Читать книгу - "Город без людей - Павел Иевлев"

—Промахнулся! Этот твой сраный партизан даже в танк не попал, мудила! — зашипел Борух на Ольгу. — Ненавижу дилетантов!

—Ну, извиняйте, спецназ не завезли! — зашипела она в ответ.

Они расположились на балконе пятиэтажного сталинского дома, оборудовав подобие огневой точки при помощи мешков с цементно-песчаной смесью из строительного магазина внизу. Таскать их по лестнице на третий этаж было тем ещё удовольствием, но они, в отличие от декоративного ограждения, при удаче могли удержать даже пулемётную пулю. Ольга приникла к странной, никогда прежде Борухом не виданной винтовке вида чрезвычайно футуристического. У неё, как у бытовой видеокамеры, откидывался вбок экранчик с прицельными маркёрами, а ствол был полностью закрыт серым металлическим кожухом. Боруха так и подмывало спросить, что это за чудо, но он решил, что на это ещё будет время. Сам он остался верен своей «штурмовке», работая за прикрытие.

Колонна из двух танков и МТЛБ ревела и лязгала гусеницами на пустой улице как колесница Джаггернаута. Артём собирался выйти ей на встречу, и ему было страшно. Очень страшно. Так страшно, как не было ещё никогда в жизни. Сейчас идея переговоров уже не казалось ему такой уж хорошей — прущий на тебя танк, как оказалось, сильно меняет мотивацию. Отступать было поздно, все действия были обговорены заранее, однако Артёму предстояло убедиться в том, что знает всякий военный — все планы боя становятся неактуальны с первым же выстрелом.

Выскочивший из подъезда мужик в охотничьем псевдокамуфляже «пожар в лесу», тоже впервые увидел в такой близи от себя настоящий танк и растерялся. Вместо того чтобы прицельно положить ракету в район трансмиссии и обездвижить передний танк, заблокировав колонну на единственной узкой улице, он отчего-то пальнул торопливо, навскидку, даже не глядя в прицел — и промахнулся. Реактивная граната прошла выше, за башней, а сам гранатомётчик чудом не пострадал от ударившего в стену дома выхлопа. От грохнувшего над ухом заряда он окончательно запаниковал и, вместо того, чтобы вернуться в подъезд, бросился бежать вдоль стены дома.

Командир танка был офицером опытным, прошедшим несколько горячих точек — буквально почуяв атаку, он сделал единственно правильный выбор — резко увеличил скорость, уводя танк из-под обстрела и не давая заблокировать колонну в узком месте. А вот замыкающему танку не повезло — женщина с гранатомётом оказалось хладнокровной, как терминатор. Она выступила из-за угла дома, оглянулась, убедившись, что за ней нет препятствий для выхлопа, присела на одно колено, совместила светящуюся метку колиматорного прицела с задней звёздочкой левой гусеницы, сдвинула чуть вперёд на упреждение и нажала на спуск. Граната пришла между опорным катком и ведущей звёздочкой, струя кумулятивного боеприпаса плазменной спицей прошила броню, повредив бортовой редуктор и торсион катка. Танк, дёрнувшись влево на резко вставшей гусенице, застыл на месте, истекая дымящимся маслом из трансмиссии. Наводчик судорожно дёрнул вниз рукоять контроллера МПБ, разворачивая башню, но женщина так же аккуратно, без суеты, отступила обратно за угол дома, покинув опасную зону. Зато первый гранатомётчик, выпучив глаза бегущий вдоль дома, в своём дурацком вырвиглазной расцветочки камуфле на фоне стены был заметён как клоун на арене, и болтающийся на плече разряженный «Хашим» никак не помогал притвориться, что он тут ни при чем. Спаренный с пушкой башенный ДТМ замолотил длинной очередью и бегущая фигурка, переломившись в поясе, сковырнулась в кусты.

