Читать книгу - "Джокер Рейха - Герман Иванович Романов"

наголову превосходившему германские крейсера. Бортовой залп «близнецов» потопленного «Дифенса» свыше одиннадцати центнеров (4-234 мм и 5-190 мм пушек), в то время как немецкие гросс-крейсера могли ответить выстрелами из 6-210 мм орудий, с совокупным весом снарядов едва в тринадцать центнеров, но германских, чья масса вдвое меньше.

«Хорошо, что на море достаточно сильное волнение, и пока ни нам, ни англичанам, не удается задействовать шестидюймовые пушки. Тут британцев Шпее перехитрил, поставив в подветренную сторону, как при Коронеле. Казематы заливает волнами, и они лишь изредка подают «голос», и то с самых верхних», — Лангсдорф усмехнулся. Мысли текли спокойно, сейчас он полностью уверился, что прорыв из обреченного Порт-Стенли удался. Да и схватка двух германских гросс-крейсеров при таком волнении не была обреченной, отнюдь. Шесть 280 мм и восемь 210 мм пушек давали вдвое больший по весу бортовой залп, чем восемь башенных 234 мм орудий англичан, которые не могли задействовать свою многочисленную среднекалиберную артиллерию — 32 ствола против восьми у немцев.

«Крейсера Шпее уже не жильцы — Максимилиан все прекрасно понимает, потому и подставил их под «минотавров», принимая на себя все снаряды, которые, при худшем для меня раскладе, могли попасть в «карманный линкор». Уберег от «минотавров», они действительно опасны — нахватались бы «подарков» и тогда прощай Германия — с такими пробоинами в шторма не ходят, а сразу же тонут! Но наш рейхсграф чрезвычайно предусмотрителен, как удачно выбрал позицию — это талантливый флотоводец!»

Лангсдорф тяжело вздохнул, пристально смотря на флагмана — на том разгорались пожары, но и его противник выглядел неважно со сбитой трубой и заревом на полубаке — там что-то хорошо разгоралось. Переведя взгляд на «кресси» граф обрадовался — головной корабль врага выглядел прескверно. Все же броня английских крейсеров еще способна выдержать 210 мм снаряд, но одиннадцатидюймовый ее просто сокрушает. А тут как минимум два таких бронебойных снаряда проломили пояс, в пробоины хлынула вода — корабль ощутимо накренился и отвернул вправо, выходя из линии. Силы полностью уравнялись, теперь британцы точно разожмут мертвую хватку бульдога и покинут поле битвы…

В начале октября к Фолклендам подошла большая британская эскадра, снова зашедшая в пролив — три старых знакомых броненосца типа «Дункан» и с ними два совсем дряхлых «канопуса». С ними была целая свора мелких кораблей — скауты, эсминцы и траулеры. Вот последние суда они со Шпее недооценили, ибо мобилизованные рыболовецкие лоханки и сломили сопротивление кайзерлихмарине. Англичане изобрели самое действенное оружие против немецких субмарин — глубинные бомбы, и завезли их слишком много. Траулеры применяли их очень активно — потеряв две подводные лодки, Шпее приказал больше не рисковать и к проливу, где сосредоточились десантные транспорты, не подходить.

За блокаду архипелага британцы взялись всерьез — подогнали большие броненосные крейсера, пусть половина старого типа, но их была целая дюжина. Разбившись на три отряда, с прикрытием из «таунов» и скаутов, они обложили Соледад, почти полностью прекратились поставки из Аргентины — на подводных лодках и на трех быстроходных крейсерах много не навозишь. А связываться с такой сворой для гросс-крейсеров стало чрезвычайно рискованным занятием — ведь их только четыре, причем «Фатерланд» с «Блюхером» постоянно крейсировали в море, имея достаточных ход, чтобы оторваться от противника. И что самое худшее — Ройял Нэви занял Южную Георгию, оставив там два броненосца с крейсерами. Теперь нельзя было отстояться там для короткого отдыха и ремонта.

Высадив десант в нескольких бухтах, британцы начали медленно подходить к Порт-Стенли с разных направлений. Немецкие батальоны ожесточенно сопротивлялись, но что они могли сделать, если против каждого противник выставил по бригаде. Только отменная выучка фузилеров, да нападения диверсантов позволили отсрочить начало осады на целый месяц. А там опять на укрепленном рубеже у горы Лонгдон начались ожесточенные бои, растянувшиеся на два месяца. Да и на море постоянно кипели отчаянные схватки. Немцы ночами старались проводить торпедные атаки и добились успехов, потеряв при этом два старых крейсера «Нюрнберг» и «Лейпциг», все три эсминца (два прибыли с крейсерами «Регенсбург» и «Грауденц») и с ними еще три подводные лодки (с рейха летом подошло сразу четыре лодки, еще одна потеряна при переходе). Но потери того стоили — охранная линия британских крейсеров была отодвинута от Порт-Стенли на два десятка миль, а от дальнейших бомбардировок поселка и гавани англичане категорически отказались, даже ночью.

Однако блокада свое «черное дело» совершила. Огромные потери, острая нехватка боеприпасов, постоянные обстрелы, что не прекращались часами, а то и днями, измотали германский гарнизон. К тому же суровый климат подрывал здоровье солдат — больных, причем серьезных, было столько же, как и раненных, ими были переполнены все дома и убежища.

Пятого февраля генерал-адмирал фон Шпее решил прорываться с боем в океан. Ночью на два лайнера приняли военные грузы и здоровых солдат. Всех больных и раненых с часть медперсонала и продовольствием, оставили на милость победителей. Отпустили из плена три сотни англичан, в основном моряков, спасенных с потопленного крейсера. Попавший в плен командор Ройял Нэви дал собственноручную расписку Шпее, что приложит все силы и связи для их эвакуации и интернирования в Аргентину, в обмен на полное освобождение британских военных.

Под утро шестого гарнизон истратил последние снаряды к орудиям, потрепанные роты снялись с позиций под прикрытием пулеметчиков (те отходили последними, их принял на борт крейсер «Грауденц») и отправились на погрузку, которая прошла организованно. Флагманский «Шарнхорст» вывел небольшой отряд в океан, где его встретил «Фатерланд». Благодаря радару благополучно миновали блокадную линию англичан, утром уже соединились с «Блюхером» и легкими крейсерами. Но после полудня германскую эскадру обнаружили «тауны», по радио дали координаты своим броненосным крейсерам и началось преследование.

От схватки уйти не удалось — «Шарнхорст» и лайнер «Принц Эйтель Фридрих» больше шестнадцати узлов набрать никак не могли, а британские крейсера выдавали по двадцать. Бросать флагмана дело позорное, а потому Лангсдорф категорически отказался идти в рейх вместе с «Альтмарком», пока сам не убедится, что англичане прекратили преследование. И к его счастью, серьезных противников оказалось только шестеро. Три «тауна» и два скаута не рискнули напасть на лайнеры — четыре германских «города» были отнюдь не слабее противника, и после коротких стычек отогнали врага.

— Оп-па на!

Лангсдорф вскрикнул от радости — концевой «минотавр» резко отвалил в сторону, показывая явное желание покинуть схватку. «Гнейзенау» попал в него удачно — в кормовой башне стволы застыли на разной высоте, видимо вышла из строя. Оставшиеся втроем против четверых противников английские