Читать книгу - "Хирург. Бегун. Беглец - Юрий Волгин"

— Где же я ее найду? Если бы все было настолько легко, как ты описываешь, меня бы давно и след простыл! Но это невозможно. Я уже привыкла. Я сдалась.

— Неужели никто ни разу не хотел забрать тебя отсюда?

Лаура задумчиво заправила за ухо выбившийся локон.

— Был один. Симпатичный.

— И?

— Я отказала.

— Почему?!

— Он был бесперспективным. Ходоком. Без корабля. Путешествовал по миру в одиночестве. Что бы я приобрела, уйдя с ним? Только все бы потеряла. Он жил у нас целую неделю, все меня уговаривал. Я отказывалась.

— А потом?

— А потом он начал уговаривать мою сестру. Видимо, любовь у него новая к ней возникла, как ты говоришь. Пришлось пожаловаться отцу, и он его выгнал, когда у бедняги кончились средства на оплату жилья.

— Лишь когда кончились?

— Да. Агний не упустит своей выгоды.

— Это не то, — сказал странник. — Ты ему нужна была в том качестве, в каком находишься и здесь.

— Шлюхи? Ну да. А ты, что ли, меня забрать хочешь, сладкий? В другом качестве, типа художницы или ассистента, а?

— Я могу тебе помочь. Отвезти подальше отсюда. Знаешь, — Густав прикрыл глаза и тут же почувствовал на шее теплое дыхание Лауры, — однажды я уже пытался изменить жизнь нескольких людей. Вырвать их из болота. Но никто из них не пошел вслед за мной, у всех находились причины. Вот и у тебя тоже.

— Может быть, дело в том, что ты другой?

Настойчивые пальцы пролезли под футболку и теперь блуждали по телу Густава.

— Я такой же, как и все, я — человек.

— Не согласна, сладенький. Ты привык смотреть на вещи под одним углом, не принимая во внимание тот факт, что у других есть свои углы и правила. Ты эгоист. И это мне нравится. Во всяком случае, сейчас. Эгоисты сладкие на вкус.

Звякнула пряжка ремня, и прошелестела молния. Густав задрожал.

— Я постоянно хочу сделать что-то хорошее, — сказал он. — Но у меня не выходит.

— Неудивительно. Разве можно сделать в плохом мире что-то хорошее? Не смеши меня.

— Почему нет?

— Потому что, что бы ты ни создавал, находясь по горло в дерьме, оно все равно в нем запачкается. Можешь высекать шикарные статуи из белого мрамора, толку-то?

Футболка, снятая через голову, на мгновение закрыла лицо Густава, погрузив его в кромешную тьму. Он чуть приподнялся, подняв руки, и Лаура швырнула его одежду на пол.

— У тебя много шрамов, — прошептала она. Ее палец следовал по телу странника замысловатым маршрутом, прокладывая кольцевые возле сосков и пупка, закладывая извилистые виражи возле старых и свежих ранений и просто прочерчивая прямые вдоль ребер, заставляя Густава слегка улыбаться от щекотки. — Кто-то причинял тебе боль всю жизнь, сладенький.

— Это всего лишь раны. Но…

Густав замолчал, когда палец Лауры замер на его правом плече и ее ноготь слегка надавил на широкий и короткий белый шрам.

— Всего лишь? — спросила Лаура. — Ведь ты вспомнил сейчас что-то, когда я нажала на эту кнопку, сладенький, расскажи.

— Это был странник, — неохотно произнес Густав. — Мы не поделили с ним магазин. Мне тогда стукнуло лет пятнадцать, а ему было больше тридцати. Я пытался урегулировать все на словах и победил, по-настоящему победил его, потому что он был тупым и агрессивным. Я думал, что слова много значат в нашем мире. И повернулся к нему спиной. А он…

Странник рукой прижал ладонь Лауры к шраму. Она закусила губу и тяжело задышала, слегка вращая бедрами.

— Он всадил мне крюк в плечо. Исподтишка. Я думал, что он мне руку вырвет.

— И как ты ответил? Сделал ему что-то хорошее?

— Сначала я прострелил ему ногу. Потом яйца. Потом плечо. И…

— Голову?

— Нет. Я оставил его умирать, — сказал Густав.

Бедра Лауры двигались все быстрее, и она прижималась к вздувшейся плоти странника с удвоенной силой.

— И ты веришь, что поступил неправильно?

— Говорю же, это в прошлом. Но я бы предпочел, если бы он тогда послушался меня и просто отвалил. Законченные идиоты представляют угрозу не только для себя, но и для других.

— Это был единственно верный вариант. — Лаура лизнула шрам странника и заскользила в направлении его уха.

— Да. Других просто не было.

— И он бы не изменился в лучшую сторону, если бы ты хоть на собственной спине вывез его куда-то в другую жизнь. Ведь он сам был странником, властелином своей судьбы. Все, что происходит в этом мире с людьми, зависит не от тебя, а от самих людей. И ты можешь помочь только себе.

— Но я… О, боги!

Раскаленный влажный язык девушки проник в ушную раковину, и странник вытянулся в струнку, ощущая непомерную, каменную напряженность внизу живота.

— Помоги себе сам, и жизнь наладится. Не думай о других, сладенький, век короток. А у тебя, как ни у кого другого, есть шанс его продлить. Не стоит тратить силы на то, чтобы пытаться изменить жизнь таких людей, как я. Мы не хотим изменений.

— Наверное, не стоит, ты права. — Сейчас Густав мог согласиться с любыми доводами Лауры.

— Тогда постарайся сделать мне хорошо этой ночью. И я в долгу не останусь.

Странник кивнул, гладя аккуратную, очень упругую и нежную грудь девушки. Когда она успела раздеться? Когда успела снять с себя все, кроме… Густав приоткрыл один глаз: кроме чулок?

Его одежда упала на пол.

Лаура приблизила к нему лицо.

— Только не целуй меня в губы, — сказал странник.