Читать книгу - "Иное начало - Серослав Амадайн"

«А вот и первые серьёзные заморозки!» — глянул я на замёрзшую грязь под ногами. Лёгкий ветерок приятно холодил лицо, но совсем не приятно когда он забирался под одежду. — «Ну хоть закончилось это гр%баное болото!»

Сей чудесный, морозный день, я решил начать с посещения своих новобранцев. Эта мысль посетила меня едва я услышал громкие команды одного из сержантов, что сейчас гоняли вчерашних брычей за скалой. Надайн и Кедан опрятно выполняли поручение Варгона, и доля новобранцев была не завидной.

«А всё таки хорошо, что я анай!» — подумала про себя, видя тяжело дышащих рекрутов.

При моём появлении все остановились и отдали честь, как я и приказывал. Братья быстро усвоили это действо и вбили это в головы новобранцев. Никаких челобитий и раскланиваний для служивых людей. Парни как раз отрабатывали упражнения с копьями и щитами.

Одобряю!

— Всем здравия, господа военные! — на лицах солдат отразилось искреннее удивление таким обращением к челяди. — Как настроение, вои мои!?

Раскрасневшиеся физиономии и прерывистое дыхание дали исчерпывающий ответ на мой вопрос.

Улыбаясь во весь рот я осмотрел неровный строй. Заприметил знакомые лица — Ардо и Бор тоже были здесь.

— Ничего, — ободряюще высказался я. — Тяжело в учении, легко в бою. Вольно парни! Надайн! Кедан! Вы мне нужны.

Приказ аная выполняется только «бегом».

Здоровяки подбежали ко мне и замерли по стойке смирно.

— Я сказал, вольно! Не напрягайтесь.

Оба брата расслабились. Они мне чем то напоминали пару близнецов-качков, актёров из киноиндустрии Голливуда. Сейчас уж и не вспомню как их звали. Сперва парился как их отличать, но вскоре заметил одно явное отличие: Кедан всегда выглядел сосредоточенным и суровым, а его брат наоборот, страдал какой-то бесшабашностью юнца и с его лица не сходила лукавая ухмылка. Варгон говорил что из-за этого они постоянно ссорились и даже дрались. Поэтому он им никогда не поручал важных дел раньше. Обучать рекрутов — это первое, что он взвалил на них, и то из-за безвыходности.

— Проводите меня в темницу, надо бы поговорить кое с кем по душам. — приказал я.

Я в местной тюрьме ни разу не был, и где она находится понятия не имею.

Кедан направился к скале. Я топал за ним, а Надайн в паре шагов позади.

Местные казематы сильно отличались от тюрем моего мира. Если сравнивать, то на Земле тюрьмы были фешенебельными отелями!

Здесь же царили холод, сырость, плесень по углам, запах гниющей соломы и ощутимое, давящее чувство безнадёжности. Вот что я почувствовал спускаясь в подвалы под скалой. Вход в темницу находился за скальным уступом, и можно было подумать, что это простой подвал, если бы не охраняли его двое стражников.

Камер было всего четыре и кроме одной все пустовали. Надайн взял со стены единственный чадящий факел и мы подошли к клетке где сгрудившись в кучу сидели четверо заключённых бандитов.

— Встать, швырьё! С вами хочет говорить анай Янко! — жёстко приказал Кедан. — И что бы без глупостей, а не то я вам все зубы повыбиваю!

Учитывая габариты Кедана, он это сделает даже не напрягаясь особо. Разбойники уже имели далеко не тот разудалый вид когда их брали в плен. Их измождённые лица обтягивала бледная кожа, холод то и дело сотрясал тела, двое постоянно кашляли. Тюрьма она такая, накладывает отпечаток глубоко и навсегда! И только у Кронка в глазах полыхал огонёк лютой ненависти и злобы когда он смотрел на меня.

— Вам будет дан второй шанс, на то что бы исправиться за свои преступления. Вы будете тяжело работать в каменоломне на благо жителей моих земель, сроком на пять лет. Трудитесь честно и получите свободу. Вас будут кормить, поить и дадут одежду.

Узники не верили своим ушам и готовы были упасть на колени лобзая мои сапоги. Ясное дело они уже смирились с тем, что им одна дорога — на плаху! А тут такое счастье!…

И только Кронк позволил себе вызывающе ухмыльнуться.

