Читать книгу - "Синдикат "Громовержец" - Михаил Тырин"

— Ты что? — оторопел он. — Ты что сделал, уродец?

Пакля сжался от нехороших предчувствий. Он думал, что беспощадный Чингиз сейчас разорвет Пельменя пополам. Пельмень не отвечал, только сопел и трясся.

— Да оставь пацана, — лениво проговорил Поршень.

— Ни хрена не оставь, — негромко, но с угрозой проговорил Чингиз. — Он мне теперь должен по жизни.

— Да ладно, осядь… Иди лучше налью.

После этой драматичной сцены Пакля ощутил нестерпимую жажду. Он наплескал себе целый стакан водяры, и через пару минут ему стало легче. Он даже стерпел, когда Шуша в очередной раз толкнул его в бок и начал бормотать:

— Прикинь. Чувак «молнию» на куртке расстегивает, а из-под нее — печень на пол — шлеп!..

Разморенный спиртным Пакля вдруг захотел пообщаться с Пельменем и немного успокоить его непринужденным разговором.

— Пельмень, — позвал он. — Как вообще дела-то?

— Нормально.. — рассеянно ответил Пельмень, взявшись за ухо.

— «Селедки» плавают?

— Чего? А-а, да…

— Бабу хочется, — прервал их беседу Хамыч. Он растянулся на траве, заложив руки за голову. — Большую такую, толстую рыжую бабу. Бабищу. Может, прокатимся в город за девчонками?

— Рано еще, — качнул головой Поршень. — Все дома сидят, прыщи запудривают перед танцами.

— А мы домой заявимся. Хрен ли нам?

Поршень кисло усмехнулся и сделал неопределенный жест: нечто среднее между покачиванием головой и пожатием плечами. Пакля при упоминании о девчонках беспокойно заерзал. Заточение в подвале сделало его очень чувствительным к этой теме.

— А правда, — сказал он. — Может, доехать до города, поискать знакомых? Пельмень, у твоей сеструхи ведь есть подруги?

— А что за сеструха? — заинтересовался Хамыч, энергично поднимаясь с травы. — Красивая? Или такая же лысая толстуха?

— Нормальная, — не спеша и со значением проговорил Поршень. — Хорошая баба.

— Слушай, толстяк, познакомь с сеструхой, — насел на Пельменя Хамыч., — Все по-нормальному будет, не бойся. Давай сгоняем на тачке, прямо сюда привезем, шашлычок как раз поджарим.

«Из кошки», — почему-то подумал Пакля.

Пельмень завороженно смотрел, как открывается и закрывается рот Хамыча, усаженный золотыми зубами. Как-то оказалось, что все окружили его, и их взгляды прямо-таки давили. Все разом захотели, чтобы он привез сюда сестру.

— Ну давай, чего ты? — нажимал Хамыч. — Чего ломаешься-то? Не тебя ведь трахать будем.

— Она не поедет, — осмелился возразить Пельмень.

— Так попроси хорошо! Уговори!

— Нет, она не захочет…

— Пусть едет и привозит, — угрюмо оборвал его Чингиз. — Он мне должен, пусть отрабатывает. А чего нам тут делать-то без бабы? В жмурки играть?

— Двигать надо, двигать, — мягко подсказал Шуша.

— Отвали, успеем, — отмахнулся Хамыч. — Поднимайся, толстый. Поршень тебя подкинет на джипе.

Пельмень в замешательстве обернулся на Паклю, словно искал защиты. Но Пакля и не собирался защищать. Ему тоже хотелось разбавить компанию женщиной.

— Да ладно, зови сеструху, — проронил он небрежным тоном. — Не бойся, не обидим. Просто посидим…

Пельмень затравленно озирался, натыкаясь на недобрые настырные взгляды своих случайных собутыльников. Никто его не жалел, даже старый приятель Пакля.

— Ну чего сопли жуешь?! — с напором проговорил Хамыч. — Садись в машину, живенько!

— И… и… — начал выдавливать Пельмень, задыхаясь от ужаса и обиды. И наконец выговорил: — Идите вы, знаете куда?!

— Да ты чего! — изумился Пакля, приподнимаясь.

— И ты тоже иди на хрен! — отчаянно крикнул Пельмень и побежал куда-то, с треском подламывая прибрежные кусты.

— Во дает… — покачал головой Хамыч и усмехнулся, блеснув золотом из-под толстых губ. — Придурок, блин…

Пакля долго смотрел вслед приятелю, но вместо сочувствия испытывал одно лишь раздражение. Пельмень вел себя так, словно плавал среди своих тупых селедок. А между тем его приняли в свою компанию очень крутые и конкретные ребята. И вести себя с ними нужно достойно, а не мекать-бекать и слюни ронять…

После ухода Пельменя повисло какое-то напряжение. Один отщепенец, нарушивший единство компании, можно сказать, подпортил всем отдых. Все замолчали и даже не стали открывать новую бутылку.

— Двигать, двигать… — тихо пропел Шуша.

— Ладно, уговорил, — махнул рукой Хамыч. — Доставай цацки.

Шуша радостно вскочил и пошел к машине. Возле костра легла расстеленная газета, на которой возникли пузырьки, шприцы, какие-то ватки, тряпочки. Пакля с беспокойством, но и с любопытством подполз поближе.

— Готов? — спросил его Хамыч.

— Чего? — испугался Пакля.

— Двигу загнать. А ты чего думал?

— Уколоться, что ли? — недоверчиво переспросил Пакля.

— А чего ты сразу заморгал-то? Страшно?

— Почему сразу страшно? — обиженно пробурчал Пакля.

— Во-от, — поощрительно закивал Хамыч. — Мужчина в жизни должен сделать три вещи: переболеть триппером, отсидеть в тюрьме и — вот это.

— Я уколов не боюсь, если надо — уколюсь, — продекламировал Чингиз, расстегивая манжет рубашки.

— А ты? — спросил Хамыч у Поршня.

— Я потом, — кивнул Поршень, наблюдая за приготовлениями сквозь табачный дым.

— Новеньким — маленькая двига, — тихо приговаривал Шуша, звеня склянками. — Стареньким — большая двига.

— Ну давай, — сказал Хамыч, подходя к Пакле с наполненным шприцем, — открывай калитку.

— Чего, прямо сейчас? — забеспокоился тот.

— А когда? — Хамыч рассмеялся. — Завтра, что ли?

— Кайфуй, пока бесплатно, — посоветовал Чингиз. — Пока мы добрые.

Пакля неуверенно тронул левую руку, нащупал пуговицы. Он не хотел колоться. Ему совсем не надо было этого. Но ему обязательно хотелось приблизиться к этим парням. Встать с ними вровень, а не хныкать и не трястись, как рыхлый Пельмень.

Он оголил руку.

— О, вены чистые, — похвалил Хамыч. — Искать не надо.

«Совсем не больно», — подумал Пакля, наблюдая, как маленькая игла продавила кожу и наполовину ушла под нее.

Он посмотрел на Поршня.

—А ты?

— Я потом, — сказал Поршень, пристально глядя, как глаза Пакли наливаются пустотой.

«Вот и чудненько, — подумал он. — Вот и славненько…»

* * *

— Это там, — сказала Машка и кивнула в сторону заброшенной фабрики, поднимающей серые стены над пустырем. — Там сигнал был самый сильный.