Читать книгу - "Созвучно сердцу - Аадет Тэль"

Едва я медленно и сонно открыла глаза, натолкнулась на настороженный взгляд Мисталя. Он лежал напротив, устроив ладонь у меня на спине, и, похоже, давно не спал. Мы были так близко, что смешивалось дыхание. Видя, что отодвигаться я не спешу, он немного расслабился, но продолжал молчать, будто боясь, что первое же сказанное слово всё изменит. Создавалось впечатление, что Мист внимательно прислушивается к тому, какие чувства вызывает во мне тепло и близость его тела. Странно и нелогично. Вчера он узнал, что нужен и любим ничуть не меньше Яна, но сомнения, похоже, только возросли. Он так неуверен в себе? Или до сих пор сомневается во мне?

Подумав секунду, решила провести небольшой эксперимент: перевернулась на другой бок и удобно прижалась к Мисталю спиной. Мне хотелось всего лишь проверить, будет ли это так же приятно, как с Яном, но эффект превзошёл даже самые смелые ожидания. Вместо того чтобы просто обнять, Мист прерывисто, хрипло выдохнул и вдруг двумя руками притиснул к себе.

— Не шевелись, — прошептал, крепко обхватив за талию.

Предупреждение было излишне. Я уже поняла, что не стоило напрашиваться на объятия прямо с утра, в кровати, и, явственно ощущая масштабы возможных последствий, не решалась даже возмущаться.

— Я только хочу… Ох! — дыхание у него перехватило. — Хочу побыть так ещё немного.

Судя по голосу, это желание отдавало мазохизмом.

— Замуж тебе пора, — пробормотал, жадно накрывая ладонью грудь. — Сегодня же!

— Сегодня? — задумчиво уточнил с порога Наян. — Может, хотя бы подождём, когда всё успокоится?

Обнаружив, что он тоже тут, я попыталась было отстраниться, но от этого трепыхания по телу Мисталя прошла дрожь, а его пальцы судорожно сжались.

— Я столько не протяну, — пожаловался он и неожиданно сорвался: — Да уйди же ты, Ян! С тобой ещё хуже стало!

С появлением Наяна в комнате словно стало жарче.

— По-твоему, в таком состоянии можно разговаривать с императором? — усмехнулся тот, нетерпеливо скидывая камзол и рубашку и забираясь к нам на кровать. — Раз уж вы всё равно сорвали мне переговоры, то почему бы не провести утро с пользой?

С пользой?

Перехватив мой растерянный и смущённый взгляд, Ян соблазнительно улыбнулся, неспешно наклонился и тягуче поцеловал в шею. Учитывая остроту зубов, было даже немного больно, но это отчего-то показалось приятным и будоражащим.

— Останься, — выдохнул, тяжело переводя дыхание.

Вопреки его опасениям, у меня и мысли о побеге не было. Стайкой вспугнутых бабочек трепетали в груди волнение и любопытство, но всё затмевало ещё неясное, томительное желание чего-то более откровенного.

Не встретив возражений, Наян что-то одобрительно пробормотал и спустился ниже. Я не видела его лица, но почему-то казалось, что, осыпая шею и ключицы короткими, нетерпеливыми поцелуями, он улыбается.

Ладонь Мисталя сместилась к моему подолу, воровато пробралась под него и торопливо, будто опасаясь не успеть, прошлась по бедру.

— Подними руки, — велел Ян.

Он явно намеревался стащить скомканную у талии сорочку прочь и был совсем не настроен ждать. От его непривычно низкого, почти рычащего голоса внутри что-то сладко и предвкушающе сжималось. Не послушаться было попросту невозможно. Сорочка полетела на пол. Не уверена, что позволила бы Яну отправить туда и короткие панталоны, но он на этом и не настаивал. Им с братом было не до того. Лицо, шея, грудь, плечи, живот — не осталось ничего, где бы они меня не целовали, не гладили. Я толком не поспевала отвечать, но старалась не упустить ни одной секунды происходящего и навсегда запечатлеть в памяти, какие они красивые в заливающем комнату мягком солнечном свете, как мерцают их бархатные глаза, как с алых от поцелуев губ срывается частое дыхание.

Оказалось, что гладить и целовать горячую кожу гораздо лучше, что прижиматься своей обнажённой грудью к чужой — приятно настолько, что почти невыносимо, что хочется быть ещё ближе, обнимать ещё крепче и целовать, целовать… Всё было совсем не похоже на то, как я себе представляла. Объёмнее, красочнее, лучше. И ничуть не неловко. Забывшись, я даже осмелилась расстегнуть пряжку ремня Яна. Попытаться, по крайней мере. Мне хотелось раздеть его, увидеть, прикоснуться, но ничего не вышло. Едва мои непослушные пальцы легли на его пояс, Наян крепко их сжал.