Артём понял, что все пошло кувырком — колонна не остановилась, наоборот — передний танк удирал во все свои пятьсот лошадиных сил, быстро разворачивая башню назад, чтобы давить огнём возможных гранатомётчиков, транспортёр тоже взревел и наддал — Карасов орал на мехвода, который судорожно топтал педаль газа, остро понимая, что единственный шанс — проскочить засаду сходу. Подбитый танк грозно водил стволом 85 мм пушки в поисках целей, из решёток моторного отсека вяло вытекали струйки белого масляного дыма.

Изображать парламентёра было поздно, и Артём подхватил оставленный у стены подъезда автомат. Правда, стрелять из него пока было некуда — не в танк же?

—Бью, и бежим, — коротко сказала Ольга. Борух понятливо кивнул и подобрался.

Ольга аккуратно прицелилась и выстрелила в моторный отсек транспортёра прямо за грибок воздухозаборника. Странная винтовка издала громкий, не похожий на выстрел щелчок — такой звук даёт пастушеский кнут. Пуля прошила тонкое железо крышки как бумагу и вошла аккурат в развал цилиндров V-образного дизеля, пробив насквозь топливную рампу и картер. МТЛБ стал, как вкопанный, мехвод едва не поймал зубами рычаги, Карасов шарахнулся лбом в перископ, а в десантном отсеке профессор полетел на Олега, и они вместе ссыпались с продольной лавки, образовав кучу малу у стенки моторного отсека. Более привычные к неожиданностям Гилаев и два неизвестных Олегу стрелка более-менее удержались, стукнувшись шлемами.

Ольга с Борухом бросились с балкона со всех ног, ломанувшись через квартиру как лоси — и не зря. Они только успели выскочить на лестницу и пробежать полпролета вниз, как их опрокинуло взрывной волной и накрыло облаком кирпичной пыли и размолотой штукатурки. Внизу их встретил приоглохший и тоже очень пыльный Артём.

—Что это было?

—Лучшее противоснайперское оружие — танковая пушка, — пояснила Ольга излишне громко, пытаясь на ходу протереть винтовку какой-то тряпкой. Давайте через чёрный ход во двор и на запасную позицию.

—Хорошо, что сталинка, — сказал Борух, вытряхивая штукатурку из бороды, — стены толстые. Панелька б сложилась нафиг.

Когда Олег с профессором наконец разобрались, где чьи руки-ноги (наручники этому не очень способствовали), в десантном отсеке уже царила тихая военная паника. Карасов одновременно крутил пулемётной башней и материл в рацию танкистов, требуя доложить обстановку (танкисты вяло отругивались, что сами ничерта на видят из своих коробок), солдаты отжали рукоятки боковых стрелковых лючков и нервно целились в белый свет, Гилаев пытался что-то разглядеть в смотровой прибор на створке заднего люка, прижавшись к нему горбатым носом. Чем был занят мехвод, из десантного отсека видно не было.

Передний танк благоразумно умотал за поворот, на оперативный простор широкого проспекта, задний был начисто лишён хода, и положение обездвиженной маталыги было безнадёжным. В отличие от танка, который опасался только гранатомётчиков, её мог превратить в дуршлаг хоть снайпер с крупняком, хоть пулемётчик. Карасов орал в рацию на командира головной машины, требуя вернуться и прикрыть эвакуацию, но тому не сильно хотелось лезть обратно в узкий проезд, становясь лёгкой целью для РПГ.

—Эй, войска! — врезался в их ругань третий радиоголос, — кончайте орать, дело есть. Полковник, ну шо вы так материтесь, я вас умоляю! Ну чисто прапорщик какой!

—Кто в канале? — рявкнул Карасов.

—Дед Пихто! И бабка с гранатомётом! Шо за вопросы? Вы таки совсем не то спрашиваете!

—Майор, опять вы? — злобно ответил Карасов. — Вы уже второй раз переходите мне дорогу, и ещё живы. Непорядок.