Читать книгу - "Пионер - Клим Ветров"

* * *

Еженедельник «Аргументы и Факты» № 36. 09.08.1990

«Уголовный розыск вновь обратился в 'АиФ» за помощью: дать информационное сообщение о розыске опасного преступника. Вглядитесь в фотокомпозиционный портрет и в рисунок силуэта мужчины.

ЭТОТ человек знакомится с молодыми женщинами, около центральных магазинов крупных городов и предлагает свои услуги в приобретении импортных товаров (косметики, обуви, нижнего белья). Он показывает им блокнот, выполненный в виде рукописного каталога, и предлагает выбрать товар. В каталоге указаны вещи, цвета, страна-производитель, подробно описан товар, указана ориентировочная цена. «Продавец» настаивает, чтобы товар приобретался партией. Предварительно договорившись о сделке, преступник назначает встречу на другой день в условленном месте. При последующем контакте он совершает убийство и скрывает трупы своих жертв. Ряд таких преступлений совершен в Москве.

Это мужчина приятной наружности, интеллигентного вида, в разговоре и обращении очень вежлив. На вид ему 30–35 лет, рост 180–185 см, нормального телосложения, волосы темно-русые, аккуратно подстрижены, зачесаны назад без пробора — по типу прически «ежик».

Может одеваться в темно-серый костюм, светлую рубашку, галстук, темные ботинки.'

Глава 28

Сломя голову, в погоню бросаться не стал, Бес вполне мог где-нибудь затаиться, а когда я аккуратно вышел, его уже и след простыл.

Не теряя времени, быстро вернулся, достал из кармана мел, и во всю стену нарисовал стрелу. Дальше особо не шарил, снял пистолет с трупа, да забрал то что лежало на столе и в тумбочке. Хотел ещё сейф вскрыть, но ключей не нашел, а торчать тут, когда в любой момент могли нагрянуть менты, не хотелось. Для того чтобы вызвать наряд, Бесу достаточно позвонить из любой телефонной будки. Опорник неподалёку, так что дело это всего нескольких минут.

Наверное будь на его месте другой кто-то, я бы так не волновался, но с ним сработал эффект обратной памяти, даже понимая что сейчас это совсем другой человек, воспринимал я его именно тем кого знал когда-то. Исключительно умным, решительным, смелым, плюс невероятно фартовым. Как друга, лучше и желать нельзя, но вот врага такого, хуже не придумаешь.

Распихав трофеи по карманам, уходил я дворами и чердаками, и всё для того чтобы Бес не выследил. Уже потом, сидя перед потрескивающей печкой, осознал как сильно преувеличил его возможности. Ведь он, образца девяностых, и он же через тридцать лет, это абсолютно разные люди. Сейчас Бес всего лишь мелкий беспредельщик, как бы цинично это не звучало.

Плюхнув полную чайную ложку растворимого кофе на половину стакана кипятка, я пил, обжигаясь, и пытался сообразить как человек мог так преобразиться? И это не в смысле лучше всех кидать нож, или метко стрелять, отнюдь. Измениться, превратившись из подонка, каких мало, в верного друга, надёжного боевого товарища, и просто очень хорошего человека. И я знаю о чем говорю, всё же десять лет бок о бок, сотни рискованных операций, трижды он меня вообще полудохлого на себе выносил. А сколько раз прикрывал отход группы? На моей памяти его только четыре раза в двухсотые записывали. Но каждый раз он как птица феникс восставал из пепла.

Случай был когда в то место где он себе нычку организовал, мина стодвадцатая прилетела, боец один проверил, всё говорит, Бес двести. Я, говорит, фалангу пальца ему оттяпал, чтобы по-людски, а то запишут в потеряшки, и шиш с маслом родным выкатят. Так частенько делали когда понимали что тело не достать, вот он и подсуетился.

А через пару недель, когда мы уже и девять дней по нему отметили, все расположение проснулось от диких криков раненого бизона, это вернувшийся из госпиталя Бес в ярости искал того, кто ему палец отрезал. Орал «Какая сука это сделала?» «Порешу падлу!» — кричал.

В общем, сидел я, слушал как трещат угли в печке, пил дерьмовый растворимый кофе, и никак не мог принять этого странного факта.

И даже не то меня напрягало что преступник в прошлом, оказавшись в окопе, стал нормальным человеком. Такое там было сплошь и рядом. Десятки, если не сотни тысяч бойцов пришли из тюрем, и не у всех были «легкие» статьи. Напрягало меня то, что я сам не догадался, не увидел в Бесе хотя бы тень того зверя каким он был когда-то. Многих бывших сидельцев встречал, и никогда на их счёт не ошибался. Было в них что-то общее, единоначалие какое-то. А вот в Бесе не было.

Задумавшись, сам не заметил как уснул. Вроде и кофе выпил, а вырубило. И спал сладко, и сны приятные снились, не розовые пони, но что-то около. А утром, когда проснулся, еще долго лежал в полудрёме, ленясь встать и затопить печку. Гараж хоть и остыл, но под найденным здесь же ватным одеялом мне было тепло и уютно.

Думал поваляюсь немного, и в институт пойду, только когда всё же проснулся окончательно, на часах уже показывало половину третьего.

Умылся остатками холодной воды, печку растапливать не стал, и экипировавшись, вышел из гаража в самом хорошем расположении духа.

— Подписали наконец! — с такими словами встретил меня отец когда я зашёл в квартиру.

— Что подписали?

— Постановление о референдуме по роспуску союза! Проголосуем, и кончится время коммуняк!

Я отлично понимал чувства родителей, намаявшись за свою жизнь, они, как впрочем и девяносто процентов граждан страны, жаждали перемен к лучшему. Но я так же знал что лучшее, для того же большинства, никогда не наступит, во всяком случае в том виде в каком они его ожидают. Впереди безработица, дичайшая инфляция, межнациональные конфликты, разгул преступности, нищета и ещё куча всякого дерьма, о котором они даже не подозревает.

Ну и комуняки, как презрительно называет их отец, никуда не денутся, перекрасятся в триколор, и дальше будут делишки свои проворачивать. Ну а те кто уйдет из властных структур, пойдут в криминал, или бизнес, хотя эти два понятия долгое время будут синонимами. Так что, повторюсь, не разделял я восторгов отца, хотя и прекрасно понимал его настрой.

— Дима, ты куда-нибудь собираешься на новый год? — когда сели ужинать, как бы невзначай поинтересовалась мама.

— На новый год? Не знаю пока.

За всеми последними событиями я не то чтобы забыл, но как-то не придавал значения. С возрастом этот праздник, впрочем как и все остальные, теряет свою актуальность. Когда ты маленький, новый год кажется чем-то сказочно-волшебным — ёлка из лесу, подарки, дед мороз, снежинки на окне, бенгальские огни. Потом,