Читать книгу - "StarCraft. Я - Менгск - Грэм Макнилл"

Мастер Миямото сказал Валериану, что эти слова написал его собственный отец в утро своей смерти. Лишь только после долгих уговоров наставник открыл пареньку их значение.

В тот раз мастер Миямото взял книгу в руки, хотя помнил послание слово в слово. Тем не менее, его глаза бежали за словами на странице; его голос осекся от волнения, когда он читал прощание отца.

– «Что такое жизнь? – прочитал вслух мастер Миямото. – Это вспышка светлячка в ночи. Это крошечная тень, что скользит по траве и исчезает при закате».

Валериан нашел изречение удивительно воодушевляющим. Он опустил глаза на голову волка, вышитую золотой нитью на нагрудном кармане рубашки. Герб семьи Менгск. Всякий раз, когда Валериан находился в безопасном месте, он с гордостью носил его. В тех редких случаях, когда беглецы осмеливались появиться на публике, он был предупрежден – не показывать ничего, что может связывать его с папой.

Учитывая то, в каком свете отца Валериана выставляли СМИ, то было разумной предосторожностью.

Прошло два года с тех пор, как он последний раз виделся с отцом. Это было на подземной платформе у «Китти Джей», отцовского корабля.

Тот момент запомнился Валериану весьма смешанными эмоциями. Ему было грустно от того, что папа уезжает, но даже в столь юном возрасте он ощущал напряжение между мамой, папой и дедушкой. Уловил хорошо знакомые моменты драмы: папа уходит, бросает маму, а дедушка пытается сгладить последствия эмоциональных потрясений. Пусть в тот момент Валериан не думал о ситуации в таком ракурсе, но он почувствовал эту подоплеку, словно она была прописной истиной.

Отец присел перед Валерианом и пристально посмотрел на него.

– Я бы хотел провести с тобой больше времени, Валериан, – сказал папа.

– Да, – согласился Валериан. – Мне бы тоже хотелось этого.

– Тебе предстоит серьезно потрудиться, если ты хочешь стать достойным наследником. У меня есть работа, которую нужно сделать, и ты пока не можешь в этом участвовать. Ты недостаточно силен и недостаточно умен, но это только пока. В ближайшие годы ты услышишь обо мне много плохих вещей, но я хочу, чтобы ты знал: все сказанное будет неправдой. То, что я собираюсь сделать, пойдет на благо человечеству. Всегда помни об этом.

И Валериан помнил.

Несмотря на запреты матери, он с жадностью смотрел все репортажи UNN об отце. Он видел бомбардировки, убийства и распространение революционных настроений по всему сектору. Некоторые новостные сюжеты были настолько абсурдными, что даже девятилетний ребенок мог раскусить «липу», однако другие, казалось, сообщали чистую правду, которая не нуждалась в приукрашивании.

Вид обгорелых тел и искалеченных трупов, выносимых из зданий Конфедерации, разрушенных взрывами заложенных бомб. Горящий транспорт Конфедерации – очередная цель одной из многих повстанческих групп, которые медленно, но верно объединялись под знаменем и лидерством его отца.

Предприятия, принадлежащие Старым Семьям, взлетали на воздух одно за другим. Причем каждая цель выбиралась очень тщательно, чтобы урон экономической инфраструктуре Конфедерации вышел максимальным. Конечно, ни в одном новостном блоке не говорилось об этом прямо. Мастер Миямото всегда заставлял Валериана смотреть такие репортажи, и искать ответ на самый важный вопрос из всех, что могли возникнуть при взгляде на дело рук папы: «почему?».

Почему разрушено именно это предприятие? Почему убит именно этот чиновник?

Каждый вопрос заставлял Валериана думать не просто о кровавых фактах этих действий, а искать более глубокую причину, нежели простое причинение ущерба противнику. Хотя на столь частые картины смерти и страданий было тяжело смотреть, Валериан чувствовал уверенность, что во всем этом есть какая-то высшая цель. Эти люди были частью Конфедерации, и они хладнокровно убили родителей и сестру папы.

Мастер Миямото убеждал Валериана не смотреть на вещи в черно-белом свете, но мальчишка, познавший боль утраты, не желал постичь глубинный смысл таких суждений. Высокие идеалы привлекательны ровно до тех пор, пока тебе не придется решать, стоит ли придерживаться их при столкновении с личной трагедией.

Конфедерация отняла у папы родителей и сестру, а Валериан потерял бабушку, дедушку и тетю, которых он никогда не встретит, никогда не получит шанса узнать их поближе, а не только из рассказов отца. Если это не стоит ответного кровопролития, то как тогда быть?

Валериан знал, что отец разыскивается по всему пространству Конфедерации. Разыскивается как террорист и убийца. Эти ярлыки повесили на него враги, и Валериан не обращал на них большого внимания. Он знал, кто отец на самом деле. Знал, что когда увидит Арктура снова (когда бы это не случилось), то не разочарует его, как при первой встрече! Теперь Валериан понимал, что к чему, и готовился.

Он не забыл, как мать в слезах сказала ему, что папа назвал его женоподобным книголюбом и слабаком. Признание, о котором она позже сожалела, но которое невозможно забыть. В тот момент Валериан дал себе клятву, что о нем никогда не будут думать так снова, и занялся физическими упражнениями с таким рвением, словно от этого зависела его жизнь.

С отцом Валериан поддерживал нерегулярную связь через дедушку. Икар-IV был пятым местом, где беглецы успели пожить за два года и, похоже, не последним. Валериан старался не привыкать к местам проживания, ибо знал, что срочное распоряжение, вынуждающее двигаться дальше, может прийти в любое время. И тогда дед изолирует очередную отдаленную заставу Умоджанского Протектората либо колонию, чтобы спрятать родственников, и все начнется заново.

Необходимость подобных действий была жестоко продемонстрирована, когда Валериан как-то пожаловался на утомительность постоянных переездов и уговорил мать повременить с переселением. Она согласилась задержаться, и однажды ночью Валериан проснулся от крика солдат, стрельбы и вспышек взрывов.

– Ни звука, ни вздоха, Вал, мой дорогой, – сказала мама, стаскивая его с кровати и передавая солдату Умоджи в покореженном боевом скафандре. Воспоминания Валериана о том случае сохранились спутанными и обрывочными, но он не забыл, как его несли посреди ночи, а тьму разрывали сверкающие вспышки. Он оказался на земле, когда несущий его мужчина рухнул навзничь. Мальчика тут же подхватили вновь, и в этот момент Валериан осознал, что солдата убили.

Беглецов втолкнули в челнок, который всегда был приготовлен поблизости. Как только корабль с ревом стартовал, набирая высоту, Валериан вцепился в мать и спросил:

– Мама? Папа когда-нибудь придет за нами?

– Да, милый, – ответила она. – Он придет. Однажды.

Когда пилот отлетел на безопасное расстояние, Валериан примостил голову на мамины колени и пролежал так много часов. Она гладила его золотые волосы, забирая прочь тревоги. Потом он услышал всхлипы и притворился спящим, чтобы мама подумала, что он успокоился.

Валериан больше никогда не жаловался на необходимость постоянных перелетов.