую. Это же другая планета. Может, там вообще нет глины.

За всеми своими хлопотами я не удосужилась выкроить время, чтобы узнать побольше о планете Оозма, поскольку гораздо сильнее меня занимало, как добраться туда. Все, что я знала, – это то, что она меньше Земли, имеет похожую атмосферу и мне не придется носить специальный костюм или адаптивные легкие или что-то в этом роде. Но ее поверхность запросто может состоять из чего-то, что для моей кожи будет губительным. Я не могла отдать весь мой отжиз медузе; он был частью моей культуры.

– Наш вождь понимает в людях, у тебя наверняка есть запас этого снадобья.

– Если бы ваш вождь понимал в людях, он бы сказал тебе, что отнять это у меня – все равно что отнять часть моей души, – сказала я надтреснутым голосом. Кувшин стоял под кроватью.

Я выставила перед собой свой эдан.

Но Окву не приближалась, хотя и не ушла. Ее скрученное розовое щупальце дрожало.

Я решила попытать счастья:

– Он помог тебе, верно? Твоему щупальцу.

Она выдула мощное облако газа, втянула его обратно и ушла.

Пять минут спустя она вернулась, и с ней еще пятеро.

– Из чего сделан этот предмет? – спросила Окву, тогда как остальные молчаливо стояли у нее позади.

Я все еще лежала в постели, спрятав ноги под одеялом.

– Я не знаю. Но женщина пустыни как-то сказала мне, что в его основе нечто под названием «божий камень». Мой отец говорит, что такого…

– Это скверна, – настаивала она.

Никто из них не попытался войти в каюту. Трое громко пыхтели, выдувая запасы дыхательного газа.

– Никакой скверны нет в предмете, благодаря которому я осталась в живых, – сказала я.

– Он ядовит для медуз, – неожиданно сказала одна из них.

– Только если вы попробуете подойти близко, – сказала я, глядя прямо на нее. – Только если вы попытаетесь убить меня.

Молчание.

– Как тебе удается разговаривать с нами?