Читать книгу - "Шарлатан - Квинтус Номен"

в Горьковской области) заказать на заводе автомат для инкубатора. Причем там даже дефицитная лампочка с патроном не требовалась: в качестве нагревателя использовалось какое-то остеклованное сопротивление. За пять сотен яиц крестьянам предлагался уже готовый инкубатор, а на следующих пяти страницах приводились описания кучи конструкций, в которых этот автомат можно было поставить, причем там и поворачиватели для яиц были (чтобы их руками не переворачивать постоянно), и увлажнители воздуха — в общем, народ проявил инициативу по максимуму. Оно и понятно: в области только кур у крестьян насчитывалось, по самым скромным оценкам, не меньше двух с половиной миллионов, а это — если правильно дело поставить — не меньше миллиона яиц в день. Немного на почти четыре миллиона жителей, но это пока немного. А если появилась возможность кур в доме держать вдвое, а то и втрое больше, да резко увеличить поголовье леггорнов (которые сами на яйцах сидеть отказываются), то яиц можно получать аж впятеро больше — а это уж точно не хрен… в общем, не он. Маринка мне снова позвонила правда, пытаясь уточнить откуда я про леггорнов знаю и где я их видел — и оказалось, что в области их все же нет, но вот на Кавказе их все же уже разводят и туда уже обком специальную делегацию отправил. Но это еще в середине февраля было, а в конце она снова ко мне приехала.

То есть она в Кишкино тоже заехала, а приехала она в Ворсму, на генераторный завод. Ну и на турбинный тоже, и приехала она с поручением от обкома: выяснить, что заводам нужно для того, чтобы срочно нарастить производство маленьких электростанций (именно маленьких, двадцатипятикиловаттных, причем сразу уже смонтированных на автомобильном прицепе). Оказалось, что мои давешние гости, наслушавшись от меня всякого, взяли у себя в тарном цехе пару ведер опилок, сделали небольшую матрицу, нагретые опилки через нее прессом протолкнули — а сейчас сразу три завода занимались разработкой пеллетного агрегата, который прямо в лесу на лесосеке должен был всякие ветки в пеллеты превращать. И для агрегата требовалось как раз двадцать пять примерно киловатт электричества, а где его в лесу-то взять? То есть ясно где…

А ко мне она забежала просто так, все равно к бабке Анне заехала в гости. И привезла ей всякие нужные в хозяйстве подарки. Таких очень нужных у сельском быту вещей стали делать довольно много: все же половина города кормилась исключительно благодаря получаемым через заготконторы продукты, и сельское население за эти продукты требовалось материально отблагодарить. Это и раньше делалось, в тех же заготконторах все, что мужику потребоваться может, почти всегда имелось, а вот в городе (и вообще, насколько я выяснил, в городах) карточки на промтовары очень часто отоварить вообще не получалось. Однако без какого-то промтовара люди все же выжить могли, а вот без еды…

Так что деревня жила гораздо лучше города. Но и платила за это куда как серьезнее: в деревнях и селах брони от мобилизации не было и мужчин в армию призывали чуть ли не поголовно. А городах, особенно среди рабочих и инженеров, шансов попасть в армию было куда как меньше, из и добровольцами чаще всего не брали. В Кишкино, кроме дяди Николая, пока еще вообще ни одного человека не призвали, а вот в том же Грудцино уже больше девяноста процентов взрослых мужчин были мобилизованы. И уже процентов двадцать семей там получили похоронки…

А с полсотни человек уже из армии домой вернулись, но уже не совсем целыми, их по ранениям разным комиссовали. Инвалидов (то есть у кого руки или ноги потерялись где-то) было, правда, человек семь всего, но, по большому счету, все вернувшиеся именно инвалидами и были: кто почти оглох, кто глаз потерял, у родственника деда Митяя вроде все части тела на месте были, но он даже ходил с трудом. Однако все они по мере возможности тоже работали. Большинство пошли работать на МТС, и там — с помощью заводчан — они пытались реанимировать старые трактора, чтобы весной все же можно было поля распахать. И тут опять выяснилось, что «свой металлургический завод» в этом деле оказывается весьма полезен: на МТС стали делать для тракторов газогенераторы «из собственного металла». Возможно, именно благодаря газогенераторам и получилось в колхозе почти все поля вовремя вспахать и засеять: ведь и бензин, и лигроин в деревни почти не поставлялся. И керосина, кстати, тоже практически уже не было — зато в районе уже во всех деревнях был свет электрический. И не только в районе, все же вот уже год с лишним Ворсменские заводы каждый божий день выдавали по одной электростанции на двадцать пять киловатт, а еще по паре в неделю выпускалось совсем маленьких, двенадцатикиловаттных. Крохи — но если в деревне другого источника освещения просто нет, то и это было счастьем.

Тетя Маша по каким-то колхозным делам съездила в родное село и, вернувшись, рассказала, что в Ичалках ГЭС зимой все же полностью достроили. Очень солидная получилась ГЭС, почти что в триста киловатт — и она теперь освещала и Ичалки, и даже Пьянский Перевоз (то есть райцентр). Причем в Перевоз протянули настоящую ЛЭП на десять киловольт, и в селе стоял трансформатор, выдающий «стандартные» сто двадцать семь вольт — а в Ичалках (как и в большинстве сел в нашем районе) «электричество» было на двести двадцать. А в результате в Ичалках с лампочками проблем не было, а вот в Пьянском перевозе за одну лампочку (причем неважно какой мощности) меньше ста рублей и не предлагали. Как это называется, «причуды плановой системы». То есть, конечно, не причуды, а издержки войны: «стандартные» лампочки на весь Союз сейчас выпускались всего на двух заводах, в Ленинграде и где-то в Сибири, а в Горьком было производство, обеспечивающее потребности только промышленности одной области, причем с запасом обеспечивающее — вот в деревнях народ и подсуетился. Точнее, подсуетились где-то в облсовете, постановив, что для деревень «новое электричество» только таким и будет…

И оно таким и было, но чтобы оно и продолжало быть, все, как только снег сошел, снова стали вкалывать как проклятые. По крайней мере у нас в школе все мальчишки (начиная с третьего где-то класса) после уроков шли «копать руду», девчонки копались в большом, на пару гектаров, школьном огороде, таскали «корм для червяков», за курами ухаживали. Они для себя решили, что к лету им нужно так курятники обиходить, чтобы в дунь