Читать книгу - "Сердце лётного камня - Марина Ясинская"

Сосед его появлению обрадовался.

– Кого я вижу! – воскликнул Ансель. – Ты жив и даже на свободе! Долго же вас там трясли! Я уж начал думать, что тебя арестовали…

– Как видишь, не арестовали. Но жандармы торчали у нас в министерстве круглыми сутками, и я тоже там оставался, чтобы помогать Вивьен. А у тебя, вижу, дела идут неплохо, раз ты все еще на свободе, – усмехнулся Тайрек. – Значит, о твоей связи с Либератом так и не узнали.

Ансель вздрогнул и помрачнел. В суматохе последних дней он уже забыл, что по неосторожности рассказал соседу куда больше, чем следовало – и о своей изначальной цели появления в Сирионе, и о Мие, и о Либерате, и об их эксперименте.

– Пока не узнали, – поправил он. – Но, боюсь, это только вопрос времени.

– Не переживай! – Тайрек хлопнул приятеля по плечу в своей легкомысленной манере. – Будь у жандармов какие-то серьезные основания, они бы тебя уже забрали. Хотя, конечно, ты прав, всегда остается шанс, что основания появятся у них позже.

– Спасибо, друг, утешил, – хмыкнул Ансель. – В любом случае это не особенно важно, потому что завтра меня в столице уже не будет.

– Неужели возвращаешься домой? – не на шутку удивился Тайрек. И только тут заметил, что возле кровати соседа стоит собранная сумка.

– Нет, – покачал головой Ансель. – Лечу на мыс Горн.

– Ничего себе! – присвистнул Тайрек. – И как это получилось?

– Ты же слышал последние новости с мыса Горн? – спросил Ансель и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: – Тристана срочно отправляют обратно, его авион там сейчас очень нужен. А я лечу с ним как механикер.

– Неужели там не хватает своих механикер?

– Его механикеры погибли в последнем налете Третьего континента на нашу военную базу. А обычные механикеры не справятся, авион Тристана слишком отличается от остальных. У меня же есть нужные знания и кое-какой опыт.

– Понятно… – задумчиво протянул Тайрек. – Ну что, поздравляю. А как же Мия? И Ника?

Ансель вздрогнул, отвел взгляд и поморщился, словно от боли.

– Мию приговорили к пожизненному. Эксперимент Либерата не сработал, значит, сознание ей уже не вернуть. Пусть я так и не выяснил детали, но теперь точно знаю, что ее осудили за государственную измену. И хотя я не верю, что она могла осознанно совершить что-то подобное, это ничего не меняет. И я тоже ничего не могу изменить, как бы сильно мне этого ни хотелось. А Ника… С Никой у нас все равно ничего нет. К тому же с Тристаном мне все равно не сравниться…

– А зачем тебе сравниваться с Тристаном? – не понял Тайрек.

– Он ей нравится, – просто ответил Ансель и усмехнулся, вспомнив Ванессу. – И не только ей. Кстати, о Нике! – спохватился он. – Помнишь ее подругу Агату? Ту, рыженькую, ты ее видел на дне Воздушных Шаров.

– Да, и что с ней? – насторожился Тайрек.

– После беспорядков в городе она пропала. И… – Ансель замялся, словно тщательно подбирал слова. – Ника боится, не арестовали ли ее, и хотела спросить, нет ли у тебя, случайно, доступа к спискам тех, кого приговорили к обращению в монкулы. И если есть, не мог бы ты посмотреть, нет ли Агаты в этих списках.

Тайрек живо вспомнил лист бумаги, смятый в шарик и лежащий сейчас в корзине для мусора.

– А за что ее могли приговорить к обращению в монкулы? – спросил он и, увидев сомнения на лице соседа, добавил: – Нет, уж если ты хочешь от меня должностного преступления, я хотя бы должен знать, из-за чего рискую.

– Это Агата написала репортаж про монкулов, который появился в «Искре», – признался Ансель. – Не специально для Либерата, – поспешно пояснил он, – а просто когда ни одна из газет не захотела его печатать, кто-то из либераторов подошел к Агате и…

– Я видел ее имя в списке, – прервал соседа Тайрек. – Как раз сегодня.

Он на миг задумался, говорить ли о том, что он сделал с документом. Агату, разумеется, это не спасет, но даст ей некоторую отсрочку. Однако раньше или позже документ восстановят и приведут приговор в исполнение.

– Встреться завтра с Никой и расскажи ей, пожалуйста, – попросил Ансель. – Я не смогу, улетаю рано утром.

– Расскажу, – вздохнув, пообещал Тайрек.

Несколько минут юноши молчали.

– Мне будет тебя не хватать, – наконец сказал Ансель.

– Мне тоже… – рассеянно отозвался Тайрек, серьезно что-то обдумывая.

Глава
18

Когда Ансель проснулся, Тайрека в комнате уже не было.

«Может, это и к лучшему, – решил он. – Не придется прощаться».

Юноша испытал мимолетную грусть, спускаясь по крутой лестнице, ведущей из их каморки в коридор доходного дома. Нет, скучать он не будет – ни по шуму на улице, ни по вечной вареной капусте. Но, как ни крути, именно тут началась его жизнь в Сирионе…

За окном едва брезжил рассвет, и Ансель полагал, что он будет на авиодроме самым первым. Однако он ошибся.

На летном поле пахло наступающей зимой и переменами. В густых сумерках раннего утра проступил силуэт «Грозы», и Ансель с удивлением увидел рядом с авионом фигуры людей.

Подойдя поближе, юноша сразу узнал мадам рей Брик, которая раздавала приказы механикерам, заканчивавшим установку дополнительного вооружения на авион.

– Ансель! – поприветствовала она юношу. – Ну что, готов?

«Разве можно быть к такому готовым? – подумал Ан-сель. – Я не закончил обучение на механикера… Так и не разобрался с Никой… И оставил Мию…»

– Готов, – решительно ответил он.

– Молодец, – негромко похвалила его мадам инженер. – У тебя крепкая голова на плечах и настоящий талант к авиомеханистике; с теми знаниями, что ты уже получил, ты сможешь самостоятельно найти решения большинства проблем с «Грозой».

Эти слова мадам рей Брик словно согрели Анселя изнутри. Из густых сумерек появилась рослая фигура авионера.

– Тристан, – крепко пожала ему руку мадам рей Брик. – Я нашла тебе прекрасного механикера в пару, – и кивнула на Анселя.

Увидев юношу, рей Дор расплылся в улыбке. Никакого недовольства, никакого сомнения, ни единого вопроса, справится ли он. Тристан дружески хлопнул по протянутой руке Анселя.

– Рад тебя видеть, напарник!

И на душе у Анселя стало еще теплее, хотя происходящее и стало вдруг казаться нереальным: двое мужчин, один – авионер, а другой – механикер, отправляются на мыс Горн, и все вокруг ведут себя так, словно это в порядке вещей.