Читать книгу - "Река голубого пламени - Тэд Уильямс"

— Благодарение богу! О, слава богу! Слава тебе, господи!

Пол подгреб поближе к берегу, навстречу бегущему к нему незнакомцу. Так как осторожность в нем давно уже взяла верх над желанием общаться с живыми людьми, Пол не пристал к берегу, быстро оценивая незнакомца. Он увидел мужчину средних лет, худого и очень низкого — чуть выше пяти футов, в очках и с усиками наподобие тех, которые у последующего поколения будут вызывать ассоциации с немецкими диктаторами. Если бы не плачевное состояние его черного костюма и не явно благодарственные слезы, могло показаться, будто он только что встал из-за стола в маленьком и душном офисе страховой компании.

— О, слава тебе, господи. Пожалуйста, помогите мне. — Мужчина вытащил носовой платок из жилетного кармана и вытер лицо. Предположить, какого цвета была ткань платка изначально, представлялось невозможным. — Моя сестра! Моя бедная сестра! Она упала и не может выбраться. Прошу вас…

Пол пристально всмотрелся в незнакомца. Если он грабитель, то внешность у него для этого самая неподходящая. А если работает подсадной уткой на банду воров и убийц, то они должны быть очень терпеливы, если рассчитывают поживиться за счет столь редких путешественников по реке. Впрочем, торопливость нынче не окупается.

— Что с ней случилось?

— Она упала и поранилась. О, пожалуйста, сэр, поступите по-христиански и помогите мне. Я заплатил бы вам, если бы мог. — Он слащаво улыбнулся, — Если бы это имело значение. Но мы поделимся с вами тем, что у нас есть.

Его искренность почти не вызывала сомнений, а чтобы одолеть более крупного и крепкого Пола, мужчине потребовался бы пистолет. Пока незнакомец его не доставал, а Пол уже довольно долго находился на расстоянии выстрела.

— Хорошо. Я сейчас привяжу лодку.

— Благослови вас боже, сэр.

Пока Пол причаливал, а затем привязывал лодку, человечек переминался с ноги на ногу, как ребенок, которому хочется в туалет. Он поманил Пола за собой и какой-то странной и неуклюжей мелкой рысью направился вверх по берегу, по направлению к деревьям. Пол сомневался, что до вторжения этому коротышке когда-либо приходилось передвигаться быстрее, чем прогулочным шагом.

В этот момент, словно присутствие постороннего неожиданно напомнило ему о былом достоинстве, человек в черном костюме неожиданно замедлил шаг и обернулся.

— Вы так любезны. Меня зовут Сефтон Пэнки.

Идя теперь спиной вперед и подвергая себя явной угрозе споткнуться о какой-нибудь корень, он протянул руку.

Пол, который решил некоторое время назад, что поскольку он не может доверять своему разуму, то совершенно определенно не может доверять ничему встреченному или увиденному, пожал руку и представился вымышленным именем:

— Я… Питер Джонсон.

— Приятно познакомиться, мистер Джонсон. Теперь, когда мы соблюли этикет, давайте поторопимся.

Пэнки повел его на вершину холма через проплешину вездесущей красной марсианской травы, которая красовалась на вершине, подобно флагу завоевателей, затем вниз по другой стороне через березовую рощицу. Пол как раз снова стал гадать, не заведет ли его незнакомец в засаду, но тут человечек остановился на краю глубокого оврага и склонился над ним.

— Я вернулся, дорогая. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, хорошо!

— Сефтон? — отозвалась женщина сильным альтом, скорее резким, чем мелодичным, — Я была уверена, что ты сбежал и бросил меня.

— Никогда, дорогая.

Пэнки стал спускаться в овраг, цепляясь за корни деревьев и демонстрируя отсутствие координации. Пол увидел одинокую фигуру, беспорядочной кучей расползшуюся на дне, и двинулся за Сефтоном.

Женщина угодила в расщелину на дне оврага и застряла в неудобной и неловкой позе — ноги ее болтались в воздухе, а черные лакированные волосы и соломенная шляпа запутались в сплетении свисающих ветвей. Кроме того, она была чрезвычайно полной. Спустившись и разглядев ее покрасневшее, мокрое от пота лицо, Пол подумал, что лет даме как минимум столько же, сколько и Пэнки, если не больше.

— О боже, кто это? — спросила женщина с неподдельным ужасом, когда Пол оказался на дне оврага. — Что вы, наверное, обо мне подумали, сэр?! Как это ужасно, как унизительно!

— Это мистер Джонсон, дорогая, и он пришел помочь нам. — Пэнки присел на корточки возле сестры, поглаживая ее объемистое серое платье как шкуру призовой коровы.

— Не стоит смущаться, мэм.

Пол ясно понял, в чем проблема — сестра Пэнки весила раза в три больше братца. Уже просто сдвинуть ее и освободить и то будет чертовски трудно, не говоря уж о том, чтобы помочь подняться по крутому склону. Тем не менее Пол пожалел женщину и посочувствовал ее смущению, усугубленному его же неделикатностью, начав, таким образом, проникаться эдвардианскими нравами этих мест, несмотря на их неуместность перед лицом того, что сделали марсиане. Так что недолго думая Пол принялся за дело.

Ушло почти полчаса на то, чтобы выпутать женщину из ветвей на дне оврага, так как она вскрикивала от боли всякий раз, когда ее тянули за волосы, хотя это и проделывалось весьма осторожно. Когда беднягу наконец освободили, Пол и Сефтон Пэнки приступили к самой непростой части мероприятия, помогая ей выбраться из оврага. Уже почти стемнело, когда все трое, чрезвычайно растрепанные, грязные и пропотевшие, наконец-то выбрались на плоскую вершину холма.

Женщина опустилась на землю, как упавшая палатка, и ее пришлось несколько минут уговаривать сесть. Пол складывал сухие ветки для костра, а Пэнки суетился вокруг дамы, как птичка, обслуживающая носорога, стараясь счистить большую часть грязи при помощи своего носового платка (что, по мнению Пола, могло считаться рекордом среди бессмысленных занятий). Когда Пол закончил, Пэнки достал спички — по нынешним временам свято оберегаемую драгоценность. Прикусив от волнения губы, они осторожно использовали одну из спичек по назначению, и к тому времени, когда солнце опустилось за неровный горизонт на дальнем берегу реки, пламя уже высоко взвивалось в воздух, а к троице вернулось более-менее хорошее настроение.

— Не знаю, как вас и благодарить, — сказала женщина. Ее круглое лицо было исцарапано и измазано грязью, но она подарила Полу улыбку, которая явно рассчитывала на звание обаятельной. — Пусть даже это покажется глупым после всего, что произошло, но я считаю, что нужно представиться по всем правилам. Меня зовут Ундина Пэнки.

Она протянула ему руку так, словно та была деликатесом, которым Полу дозволено было полакомиться. Он подумал, что дама, вероятно, ждет, что кавалер поцелует ей руку, но решил, что пора провести черту. Пол пожал руку и снова представился поспешно выдуманным именем.

— У меня нет слов, чтобы выразить свою признательность, — снова заворковала Ундина. — Когда муж так надолго пропал, я уже стала опасаться, что его подкараулили мародеры. Можете себе представить мой ужас: одна и беспомощная в этом ужасном, ужасном месте!