Читать книгу - "Сакрополис. Маг без дара - Сергей Николаевич Чехин"

подземелья и спрятать в погребе. Если кто-то их заметит и попытается поднять тревогу, – многозначительно провел большим пальцем по горлу, – в расход. Игры кончились, впереди – битва за жизнь и свободу.

Старичок обреченно вздохнул, но возражать не стал.

– Мы же все вместе поднимемся под шпиль и запустим резонанс. У нас останется чуть меньше минуты, чтобы вернуться во двор и навести башню на цель. Сразу после выстрела Алина свяжется со всеми, до кого достанет, и вызовет помощь. Мы же запремся в академии и будем держать оборону, сколько получится. А затем с боем отступим в подземелье – без чудовищ и мутантов спрятаться там будет гораздо проще. Да и британцам придется разбиться на мелкие отряды, чтобы отыскать нас в тесноте и мраке туннелей.

– Я так понимаю, переубеждать вас бесполезно, – проворчал Одинцов.

– У вас была неделя, – подался вперед и без страха посмотрел великану в глаза. – Вы придумали альтернативу?

Магистры промолчали.

– Послушайте… Если не тупить, не тормозить и не сомневаться – у нас все получится. Иного шанса просто не будет. Мы так и сгнием в шахте, пока Даллас не наберет столько минерала, сколько нужно для его проклятых замыслов. После чего уничтожит весь город. Так если гибели не миновать, то почему бы не умереть за свободу, а не оковы?

После достаточно долгой паузы Зых встал и молвил:

– И хоть вы объявили себя диктатором, смею выдвинуть свое требование – возможно, последнее. Советом все это началось – Советом пусть и закончится. Вы можете приказывать нам, как ректор. Можете руководить, как мэр. Но вы не царь и не бог, чтобы распоряжаться нашими жизнями. Маги вольны сами выбирать свою судьбу, но сейчас случай действительно особый. Поэтому как большинство решит – так тому и быть. Предложение поступило от меня, то что я первым озучу свое мнение. Я против вашей затеи, Матвей Алексеевич. На мой взгляд, она слишком сырая, непродуманная и оттого чрезвычайно опасная. Если бы речь шла только обо мне – то и ладно, я свое прожил. Но на наших плечах – студенты и горожане. Поэтому я говорю – нет.

– Я тоже, – буркнул Одинцов. – Придуманное вами – чистая авантюра, которая держится только на удаче. Один промах – и все развалится. Поэтому – нет.

– А я поддержу, – бодро сказал Захар. – Какой казак не ищет доброй драки? Да и не скажу, что план совсем уж безумный и белыми нитками шитый. Главное – боевой настрой, полная отдача и щепотка веры. И лично я Матвею верю полностью. Князь еще ни разу не заставил в нем сомневаться. Ну… может пару раз и было, но в общем и целом я полностью за него.

– Я тоже, – кивнул Рауль. – Согласно последним расчетам, вероятность успеха значительно выше половины.

– А я – против, – Вивьен вздернула носик. – Пока что нам сильно везло, но белая полоса не может длиться вечно. Лучше обождать и придумать что-нибудь более вменяемое.

Два к трем.

Все посмотрели на притихшую Алину. Снова решающий голос за госпожой Блок. Круг замыкается, развешанные ружья готовятся дать залп, а Уроборос – укусить себя за хвост. Два главных акта позади, история вскарабкалась на пик кульминации, и пойдет ли дальше в гору или же скатится на дно, зависит только от рыжей ведьмы.

Моя арка прошла все необходимые стадии становления героя и оформилась в четкую структуру. Теперь на повестке дня концовка – счастливая, плохая или же мощный клиффхэнгер с заделом на продолжение. Вот только еще недели три такой оккупации – и продолжать уже будет некому и нечего.

Я, конечно, могу и настоять, и пригрозить, да только какой резон меня слушать? Что я им сделаю – уволю? Выгоню из города? Посажу под арест? Смешно. А без помощи всех без исключения магистров реализовать задуманное будет крайне сложно – вот уж действительно авантюра, неисполнимая без огромного рояля в кустах.

А рояли – удел графоманов. Я же свел воедино все нити и линии. Убедился, что у каждого следствия есть своя причина. Логично объяснил те крохи удачи, что выпадали на тернистом пути. С достоинством и стойкостью выдержал все испытания. И по итогу изменился в лучшую сторону, а вместе с тем изменил и соратников. И если на первом Совете Алина презирала меня и не верила ни единому слову, то теперь…

– Теперь я выступаю за бой, – после недолгих раздумий ответила девушка. – Пусть скрепя сердце. Пусть терзаясь сомнениями. Пусть и по схеме «пан или пропал». Но я верю Матвею Алексеевичу. И считаю его намерения искренними и благими. Мы обязаны рискнуть.

– Что же, – Карл Васильевич сел на место. – Совет принял решение. И да хранят нас стихии.

Мы молча разошлись по домам. Я поднялся в кабинет, разложил перед собой блокнот и долго вырисовывал пером каракули, раз за разом прогоняя план шаг за шагом. Рауль уже выбил все нужные руны – с башней проблем не возникнет.

Его никто не поймал за руку, а нас не стали допрашивать из-за часового погружения в бездну. Все вели себя, как и прежде – солдаты стояли на постах, офицеры с кислыми минами шатались тут и там, а Картер радовался притоку манорода.

Все, что осталось – незаметно пронести сферы и запустить реакцию. С учетом наших нарядов и грядущего возлияния, гуляющие по академии магистры вряд ли у кого-то вызовут вопросы. Бал же, блин, кому какое дело, кто куда ходит. Может, мы решили раздавить бочонок эля чисто в своей компании. А может, устроить пьяную оргию – это в любом случае меньше всего походило на заговор.

И в этом таился наш главный козырь. Из-за достаточно толстого налета безумия, условностей и оговорок, задумка не пришла бы в голову никому другому. Даллас ждет диверсии, восстания, бомбы под кроватью, пули из-за угла, но никак не того, что магистры сначала запустят резонанс во всем гребаном подземелье, а потом используют башню в качестве огромной магической пушки.

Никто в здравом уме не представит подобный вариант – а значит, не предпримет и меры по противодействию. И если мы не проколемся завтра на какой-нибудь мелочи – например, у Вивьен порвется сумка, и кристаллы вывалятся прямо посреди холла – то шанс на успех не просто высокий. Он, мать его, стопроцентный! Главный постулат искусства войны – бей там, где враг меньше всего ждет. И это именно то, что я и собирался сделать.

– Не спится?

Я вздрогнул так, что чуть не опрокинул тяжеленное кресло. Что называется, ушел в