Читать книгу - "Летописи Дорна. Белый воин - Алексей Осадчук"

Словно на крыльях Унай перелетел двор перед их домом и забежал как раз в тот момент, когда тарк, загнавший в угол сестру и мать, поднял для удара тяжелую узловатую дубину. Что придало силы его броску? Унай не знал. В тот момент он вообще ничего не знал, только видел цель, а в руке ощущал шершавое древко костяного гарпуна. Бросая свое страшное оружие, Унай почувствовал, как заболели жилы, как заныли от напряжения мышцы спины. Он вложил в этот бросок всю боль и обиду, весь страх и отчаяние. Костяное жало с крюком на конце глубоко вонзилось в спину тарка. Сильным ударом чудовище отбросило на несколько шагов в сторону. Гарпун, не задев костяного нароста на спине твари, вошел под лопатку и, видимо, пробил насквозь сердце. Зверь сделал еще несколько конвульсивных движений и затих, испустив дух. Но этого Унаю показалось мало, он накинулся на труп тарка и стал методично бить того в грудь и шею своим острым кроксом.

В чувство привела острая боль в спине, правой руке и плече. Все-таки он сорвал себе мышцы и сухожилия. У него над головой плакала сестра. Унай замутненным взглядом обвел их дворик и вдруг увидел неподвижно лежащую мать. Ее грудь была в крови, красивые глаза смотрели куда-то высоко в небо…

— Что с мамой? — прохрипел он.

— Она… Она умерла, защищая меня. — Лайна тоже была в крови. Она все плакала и никак не могла успокоиться. Страшная тоскливая боль растеклась в груди мальчика. Он не успел! Не успел! На глазах навернулись слезы. Он, опираясь левой рукой на клинок, стал подниматься.

— Куда ты? — всхлипнула сестра.

— Там нужна помощь. — Унай кивнул в сторону, где шумел бой. — Я иду туда. А ты должна спрятаться в подполе. Поняла? Там тебя никто не найдет. Беги! Скорее!

— А как же мама?! — жалобно спросила девушка.

— Мама… — Унай поперхнулся словами. — Мама побудет пока здесь. Беги же!

Он кое-как затолкал в дом слабо упирающуюся сестру. Та, несмотря на то что была старше на несколько лет, беспрекословно послушалась своего младшего брата, который только что на ее глазах убил огромного тарка. Спустив сестру в погреб и наказав ей сидеть тихо, мальчик побежал в сторону криков и рева.

Каждый шаг отдавался болью во всем теле. Рука и плечо распухли, но он твердо сжимал клинок в левой руке.

Во дворе перед домом никого не было. Унай, морщась от боли, пересек двор и выглянул из-за забора. Находясь в тени, он мог видеть освещенную площадку перед жертвенником.

Столы были перевернуты вместе с едой и питьем. Воняло паленым мясом. Туша кабанчика, предназначенная для праздника, уже мало чем отличалась по цвету от углей, на которых ее жарили.

Кричали и рычали где-то среди домов. Бойня, устроенная тарками, продолжалась теперь в каждом доме, где попрятались беззащитные дети и женщины.

Оглянувшись на стену, Унай никого не увидел. Видно, пока он спасал сестру, поток нападавших иссяк — они разбежались в поисках жертв по селищу. Осторожно, чтобы не потревожить плечо, мальчик вышел из своего укрытия и медленно побрел в ту сторону, где были слышны крики.

На площади лежали трупы женщин, детей и тарков, истыканных стрелами. Он узнал жену Парта и ее дочерей, чуть поодаль, сжимая маленький лук, лежал лицом вниз Хаген, сын Лотама, предупредивший все селище об опасности. Под ним растекалась лужа крови. Унай подошел к малышу в надежде, что тот может оказаться жив, но, перевернув мальчика на спину, Унай даже отшатнулся…

Со слезами на глазах, сжимая в кулаке рукоять крокса, он пошел дальше на уже утихающий шум схватки где-то за большим домом Седого. Подойдя поближе, Унай облегченно вздохнул. На крыше ближайшего сарая с маленькими охотничьими луками сидели близнецы Хаки и Бьярн, методично посылая стрелы внутрь двора. Из этих луков, кстати, они одним выстрелом сбивали лори[35]с дерева.

— Что там? — крикнул Унай близнецам. Но те то ли не услышали его, то ли просто в горячке боя проигнорировали вопрос. Несколько шагов — и он сам все увидел…

Зрелище, представшее его глазам, уже мало тронуло насмотревшегося на кровь Уная. Посреди двора старейшины развернулось настоящее побоище. Люди не разбежались по своим домам, как подумал Унай. Седой как-то смог собрать всех и организованно отступить в свой двор. Здесь кучка мальчишек и женщин встретила тарков стрелами. Об этом свидетельствовали наваленные грудами трупы тарков.

Взрослые женщины во главе с Седым, выставив рогатины и гарпуны, приняли волну тварей на себя, а тем временем малышня, ежедневно тренировавшаяся в стрельбе из лука, засыпала тарков стрелами. Трупы несчастных женщин и не выпустившего из рук рогатины Нобли Седого лежали посреди двора вперемешку с насаженными на копья и гарпуны телами тарков.

Пока взрослые погибали, сдерживая тарков, дети успели кто забраться на крышу, кто закрыться в доме. Это рассказали Унаю близнецы после того, как последний из оставшихся в живых тарк издох, превращенный сыновьями Лотама в ежа.

Выживших было шестеро: Унай и его сестра, отсидевшаяся в погребе, Торм и Унна, спрятавшиеся в доме, и близнецы Хаки и Бьярн. Унай, как самый старший, принял командование на себя, пока не обнаружится кто-то живой из взрослых. Его главенство никто из шокированных бойней детей не оспорил.

После короткого совещания было решено попытаться выбраться со двора покойного Нобли Седого и осмотреться в селище. Но сперва нужно было отвести Унну в подвал к Лайне и заодно проверить, как она там.

Стараясь не выходить из тени домов и плетней, дети стали передвигаться, подолгу осматриваясь и прислушиваясь к затихшему вдруг селищу. Торм, как самый крепкий, подобрал костяной гарпун — рогатина все же оказалась слишком тяжелой — и сейчас шел впереди, готовый в любой момент принять на острие врага, чтобы дать своим товарищам время если не выстрелить, то хотя бы убежать. Это он сам так сказал, за что, несмотря на свои внушительные для десятилетнего мальчишки размеры, заработал подзатыльник от Уная. Но его предложение дети все же приняли. Лучники их маленького отряда, Хаки и Бьярн, могли в случае опасности выпустить по стреле, а Унай, даже не вполне боеспособный, — вонзить клинок в грудь тарка. В общем, воодушевленные своим же геройством, они продолжили путь к дому Уная. О том, что тарков может быть больше одного, думать никому не хотелось…

Лайна радостно встретила детей, и, когда брат снова приказал ей остаться здесь с маленькой Унной, она даже не возразила, чем подняла его авторитет среди мальчишек еще выше. Мыслимо ли? Взрослая девушка, почти замужняя хозяйка дома, а видишь — и слова не сказала. То, что сестра сделала это намеренно, Унай, естественно, понял. Как же не понять — испуганным мальчишкам нужен был лидер. Кто-то взрослый, кто взял бы на себя ответственность. Да и Лайна в этой ситуации хотела того же.

Не меняя порядка, мальчики двинулись к стене. Вокруг было тихо. Никто не рычал, не кричал. Уже подойдя ближе к вышкам, они заметили трупы воинов и тарков…