Читать книгу - "Сценарист - Син Айкава"

к такому его противник уже был готов, потому в следующую секунду расстояние между ними вновь оказалось в пределах трёх-пяти метрах. Шигараки неустанно атаковал соперника множеством ударов, лишь половину из которых Син успевал блокировать — остальные же уверенно достигали своей цели.

— Быстро же мы из вальса перешли в парный брейк данс! — слегка возмутился он, после чего открыл сразу несколько сцен, окружив всё поле сражения. — Но это мне даже нравится!

В этот же момент на его руке возник уже приметный и известный многим пятиугольный щит, которым он тут же принялся блокировать атаки. В другой же руке у него появилась катана, при помощи которой он тут же начал разрезать летящие в него руки.

— Не шути, блядь, с Чистильщиком с катаной!

С этими словами он тут же рванул в сторону Шигараки. Тот попытался усилить напор и количество дальнобойных атак, но тут же со всех сторон в него начали лететь атаки противника: разноцветные молнии, чёрные штыри, красные дротики для дартса и даже обыкновенные иголки. Все они не причиняли ему особого вреда, но дискомфорт от них ощущался приличный.

— Что за чёрт? — пытался понять Томура, но на такие мысли у него не хватило времени — Син уже был в одном метре от него, светя своей фирменной ухмылкой.

Шигараки, охваченный яростью, попытался схватить Айкаву обеими руками, но тот проявил невероятную ловкость и ловко парировал одну руку щитом, а затем, с точностью мастера, отсёк вторую катаной. Мгновенно, словно танцор на поле боя, он развернулся и нанес следующий удар, рассекая уже не только броню соперника, но и то, что было под ней, пуская тому кровь, что выплеснулась из новой раны как из фонтана.

После этого, отбросив щит и катану в сторону, Син призвал в обе свои руки по одному серпу, которые же в следующую секунду вонзил в бока противника, заставляя того взреветь от боли. За ними последовала ещё пара серпов, но их он уже воткнул седоволосому в глаза, пробивая его череп.

Не дожидаясь, пока Шигараки успеет опомниться, Айкава стремительно поднял щит с земли и с невероятной силой нанес удар тыльной стороной по серпам, торчащим из головы противника. Лезвия, под действием мощного удара, углубились еще дальше, проникая глубже в череп, что вызвало очередной болезненный вопль от седоволосого. Затем, убедившись, что всё готово для последнего штриха, юный злодей вернул катану в руки и совершил точный и беспощадный взмах, разрубив тело врага на две ровные половинки.

— Прочувствуй же мою мотивацию сполна! — воскликнул Син и присел на одно колено, медленно возвращая катану в ножны.

Лезвие скользило по внутренним стенкам ножен, пока не достигло конца, и затем последовал характерный щелчок, когда катана оказалась полностью закрыта. В этот момент верхняя половина тела Шигараки не удержалась и, лишенная опоры, медленно съехала с нижней части, неестественно перекрутившись, прежде чем с глухим ударом упасть на землю.

— Дежавю, — слегка улыбнулся Айкава и обернулся, чтобы посмотреть на противника. — К слову, меня сегодня тоже пытались располови… — договорить он не успел, так как тут же в него успешно попала атака седоволосого.

Несколько черных щупалец молниеносно пронзили грудь Сина, легко и изящно пройдя сквозь его плоть. В ту же секунду невидимая энергетическая волна, выпущенная Шигараки, разорвала воздух, и, словно удар невероятно сильного чудовища, уничтожила всю правую половину тела подростка, оставив вместо неё безжизненную пустоту.

— Какого… — попытался произнести он, но тут же получил сильный удар по челюсти от успевшего полностью восстановиться седоволосого, после чего отправился в непродолжительный полёт в сторону.

Приземление вышло жёстким. Юный злодей мог бы попытаться как-нибудь затормозить, чтобы уменьшить неприятный урон, но отсутствие руки и большей части тела помешало этому, потому ему пришлось по пути собирать все камни и грязь лицом.

Когда ему удалось полностью остановиться, он тут же запустил процесс восстановления тела. Раньше для него эта возможность была закрыта, потому что данная способность требовала невероятной концентрации и запаса сил, чего у него не было, а вот сейчас этого хоть отбавляй — и всё благодаря сыворотке, что давала ему неизмеримую силу, но при этом и разрушала его тело всё больше и больше с каждой минутой.

— Я думал, ты уже понял, что меня просто так не убить, — сказал Шигараки, медленно направляясь к противнику. — Ни уничтоженное сердце, ни отсечённая голова, ни сколько бы боли ты мне не нанёс — всё это больше не сможет навредить мне, ведь любая моя рана заживает за пару мгновений. Был лишь один слабый момент — моя душа. Изуку пытался её уничтожить, даже пожертвовал ради этого своей причудой, надеясь победить меня изнутри. Но, как видишь, у него ничего не вышло, — издал смешок он. — Сначала я своими руками забрал часть его сил, а позже он отдал мне всё остальное сам. Теперь я полностью… непобедим.

Син старался в быстром темпе обрабатывать всю получаемую информацию. Картина для него складывалась плачевная: неуязвимый враг с большим запасом сил и выносливости, отсутствие хоть какой-либо помощи и собственное разваливающееся тело. Лучше просто и не придумаешь.

Но кое-что для себя он всё-таки приметил. Возможно, Томура и не подумал, что его слова могут сыграть против него же. Всего лишь одна любопытная деталь в одну секунду помогла его противнику придумать план, что должен был привести его к победе. Осталось лишь сделать всё, чтобы он сработал.

— Что будешь делать с этим? Будешь продолжать бороться или же сдашься? Стоит ли продолжать сражаться, зная, что тебе не победить? — Томура пытался сломить своего противника морально, чтобы тот смог полностью прочувствовать собственную беспомощность, смог осознать её, принять и опустить руки, ожидая момента собственной кончины.

— А мы действительно очень похожи, — ухмыльнулся Айкава и, практически полностью восстановившись, со стоном поднялся на ноги. — Столько пафоса из-за капельки могущества и превосходства. Как будто в зеркало смотрю.

Шигараки приостановился, с легким прищуром глядя на Айкаву. В его глазах плескалась едва заметная тень раздражения — как будто уязвленное самолюбие подстегивало его натуру. Он не привык, чтобы кто-то, стоя на грани поражения, позволял себе такую дерзость по отношению к нему.

— В зеркало, говоришь? — с усмешкой повторил Шигараки. — Ты и я… Мы не стоим на одной ступени. Я — бог, Син! Символ страха! Ужас, который создали все эти люди, которых пытались защитить герои! Это они сделали