Читать книгу - "Фантастика 2025-46 - Маркус Кас"

Н-да, это мне в голову и не пришло. Но непохоже, что она злится. Голос недовольный, а глаза улыбаются. А, к демонам разбираться…

Сгребаю в охапку и целую. Никогда не был сладкоежкой, но перед её медовыми губами устоять не могу. Вялое сопротивление быстро превращается в страстный ответ.

— Аааах, — отстраняется она, когда губы уже начинают гореть. — Отвратительные манеры, княжич. Нельзя же просто так хватать жриц и…

Понятно, недостаточно. Затыкаю рот вторым поцелуем, более настойчивым. В общем, больше мы не разговариваем. Пока окончательно не решаем, что со жрицами делать можно. Больше слова «нельзя» я не слышу.

Разговариваем мы спустя долгое время, отдышавшись.

— Что с тобой произошло? Куда ты пропал? — спрашивает она, устроившись на моей груди.

Ах ты ж, слишком уж много событий и размышлений было. И я забыл сообщить Кире, что со мной всё в порядке. Видят боги, я не со зла.

— Извини, стоило предупредить, что я был в заботливых руках жриц Хака, — я даже морщусь от воспоминания этих рук. — И ещё раз сказать спасибо за удачу. В ту ночь она мне очень пригодилась.

— Расскажешь, что случилось? Столько слухов ходит… Догадываюсь, что ты как раз точно знаешь.

— Я не могу, — честно и без сожалений говорю я. — Дал слово.

Как и кому рассказывать о той ночи, я не знаю. И теперь данное императору слово кажется мне избавлением от новых проблем.

— Жаль, — легко соглашается девушка. — Люблю интересные истории.

— Думаю смогу тебя ими обеспечить, после возвращения из пустыни.

— Ты едешь в пустыню? — она подскакивает. — Как это возможно? Все группы уже собраны.

— Повезло, — подмигиваю я ей. — Кстати, о жаждущих везения. Ты хоть знаешь, что у тебя тут поклонник ночами ошивается?

— Ревнуешь? — хитро улыбается Кира.

Вопрос с подвохом. Отчего то, по причинам мне совершенно непонятным, девушки считают, что их нужно ревновать. Это мне ещё наставник в голову вдолбил, но и сам я пару раз обжёгся.

Захочет уйти, уйдёт. Не хочет — смысл в чем-то подозревать? Бр-р. Люблю я женщин, но не их «вопросики».

— Жалко парня, — пожимаю я плечами.

— Что, предлагаешь и мне его пожалеть?

Да твою ж хтонь! Я смотрю в эти смеющиеся зелёные глаза, долгим и тяжёлым взглядом.

— Ладно, ладно, шучу я, расслабься, — сдаётся жрица и обезоруживающе очаровательно кусает губы. — Извини, привычка. Больше не буду тебя дразнить. Клянусь.

Ну за такое можно и извинить, и повторить…

* * *

Дом в такой поздний час тих, тёмен и спокоен. Только охрана бдит, коротко здороваясь и желая спокойной ночи. Так я и не узнал, зачем их тут столько.

Приходится тихо пробираться на кухню и сметать всё, что плохо лежит. Ну и что хорошо спрятано, тоже. Надо хоть повиниться перед Филиппой Матисовной, а то вдруг она на близняшек подумает.

А жизнь то прекрасна, когда не надо ни с кем драться. Когда там, где надо, пусто, а где надо — полно.

Даже любимую книжку на ночь, о демонах, не трогаю. Скоро сам всё увижу, а почитать и в пути можно. Самолёт, поезд… Путь будет неблизким и, надеюсь, спокойным.

* * *

Вырывает из сна меня не противно верещащий будильник. Так я, кстати, и не выяснил, кто его прячет каждый раз в новом месте.

В моей голове начинаются военные действия. Бахают взрывы, воет воздушная тревога и слышатся пулеметные очереди. И, на этот раз, совершенно соответствуя звуковому сопровождению, звучит до смерти перепуганный голос Богдана.

«Игорь, мне срочно нужна твоя помощь!»

Глава 3

От звукового сопровождения и тона Богдана я подрываюсь, как по боевой тревоге. Правда, получается у меня не очень. Запутываюсь в одеяле, падаю с кровати и ударяюсь головой об её угол.

Доброго утречка, как говорил один мой знакомец.

«Что случилось? Кого убивать?» — ору я ему в ответ.

«Ой, извини. Никого убивать надо» — уже спокойнее отвечает он, но грохот взрывов совсем не помогает адекватно воспринимать его речь — «В общем, меня уже отпустили из госпиталя. И дома меня ждал сюрприз. Приезжай, увидишь».

Его там жрица покусала? Что за загадочность? Но в голосе отчётливые нотки то ли стыда, то ли вины. Может стесняется, может манеры такие. Ясно, что сообщит он только лично. Надеюсь, сюрприз приятный.

«Хорошо, позавтракаю и приеду» — отвечаю ему, стараясь выбраться и путаясь в одеяле ещё больше.

«А можно тебя попросить…» — скромность никак не увязывается со свистом пуль на заднем фоне.

«Пирожков привезу» — понимаю я его без слов. Прямо образ в голове возникает, большая корзина с блестящими глазурью свежеиспеченными пирожками. Даже самому захотелось. То ли он мне транслирует в голову свои потаённые желания, то ли обострилась эмпатия.

Чувствовать других — одно из родовых умений. И, после внезапного обострения нюха, проявление и другого умения наводит на мысли. Что я хочу жрать.

К радости Филиппы Матисовны, завтракаю я на кухне. Сознаюсь в воровстве и тут же прошу пирожков в дорогу. Женщин, которые меня так кормят, всегда буду любить беззаветно. Что ей и сообщаю.

За клятву вечной любви я получаю целую коробку свежей выпечки и обещание приготовить ещё. Только для меня, вот тут, за занавесочкой ждать будут.

— Ты куда? — ловит меня дед прямо у выхода и принюхивается к коробке.

— К Покровскому.

— Ах, ну к Покровским хорошо. Передавай мои наилучшие пожелания крепкого здоровья. И не забудь, у тебя сегодня первая тренировка с Федотом, — глава рода добродушно улыбается и отпускает меня с миром.

По дороге не сдерживаюсь от витающего аромата и закидываю в себя пару чудес кулинарии, хрустящих корочкой. С Богдана станется всё проглотить в один заход и добавки попросить.

* * *

Артефактор ждёт меня в своём отдельном доме-мастерской, куда меня и провожает прислуга.

— Это что? — удивляюсь я.

Помещение убрано и все аккуратно разложено по стеллажам. И, посреди сверкающего чистотой пола, стоят внушительные деревянные ящики. С печатью в виде императорского герба. Распахнувший крылья сокол хищно прищуривается на меня один глазом.

— Материалы, — разводит он руками. — Всё необходимое для создания артефактов. И даже больше. Гораздо больше.

Я вижу, что крышка самого верхнего ящика уже сдвинута в сторону. С опаской подхожу и заглядываю — какие-то прозрачные боксы с камнями. Не булыжниками конечно, а драгоценными камнями. Ну, или минералами, не разбираюсь я в этом. От чёрных до белых, весь цветовой диапазон.

— Сокровище… — с придыханием комментирует артефактор.

Видеть такой геологический восторг от огромного детины