Читать книгу - "Рудник - Галина Дмитриевна Гончарова"

вот, чтобы так не ходить по городу, он и держал на службе штаны, рубашку, ту же куртку… И ведь пригождается же!

Слифт уже сбежал.

Ноэль переоделся и вышел к рене Кирстен.

– Все будет хорошо, рена Верраш, не переживайте, полиция вас защитит.

Кирстен хлюпнула носом.

– Рент… неужели из-за денег мой муж… вот что страшно-то! Из-за каких-то паршивых денег!

Ноэль только вздохнул.

Из-за этих «паршивых денег» и убивали, и умирали, и собой торговали, а уж жену приговорить… чего только не насмотришься в полиции-то!

– Держитесь, рена. Мы вам поможем.

Лучше сейчас пошевелиться, чем потом получить пожар и труп. Всяко лучше.

* * *

В роли работника Симон Слифт был блистателен.

Он уронил две полки, попал себе по пальцу молотком и был вдохновенно осыпан мукой из злобно раскрывшейся банки. Теперь рене Кирстен и правда требовалась помощь по хозяйству.

– Ну ты и осьминог! – ворчал Ноэль, прибивая на место полку. – Сказали ж тебе – изобразить! А ты чего полез?

– Да я только поправить, кажется она косо висела.

– А летела как? Прямо по умной головушке?

– Рент Ноэль!

– А почему осьминог? – спросила Кирстен.

– Потому что у осьминога руки не из плеч, а из головы. А вместо головы… гхм… – Название некоторой части тела как-то не принято было произносить при ренах, но Миттермайер доказал, что он не зря служит в полиции. – Вместо головы та часть, которая между спиной и ногами. Ты что – по дому ничего не делал никогда?

– Мама рабочих нанимала, – надулся Слифт, понимая, что осьминогом его честят по заслугам. – Я учился!

– Оно и видно… стажер!

– Не ругайте его, научится, поди, – махнула рукой рена Кирстен. – Пойдете в сарай?

– Пойду, конечно.

Завещание рент Ноэль оценил полицейским взором. Осмотрел гараж, но решил, что некоторые вопросы можно и потом задать. Завещание-то и правда – вот оно. Лежит, кушать не просит.

И причитается рене по нему и правда крупная сумма денег и дом в столице, хоть ты сейчас переезжай да и живи на проценты! Не жизнь – сказка! Чья-то мечта. А сбылась у другого… за такое убивают?

Еще как!

На исправление косяков стажера ушел примерно час. А потом рент Миттермайер выскользнул из дома через заднюю дверь.

Найти указанное место было несложно. И время подумать у рента Ноэля тоже было, поэтому, вернувшись в дом, он строго посмотрел на рену Кирстен.

– Рена, вы мне что-то недоговариваете.

– Рент?

– Рена Кирстен, я понимаю ваше состояние, и я полностью согласен, все это очень серьезно, но вы мне кое-что недоговорили.

– Что вы хотите услышать, рент?

– Молоток и гвозди находятся на виду, а вы полезли вглубь. Дерево ничем особенно не пахнет. Я готов поверить, что вы это все нашли, но явно не так, как рассказываете.

– И тем не менее!

– Рена, не надо делать из меня идиота. Пусть это не пойдет в протокол, пусть останется между нами, но я хочу знать. Вдруг это нам поможет?

Рена Кирстен опустила глаза.

– Ладно… только не считайте меня безумной. Мне начал сниться мой пес, Эрки. Он выл, тревожился, тянул меня прочь из дома, я пожаловалась подруге на кошмары, а у подруги живет молодая магичка. Рена Баррет.

– Ага.

– Мы с Астрид попросили ее растолковать этот сон, и Элисон помогла нам. Она сказала, что, если Эрки хочет мне что-то сказать, он получит возможность это сделать. Я плохо понимаю все эти магические дела. Как она объяснила, есть люди более восприимчивые, есть менее чуткие. Я как раз не такая чуткая, но Элисон усыпила меня, и мне приснился Эрки, который и привел меня к этим двум местам.

– Вот даже как…

– Я понимаю, это звучит безумно, рент. Но все верно, без Эрки я никогда бы ничего не нашла. Элисон сказала, что пес слишком меня любит, он тревожился за мою жизнь – и пришел.

– Вот еще чушь! – топнул ногой рент Слифт. – Теперь сама она это и подстроила! Или вообще вас загипнотизировала! Внушила что хотела!

– И рубашку сына тоже украла? Будучи без году неделя в городе и ни с кем толком не знакома? – цыкнул на ретивого дурака Ноэль. – Помолчи, дай подумать.

Симон обиженно примолк, а Ноэль вспомнил случай, которому… нет, не он, но его наставник был свидетелем. Было дело.

Конюшни, если кто понимает, дело достаточно грязное. Там и скачки, и деньги, и подтасовки, и все остальное. Вот жил в конюшне конь. И жил в конюшне кот. Дружили они – не разлей вода, кот старше был, коня с жеребенка знал, чуть не на голове у него ездил, при полном конском попустительстве. Ночевал в его стойле, относился к коню как к своему котенку. Да, и такое бывает.

Прожил кот, сколько ему по кошачьей жизни положено, да и помер. Конь затосковал ужасно, чуть сам не помер, но как-то выкарабкался, оправляться стал, а тут и дело к скачкам.

Хозяин рассказывал так: один раз ночью тот самый конь как взбесился! Кое-как его успокоили, рабочие ушли, сам он спать пошел, ночью глаза открывает, а на окне – тот самый кот. Сидит, желтыми глазами смотрит, мявчит недовольно. Потом зашипел, по руке его царапнул – и растаял как струйка дыма. Тут-то хозяин и проснулся, и засыпать больше не стал – в конюшню кинулся.

Вовремя прибежал, как раз успел поймать негодяя, который собирался ее поджечь.

А конь тот сразу же и успокоился.

И показывал мужчина руку с царапинами, и были они самые что ни на есть настоящие, кошачьи, и заживали очень и очень долго. И еще один раз кот приходил, когда тому самому коню хотели потихоньку сухожилие проколоть. Было такое. Конюха подкупили перед самым заездом…

Так что верил рент Ноэль в такие случаи. Даже не верил, при чем тут вера или ее отсутствие? Он-то просто знал. Так – бывает.

Редко бывает, но даже церковь про души у животных молчит.

Почему?

А если их признать, то как потом кушать? Это ж близко к людоедству получается, ты ж разумное существо поедаешь, одухотворенное. А если не признать… но бывали случаи, когда зверье любило до смерти – и за ее гранью. У людей память короче. Хотя, глядя на эту рену… Она своего пса тоже любила до безумия.

И показалось Ноэлю – или нет? Словно рядом с ее бедром серая тень мелькнула, так собаки и ходят рядом со своим человеком.

Даже если и показалось…

– Рент Ноэль…

Кто бы сомневался, Слифт просто не мог утерпеть.

Миттермайер махнул на него