Читать книгу - "Солнечная буря - Стивен Бакстер"

Вторичное излучение проникало сквозь человеческую плоть так, будто ее и не было. Но кроме того, оно вызывало импульсы электротока в длинных проводниках типа кабелей и воздушных линий электропередач. По электроприборам били удары тока, от которых приборы портились или даже взрывались: во всех домах Лондона отключилось электричество, любая электроплита или обогреватель превратились в потенциальные бомбы. Словно бы повторялось девятое июня две тысячи тридцать седьмого года, хотя глубинная физическая причина происходящего была иной.

Власти несколько лет подряд предупреждали население об этом. Пришлось даже раскопать и извлечь на свет божий тома старых, запыленных военных исследований. Последствия электромагнитного импульса были в свое время обнаружены случайно, когда в результате испытания атомной бомбы в атмосфере вышла из строя телефонная сеть в Гонолулу — то есть в тысяче километров от места проведения взрыва. Однажды всерьез было высказано предположение о том, что, взорвав достаточно мощную атомную бомбу высоко в атмосфере над потенциальной зоной военных действий, можно было бы вывести из строя всю электронику противника еще до начала боя. Поэтому несколько десятков лет военные посвятили созданию защиты от такой угрозы.

В Лондоне все оборудование, на котором работали сотрудники правительства, по возможности обеспечили защитой на военном уровне и снабдили дублирующими мощностями: считалось, например, что оптоволоконные кабели не должны пострадать. Сегодня на улицы столицы вернулись старинные пожарные машины модели «Зеленая богиня», лондонская полиция тоже пересела на автомобили весьма странной внешности, многие из этих «пенсионеров» пришлось позаимствовать в музеях. Современные интегральные схемы, в которых было множество крошечных просветов, легко погибали от малейшей искры, но не столь тонкая, более древняя аппаратура — типа автомобилей, выпущенных до тысяча девятьсот восьмидесятого года, — могла выдержать и пережить самое страшное. Последней мерой предосторожности в Лондоне был приказ о затемнении. Если люди хотя бы выключали из сети электроприборы, у приборов появлялся шанс уцелеть.

Но не хватало времени защитить или дублировать все, и далеко не каждый желал сидеть дома в темноте. По всему Лондону уже произошло множество столкновений автомобилей, из-за пределов купола поступали сообщения о самолетах, падавших с неба, как мухи. Но они по идее не должны были взлетать. Современные самолеты могли держаться в воздухе благодаря активным электронным системам. Как только чипы выходили из строя, воздушные лайнеры не могли даже спланировать до земли.

Только один из сотни телефонов мог уцелеть, так же как и очень немногие из приемо-передающих станций, поскольку с электронного «неба» один за другим исчезали спутники связи. Очень скоро гигантская электронная сеть, от которой напрямую зависела почти вся деловая активность человечества, должна была рухнуть. Этот крах будет страшнее случившегося девятого июня — и именно тогда, когда связь ценилась превыше всего.

— Шиобэн, прошу прощения, что отвлекаю…

Шиобэн знала о том, что, являясь существом, производным от сети глобальной связи, Аристотель сегодня особенно уязвим.

— Аристотель. Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо за заботу, — отозвался Аристотель. — Я чувствую себя довольно странно. Но те сети, на основе которых я работаю, очень прочны. Их изначально проектировали так, чтобы они были способны выдерживать атаки.

— Знаю. Но не такую атаку.

— Пока я могу держаться. Кроме того, у меня есть варианты на случай чрезвычайных обстоятельств, как ты знаешь. Шиобэн, у меня для тебя звонок. Вероятно, это важно. Звонок международный.

— Международный?

— Если точнее, из Шри-Ланки. Звонит твоя дочь…

— Пердита? Из Шри-Ланки? Этого не может быть. Я ее отправила в соляные копи в Чешире!

— По всей вероятности, она там не осталась, — негромко заметил Аристотель. — Я соединю тебя с ней.

Шиобэн в отчаянии огляделась по сторонам и нашла на одном из софт-скринов изображение Земли, передаваемое со щита. Точка зенита ползла по Восточной Азии. Эта точка, где в каждый отдельно взятый момент в атмосферу выплескивался максимальный поток энергии, была центром зловещей спирали скрученных облаков. По всему дневному полушарию, по мере того как из океанов и с суши испарялась вода, собирались большие грозовые фронты.

В Шри-Ланке скоро должен был наступить полдень.

07. 10 (по лондонскому времени)

Пердита сидела на мокрой земле под скалой Сигирия.[24]Этот «дворец в небесах» простоял тринадцать веков, хотя большую часть этого времени он был заброшен и забыт. Но теперь он не мог стать убежищем для Пердиты.

Небо нависало над головой темным куполом, подернутым бурлящими тучами, и только бледное свечение обозначало местоположение предательского Солнца, стоявшего почти в зените. Ветер гулял среди древних камней, его порывы били в лицо, в грудь. Лил теплый дождь — да нет, не теплый, а жутко горячий, хотя и сильный.

«Будто случился взрыв в сауне», — так сказал Гарри, австралийский бойфренд Пердиты, который предложил ей приехать сюда.

Но уже несколько невыносимо долгих минут Пердита не видела ни Гарри, ни кого бы то ни было еще.

Ветер снова изменил направление, Пердита захлебнулась пригоршней дождя. У воды был солоноватый привкус — ее принесло прямо из океана.

Мобильный телефон у Пердиты был сверхпрочный, военного образца. Вняв настояниям матери, она уже два месяца с ним не расставалась. Удивительно, но телефон еще работал. Но чтобы перекричать шум ветра, Пердите пришлось кричать.

— Мама?

— Пердита, скажи на милость, что ты делаешь в Шри-Ланке? Я тебя пристроила в эти копи, чтобы ты была в безопасности! Ты глупая, эгоистичная…

— Знаю, знаю… — в отчаянии проговорила Пердита. Но ей показалось, что удрать из этих дурацких копей — это так здорово.

Впервые она побывала в Шри-Ланке три года назад. И мгновенно влюбилась в этот остров. Порой его еще будоражили конфликты, уходившие корнями в прошлое, но все же он казался необыкновенно мирным местом. Ни тебе гор мусора, ни толп народа, ни жуткой пропасти между бедными и богатыми, которая так раздирала Индию. Даже тюрьма в Коломбо, где однажды Пердите пришлось провести ночь, после того как, перебрав забродившего пальмового сока, она познакомилась с Гарри во время бурной демонстрации протеста у индонезийского посольства по поводу визового режима, — так вот: даже тюрьма отличалась цивилизованностью. Над входом там висел большой транспарант с надписью: «ЗАКЛЮЧЕННЫЕ — ТОЖЕ ЛЮДИ».