Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

единственности мира. Для ответа на этот вопрос необходимо подключение к работе группы розмыслов другого направления.

— Неприятно, — задумчиво произнес Игорь. — Что предлагаешь, воевода? Думали ведь! Причем, скопом думали!

— Считаю, необходимо провести всестороннее исследование по данному вопросу. Цель — разобраться с данным эффектом и возможностями его блокировки. Если блокировка действа возможна, установить ее на всей планете. Одновременно провести поисково-раздумную работу за пределами Княжества[146] и при обнаружении подобных изысканий блокировать их любыми доступными средствами. Вплоть до уничтожения розмыслов, — Буривой задумался на долю сига. — Если потребуется, то со всей страной.

Великий Князь кивнул.

— Правильно мыслишь. Излишним мягкодушием ты не заражен. Этим, как его, «гуманизмом», — Игорь снова усмехнулся. — Что удивляетесь? Думали, я Книгу не прочитал? Мне их мир тоже не понравился. Сделаем так. Ты, старший воевода, — он посмотрел на Лютого. — Не оговорился я, старший. Растешь не по дням, а по часам. Управу сдавай Свержину, хватит ему дурака валять в замах. Примешь новую Службу. Название сам придумаешь. Людей бери любых. Старшего воевод-розмысла Скворца прихватишь! Помещения, машины — само собой. Кто будет возражать — к Радобою. Или ко мне. Будете только этим вопросом заниматься. Но очень серьезно. Сам понимать должен: проколешься, не я с тебя спрошу. Просто исчезнешь, вместе со мной и остальным миром. Кроме того, что ты сказал, выясни следующее: из нашего мира они пришли или нет? Если нет, то что с их миром? И варианты хождений между мирами по времени. Вопросы есть?

— Извини, Князь, но вариантов очень много, — возразил Скворец.

— Ничего, справитесь. Больше людей привлечете. Кстати, иноземцев лучше не уничтожать, а сманивать к нам. Или выкрадывать. Учитесь у… Борейко, кажется! Кстати, об его операции — согдийцев стоит привлекать? Физики у них сильные. С Шамси-шахом, если надо, я поговорю.

— Пока не знаю, — честно сказал Лютый. — Надо изучить вопрос.

— Изучай. А мысль свою поясню. Вдруг выяснится, что мы можем прийти к ним. В их две тысячи седьмой год. К Артюхину и Кубенину. Долг — он ведь платежом красен.

Анатолий Дроздов

Зауряд-врач

Пролог

Сделав последний стежок, я завязал нить. В тот же миг к ране протянулась рука с ножницами. Обрезав нить, Оля забрала у меня иглу и протянула поднос с медикаментами. Я промазал шов йодом, наложил марлевую салфетку на рану и закрепил пластырем. Гражданский хирург поручил бы это дело сестре, но у военных иначе. Мы и повязки сами меняем — это позволяет видеть последствия операции. Хочешь сделать что-то хорошо — сделай сам.

Я взял мальчика со стола и понес к выходу. Снаружи ко мне метнулся бородатый мужик — отец пацана. Он протянул руки. Подскочившая Оля набросила на них простыню. Я сгрузил ребенка на руки отца, Оля закутала его простыней. Подскочил переводчик.

— Не давать сегодня есть и пить, — сказал я, и переводчик забормотал по-арабски. — Он, впрочем, сам не захочет. На второй день можно сладкий чай или воду. На третий — куриный бульон и протертую курицу, затем — кашу и кислое молоко. Через неделю можно есть и другое, но пища должна быть легкой. От боли давайте таблетки, не более одной за раз (Оля сунула под простыню блистер). Через семь дней можно снять швы. Это сделает любой медик.

— Альф щукр! — выдохнул бородатый. — БаракаЛлаху фика![147]

Он залопотал по-арабски, мотая головой.

— Говорит, что это его единственный сын, и вы спасли его род, — сообщил переводчик. — У него нет денег, чтобы отблагодарить вас — война разорила всех, но он будет молить Аллаха, чтобы тот был милостив к вам. Он хочет знать ваше имя.

— Игорь.

— БаракаЛлаху фика, Игор! — кивнул бородач и унес сына машине. Вревел мотор, и старый пикап укатил прочь.

— Закурить есть? — спросил я у переводчика.

Он полез в карман и достал пачку. Я взял сигарету и сунул в рот. Сириец щелкнул зажигалкой.

— Щукран[148].

— А-фуан[149], — сказал он и перешел на русский. — Вам не за что благодарить меня, господин. То, что вы делаете для нас, мы никогда не забудем. Будем молить Аллаха, чтоб он сохранил вас.

«В Афгане тоже обещали, — подумал я. — Отец говорил. И что вышло?»

Отец ездил в Афганистан трижды. Вернулся с 40-й армией. Ему тогда было 43, а мне 15. Как мы с мамой радовались!..

Я кивнул переводчику. Тот поклонился и убежал. Я затянулся и покрутил головой. Смотреть было не на что. Полуразрушенное селение с серо-коричневыми домами, невысокие холмы в отдалении, дорога — все такого же унылого цвета. И пыль. В Сирии она везде, даже в Дамаске. Как тут люди живут? Привыкли, наверное. Человек ко всему привыкает, даже к смерти. Это я о врачах. Хотя видеть, как гибнут дети…

— Товарищ майор!

Хотиненко, наш тыловик.

— Собираемся, лейтенант. Сегодня все. Пациенты кончились.

Он козырнул и побежал к палатке. Сейчас из нее вытащат оборудование и отнесут в грузовик. Затем снимут палатку…

Бу-бух! — грохнуло за холмом. Я глянул вверх. Время будто замедлилось. Каплеобразный предмет падал на меня с неба. Летел медленно, будто не торопясь. «Мина!» — сообразил я, но ничего сделать не смог. Меня будто парализовало. Мина скользнула с неба и ткнулась в землю в шагах трех от меня. Я видел, как пошел трещинами ее корпус, открывая спрятанный внутри огонь. Он плеснул наружу и полыхнул в мою сторону. «Вот и отблагодарили!» — мелькнула мысль и исчезла. А вместе — и все остальное…

Глава 1

Жара… Невыносимо жарко! Я, голый, лежу среди обломков вертолета. Рядом изломанные тела, по позам видно, что трупы. Один я уцелел? Но почему вертолет? Меня везли в госпиталь? Вспоминаем. Я попал под разрыв мины. Потом, значит, был вертолет, а тот упал. Сам или сбили? Не все ли равно? Кто найдет меня раньше: свои или игиловцы? Их здесь почистили, но порой шастают. Кто-то ж стрелял из миномета… До Хмеймима[150] мы, значит, не долетели.

Почему так жарко? Я прямо горю. Летом в Сирии пекло, но сейчас осень.

Болит живот, сильно. Рука скользит вниз, натыкаюсь на повязку. Живот забинтован. Прикрыли рану? Щупаю марлю — сухая. Сую палец под бинт — узелок, под ним — шов. Оперировали. Но кто? Владик? Он бы не стал. Стянул бы рану и отправил в Хмеймим. Правильно, между прочим. Но вертолет упал…

Боль… Почему не вкололи промедол[151]? Или действие кончилось? Тогда давно лежу. Плохо.