Читать книгу - "Ковыряла - Павел Сергеевич Иевлев"

Там вопрос по левой имплухе был… — я рассказал Никлаю про неактивированные миоблоки.

— Да, действительно не тот уровень, — согласился со мной он. — Безы занимаются вопросами безопасности города, а «левак» всегда был и всегда будет, его немного, и он ни на что не влияет. Очень интересно, во что ты умудрился вляпаться…

Я молча пожал плечами. Самому интересно.

— Есть хотите? Хотя что я, конечно же хотите, молодые всегда голодные. Извините, у меня очень давно не было гостей, так что гостеприимство атрофировалось. Сейчас принесу.

Никлай вышел и вернулся, к моему удивлению, с совершенно обычной бесплатной едой из соцминимума. Газировка, лапша, батончики. На фоне роскошных здешних интерьеров она смотрится странно.

— Здание давно пустует, доставка отключена, — пояснил он. — Просто держу небольшой запас, чтобы не бегать вниз к уличному пищемату. Простите, но я не капризен в еде, и бесплатная меня вполне устраивает. А вот для кота приходится покупать…

— Ничего, — сказал я, — для меня теперь и бесплатка недоступна, так что спасибо.

— Не за что. И вот ещё что, Тиган, можешь пожить пока у меня.

— Правда?

— Да. Квартира большая, я занимаю всего одну комнату, в остальные даже не захожу, да и Барсику будет веселее, меня-то подолгу не бывает дома. Только одно условие — не входи тут в сеть и не свети айдишку. Я занимаю эти апартаменты без всякого на то права, просто заселился и живу, но не хотел бы их лишиться. Барсику не понравится в низах. Устраивает?

— Да, конечно, большое спасибо!

Глава 22

Основа общественного консенсуса

Козя, спросив разрешения, тоже осталась ночевать у Никлая, за что получила возможность вдоволь нагладить Барсика. Животное «кот» отчего-то предпочло её худые колени всем остальным поверхностям в доме и запрыгивает на них, стоит ей сесть. Тычется головой в живот, требует чесать за ухом. Никлай показал, как это делать правильно, и Барсик издаёт утробные рокочущие звуки, свидетельствующие, видимо, о тактильном удовольствии.

— Вот и маму твою он обожал, — сказал учитель удивлённо. — Надо же, какая наследственность. Пахнете вы похоже, что ли…

— Расскажите о маме! — решилась Козя. — Хоть что-нибудь!

— Ну… — задумался Никлай, — она… очень, очень энергичная женщина. Решительная и умеющая достигать своих целей. Умная. Даже, пожалуй, чересчур умная.

— Это как? — спросила девочка.

— До невозможности признать чужую точку зрения хоть сколько-нибудь значимой. Она была моей заместительницей, но критиковала каждый шаг. До определённой степени это полезно, позволяет без иллюзий смотреть на дело рук своих, но с какого-то момента начинается настоящий саботаж. Когда дело зашло действительно далеко, всё важное уже было создано, новая система общественных отношений в городе заработала. То, что контракт со мной не продлили, по большей части её заслуга. Креон не вникал, кто именно принялся вставлять палки в колёса. По его мнению, начальник отвечает за подчинённых полностью, так что меня выкинули с ней за компанию. Я не очень расстроился, перейдя в позицию наблюдателя, но Каролина была в ярости. Она так самозабвенно кинулась разрушать то, что было нами построено, что я даже грешным делом обрадовался, когда её лишили этой возможности. Думал, что она покинет город, но нет, осталась. Мы регулярно виделись, правда, обычно наши встречи заканчивались тем, что она, обругав меня последними словами, уходила в бешенстве. Но всегда возвращалась, потому что ей нужен был кто-то, с кем можно спорить на равных. Когда однажды заметил, что Каролина беременна, то очень удивился и решил было, что она успокоится — ну кто всерьёз собирается взорвать мир, в котором будет расти его ребёнок? Но нет, с твоим рождением её намерение только окрепло.

— Взорвать мир? — переспросил я. — Это как? И зачем?

— Она считала, что это пойдёт ему на пользу. «До основания, а затем…» Да, вам же незнакома цитата. В общем, Кара хотела уничтожить ренд, сломать механизмы скрытой регуляции общества как «несправедливые» и вернуть «свободу». То, что в условиях весьма шаткого здешнего равновесия это приведёт к моментальному социальному коллапсу, её не смущало, поскольку «цель оправдывает средства». Её «свобода», подразумевающая принудительную дестратификацию общества при отмене социальных гарантий, спровоцировала бы структурный шок, от которого город, будучи изолированной ресурсодефицитной системой, вряд ли смог бы оправиться. Я вижу, вы не очень понимаете, о чём я говорю?

— Не все слова знакомые, — признала Козя.

— Увлекаюсь, — кивнул Никлай. — Перехожу на привычную терминологию. В общем, Каролина в какой-то момент перешла на нелегальное положение, пытаясь сформировать «сопротивление снизу», выстроить на основе крайма этакую «городскую герилью», но не смогла преодолеть инерцию праздности и «эффект дышки».

— Это как? — переспросила Козя.

— Дышка — одна из основ общественного консенсуса. Она позволяет нивелировать последствия фактического отсутствия социальных лифтов и жёсткой стратификации, частично подавляя конкурентное начало. У этого есть и свои минусы, но преимуществ больше. Без дышки ренд не стал бы таким массовым, потому что противоречит одной из базовых установок хомосапиенс — бескомпромиссной внутривидовой конкуренции. Убрав этот фактор, а также биологический прессинг конкуренции за самок и продолжения себя в потомстве, нам удалось выстроить равновесную систему экспертно-автоматического управления обществом. Благодаря дышке в социуме практически нет вертикальных амбиций, вызванных стремлением к доминированию, а небольшой процент толерантных к её эффекту утилизуется в крайме. Таким образом мы спланировали систему…

Никлая опять понесло. Поскольку мои школьные деньки явно закончились, запоминать её не надо, и я пропускаю остальное мимо ушей. Козя слушает, открыв рот, и машинально чешет кота, но ей тоже больше про маму интересно. Похоже, что та была на редкость сложной женщиной. Хотя, может быть, учитель к ней пристрастен, и их отношения выходили за рамки рабочих? Переживает он явно больше, чем за бывшую подчинённую.

— А вы не знаете, кто, ну… мой отец? — спросила девчонка, дождавшись паузы в лекции, которая чем дальше, тем меньше понятна, потому что учитель, увлёкшись, шпарит сложными словами, уже почти не разбавляя их обычными.

— Каролина не говорила, да я и не спрашивал. Могу предположить, если хочешь.

— Пожалуйста!

— В подразделении социального инжиниринга, которым я руководил, а твоя мама мне помогала, был парень, который занимался разработкой уклада кланов. Довольно талантливый молодой человек. По большей части, вся система кланов,