Читать книгу - "Железная Леди: Предназначение - Дмитрий Ласточкин"

когда сфера разбилась в метре от неё, забрызгав лицо и волосы, с шумом закрыла окно и скрылась в глубине дома.

— Виктор, козлина, выходи! Мы тебя… это… бить будем! — выкрикнул я, заколебавшись ждать. Потом добавил. — Но не больно! Прох… пох… прохвилактически!

— Ну вышел! — на балконе второго этажа показалась знакомая рожа. Он тоже явно был пьян, стоял с трудом, опираясь руками на перила. — Я тебе… сука… сейчас сам… всё набью! Придушу!

— Засунь себе пальцы в нос и попрыгай! — Бася вырвалась из объятий Насти и закричала, глядя на Валуева.

Тот вздрогнул, глаза его округлились, и он стал засовывать пальцы себе в нос. Но прыгать не стал, по телу мага прошла волна огня, и приказ Баси слетел.

— Ах ты польская тварь! Я эту мразь прикончу, а потом тебя!

— Расист проклятый! — плюнула на него в ответ Бася, но попала только в Досю. — Ой, проси, Досюшечка!

— Я… Ик!.. Я вызываю тебя, паскуда, на дуэль! Как баронесса! разберёмся, как аристыхраты! А если зассышь, то прикажу тебя… этим, как их… Конюхам! Прикажу конюхам выпороть тебя!

— А у тебя есть конюхи⁈ — презрительно фыркнул Валуев.

— У меня есть! Я ей одолжу! — поддержала меня Дося, с недовольным лицом оттирающая прямо таки ядовитый плевок Баси.

— Ну так что⁈ Ты без япошек можешь что-то сделать или кишка тонка⁈ — гнул я свою линию.

— Подозреваю, у него не только кишка тонка, но и всё остальное. Ещё и не стоит! — хихикнула Бася, издевательски скрючивая и распрямляя указательный палец.

— Да я вас всех! Прямо тут! — побагровев, Валуев чуть не свалился с балкона, но подхватил себя ветром и поставил на ноги. — Но у меня есть… честь! Да, именно честь! Я приму твой вызов, малолетняя тварь! Через неделю, на Каменном Ристалище я буду ждать тебя! Поняла⁈

— Ха-ха-ха, разрабатывай очко, Витюша, чтоб моя нога смогла туда поместиться! — я показал ему средний палец на обеих руках.

Тот только скривился и нетвёрдой походкой ушел обратно в квартиру.

Поняв, чтоб дело сделано, я как-то расслабился и уселся на поребрик. Рядом приземлились и остальные, обнявшись, мы сидели и что-то невразумительное пели, это я уже как-то плоховато помню. Потом приехала машина с мигалками, потом ещё несколько, и вроде они развозили нас по домам… Не помню, последнее, что чётко вспоминается, я падаю в свою кровать и засыпаю.

Глава 23

На следующее утро проснулся я поздно и со слегка тяжелой головой. Со стоном поднявшись, побрёл, как зомби, в душ там сидел с полчаса, гоняя магию по организму, чтоб изгнать из тела остатки алкоголя. Уф! Вот теперь полегчало! Все последствия от вчерашних гулянок прошли, разве что воспоминания остались.

Блин, что мы учудили-то? Пошли и камнями стали в окна кидаться! Нет, то, что Валуева на дуэль вызвал — это дело нужное, мало ли, его СИБ и контрразведка повяжет или спрячет от меня. А теперь он и сам будет стремиться к дуэли, гордость не позволит проигнорировать. Но вот всё остальное при этом… Я ни разу ещё так не надирался! И уж тем более меня полиция пьяным домой не привозила!

Взбодрившись, я позавтракал и направился в свою мастерскую. Теперь, с лёгким сердцем, в безопасности, можно будет получить пятое Благословение. Резерв уже на максимуме, даже намного больше, Вихри тоже, самое время.

К тому же, нужно это сделать побыстрее, до дуэли, чтоб выйти на неё полным сил. Чем скорее получу, тем больше будет времени для тренировок. С четвёртым Благословение тоже не всё понятно, насколько эти червоточины точные, управляемые и масштабные? Ну, японский старикан доказал, что они весьма опасные, не зря же так активно руку выдёргивал оттуда. Значит, червоточина может разорвать даже мифролово-адамантиевый сплав! А это уже немало!

В мастерской я в который раз вздохнул, глядя на ящик с образцами и запасами адамантия. Надо бы заявление в администрацию написать и продублировать в полицию, но камеры только в аудиториях есть и в коридорах, а мастерские на отшибе, за парком. Внешние же камеры сморят наружу, никак не задевая здешнее пространство. За этот почти месяц сюда кто угодно зайти мог в любое время, поэтому бессмысленно заявлять.

Я себе потом сделаю свой тайник! Мои червоточины могут максимум на пять километров открываться? Отлично! Открою их на пять километров вниз! Заглочу ими камень, сделаю пещеру — и туда буду кидать всё более-менее ценное через те же червоточины. Пускай попробуют туда добраться, ха-ха-ха! А для пущего эффекта сделаю там не воздух, а что-то ядовитое, пока не знаю что. Открыл туда мастер порталов вход или какой-то крот с Благословениями земли прорылся, вдохнул — и всё, никто его тушку теперь не найдёт, если я не вытащу.

Но это так, мечты, задумки на будущее. Такой же тайник надо будет и в родовых землях сделать будет. Когда-нибудь.

Закрыл мастерскую на ключ, постелил на пол мохнатый коврик, что удобнее было, уселся и стал медитировать.

Очень скоро я в который уже раз оказался в Божественном пространстве, заполненным неизвестными сущностями. Они тянули ко мне свои щупальца, пытаясь чуть ли не насильно всучить мне Благословение, но я искал что-то необычное. Первые три благословения были от необычного гиганта, выделяющегося на фоне других — и они были отличными. Четвёртое благословение мне подарил гигантский глаз в кружочке, выбивающийся из общего фона, и оно весьма сильно. Поэтому и в этот раз я искал нечто необычное. Что-то такое, что выбивается из общего ряда стихийных Божественных сущностей. Даже необычные и редкие, вроде Смерти или Тьмы, не казались настолько уж привлекательными. Тем более для меня они, наверное, будут не очень полезными.

И вскоре я такую сущность нашел! Это был почти идеальный, а может даже без почти, шарик, спокойно висящий среди остальных. Выглядел он довольно пёстро — как клубок из ниток разных цветов, смотанных вместе. Они переливались, будто струи окрашенной воды, текли, перемещались внутри и по поверхности шарика, создавая завораживающую картину. Хотелось смотреть и смотреть на это, но времени не было — в реальном мире уже прошли почти сутки, как я тут.

Подлетел к шарику, по пути отбившись от парочки протянувшихся ко мне щупалец других божественных сущностей, и рухнул в его глубину. Тысячи разноцветных нитей мягко приняли меня в себя, стали опутывать, вливаться внутрь, я