— Но данное решение касается только троих из вас!

Арестанты затравленно переглянулись.

— Тебя, — я подошёл вплотную к решётке и посмотрел твёрдо в лицо Кронка. — Тебя это не касается.

Злость и благородная ярость поднималась откуда то из нутри, заполняя меня всего, едва я вспоминал избитый вид дочери Кретты, Вишны.

Ухмылка медленно сползала с лица главаря. Недавние союзники Кронка отшатнулись от него как от прокажённого.

— А ты наивно предпологал, что тебя тоже помилую? Ты хоть помнишь её? Помнишь что ты сделал с девочкой?!!!

Я буквально прокричал последние слова ему в лицо.

Кронк вдруг резко рванулся вперёд и попытался дотянуться до моей шеи. Но братья были начеку! Синхронно схватив его за руки, они что есть силы долбанул его об железные прутья решётки. Я думал они ему руки оторвут, ей богу! Звонко загудели прутья и Кронк, пуская кровавые сопли, упал на жопу.

— Знаешь, — спокойно уже сказал я ему, — одного человека, он сражался за свободу своей страны, мучали чуть ли не целый день на площади. Его вскрывали заживо, а перед тем сломали все кости рук и ног, и умер он со словом «свобода» на губах… но то был воин, и сражался он за правое дело. А тебе, мразь, я просто отрублю твою тупую башку. Как повар курице!

Я обернулся к сержантам:

— Этих на выход и пристроить в каменоломню, но сперва покажите их лекарю. А этого — тащите к Буртс Анайман и приготовьте колоду!

К обеду, на замёрзшей почве перед Большим Домом, был на скорую сварганен небольшой помост, на нём установлен обширных размеров пень. По округе был кинут клич, чтобы все собрались на площади.

Людей собралось не мало, даже торгаши лавки позакрывали спеша успеть посмотреть на казнь главаря шайки разбойников. Сарана и Фелани замерли на балконе, кутаясь в меховые плащи. Чуть поодаль пристроился Лобель с парой охранников. Один из братьев-сержантов деликатно предложил свои услуги палача, но я принципиально отказался. Я твёрдо решил сделать это сам. Приговор вынес я, мне его и исполнять!

Кронк стоял связанный на коленях, пуская кровавую слюну и безумным взглядом обводя толпу собравшихся. Казалось отпусти его сейчас, и он словно бешеный пёс накинется на людей.

Достав меч из ножен я легонько воткнул его острием в доски помоста, чуть придерживая за рукоять. Срубить голову одним ударом на самом деле совсем не просто, а уж с моим ранением задача усложнялась, да и меч не подходящий. Но воспоминания о бедных женщинах, Кретте и Вишне, об остальных убитых в Пятидворье людей — придавали мне сил и решимости. Назад дороги нет.

— Люди дома Фортхай! — зычно начал я. — Разбою и грабежам, в землях этого славного рода, будет положен конец! — Кронка подтащили к пню и привязали за руки к скобам, уложив голову так, что бы она свисала с края пня. — Передайте по всем деревням, всяк и каждому в округе — за пособничество разбойникам, убийцам, насильникам и прочим злодеяниям, кара будет одна… — резко описав мечом широкую дугу я с хрипом на выдохе опустил его на шею Кронка. Кровь брызнула во все стороны, в том числе попала и на меня, а его голова слетела на настил и оставляя кровавый след, прокатившись, упала с помоста в замёрзшую грязь. Ноги Кронка ещё пару секунд дёргались в конвульсиях в купе с телом, а через мгновение он затих совсем. Некоторые в толпе с надрывом проблевались.

— …Смерть! — вскинув руку с мечом я обвёл им медленно по дуге всех собравшихся на площади, твердо взирая на них. Свежая кровь парила на стали и каплями падала вниз. — Запомните этот момент! Живите достойно, честно, и будьте преданны дому Фортхай!

С силой вогнав меч в доски, я так и оставил его торчать там.

— Тело и голову подвесить в клетке на столбе, на пол дороги к Вилюхам. На клеть повесить табличку, на которой должно быть написано кто это и за что казнён.

Кедан и Надайн козырнули