Читать книгу - "Падение Дома Теккенар - Евгений Астахов"

Ваша наблюдательность повысилась до 6 (+2)

Соверетт внимательно осмотрел найденный символ, что-то шепнул себе под нос, активируя заклинание, и небольшой фиолетовый щуп выстрелил из его руки, мягко и аккуратно пройдясь по поверхности глифа. Эльф что-то недовольно пробурчал и развеял заклинание.

- Ненавижу что-то не понимать, - он медленно выдохнул и уже спокойнее продолжил, - всё, что я могу сказать — это символ Чандрии, одной из двух лун Виашерона, вторая - Джокаста. И этот символ — это лишь часть заклинания. Если найти активационный ключ, что-то произойдёт. Что – понятия не имею. Может, здесь откроется портал в огненный план и зальёт всю комнату первородным огнём, а может, с небес посыплются летающие свиньи.

Я поскрёб в затылке и обвёл комнату медленным взглядом.

- Итак, у нас есть символ небесного тела, которому не хватает второй половинки, если я правильно тебя понял.

- Ага.

- Насколько большое совпадение, что в комнате мы нашли секстант, для использования которого, требуется поймать в окуляр луну?

Соверетт на секунду завис, а потом раздражённо выругался.

- Я слишком привык быть самым умным в комнате, Гвинден. Бьёт по самооценке, знаешь ли, когда это оказывается не так. Раз ты что-то уловил, тебе и разгадывать чёртов ребус.

- Хорошо, но, если с небес посыплются летающие свиньи, они все мои. Смотри, потом будешь жалеть. Пожизненный запас бекона, мммм.

Соверетт усмехнулся и промолчал.

Взяв в руки секстант, я начал вертеть его в руках, пытаясь разобраться в строении. Он представлял собой механизм, смонтированный на раме, образованной двумя радиусами и дугой. На левом радиусе неподвижно закреплено малое зеркало, а на вершине рамы на подвижном радиусе, установлено большое зеркало. Вокруг малого зеркала закреплена трубка, похожая на снайперский прицел. Кое-как разобравшись, получил полное ощущение обезьяны, нашедшей гранату, я навёл малое зеркало на символ Чандрии. Для этого пришлось подойти вплотную к столику, на котором изобразили этот глиф, и нависнуть над ним.

Символ находился в моем “прицеле”, но ничего не происходило. Тогда я принялся крутить винт механизма пока большое зеркало не начало перемещаться вдоль рамы. Ощущение странное, словно я смотрю в бинокль, который показывает одну картинку левому глазу, и совершенно иную – правому. Правый глаз отчётливо видел найденный магический символ, а левый – через сложную систему отражающихся зеркал – вначале густой ковёр на полу, потом заднюю часть комнаты, и, наконец, когда большое зеркало упёрлось в конец рамы – потолок. Медленно на нем проступил лазурный круг, перечёркнутый наискосок из правого верхнего угла в левый нижний двумя парными линиями. Символ Джокасты.

- Бинго!

- Что? – Соверетт недоуменно поднял брови.

- Говорю, нашёл его.

- Где?

- Прямо на потолке над первым глифом.

Соверетт в замешательстве оглядел потолок, ещё раз использовал заклинание обнаружения магии, но фиолетовый щуп, бестолково потыкавшись в камень, развеялся с нулевым результатом.

- Совершенно не фонит магией. Не понимаю. Дай сюда секстант, - он требовательно протянул руку.

- Развлекайся.

Соверетт минут пятнадцать корячился над столом, что-то попеременно кастовал то на секстант, то на потолок, где по-прежнему ничего не находилось. Разве что на зуб инструмент не попробовал, но вскоре зашёл в тупик и испустил пораженческий вздох.

- Сдаюсь, не понимаю, как Аббар этого добился, но Джокасту видно только через зеркало механизма. Причём, - он злобно пнул стул, стоящий рядом, и тот отлетел к стене, - сам механизм тоже не испускает никакую магию!

- Ты мне лучше скажи, как теперь активировать этот глиф?

- Подозреваю, какой-то кодовой фразой.

- Аббар – заносчивый зануда, - мгновенно выдал я. – Нет? Ну попробовать стоило.

Я посмотрел на картину и чем дольше смотрел, тем сильнее нарастало ощущение неправильности. Что на картине меня смущало? Аббар занимал большую площадь рисунка. Стол этой комнаты, заставленный безделушками, виднелся у него за спиной, немного выступая сбоку. Статуэтка, ваза, книги. Глобус… Глобус имел спутники. Вот что. Вокруг изрисованного шара в воздухе висело три луны, а не две, как в реальности.

- Скажи-ка, дружище, тебе что-то известно про третью луну?

Соверетт хихикнул.

- Не зря мы летающих свиней вспоминали, теперь на детские сказки перешли. “Она была так прекрасна, что богини завидовали её красоте. Она была так талантлива, что лучшие ремесленники с горя ломали инструменты при виде её произведений. Её веснушки были размером с кота, груди - с собаку, рост – с корову, а гордыня – с дворец”, - уже откровенно начал дурачиться собеседник.

- И боги покарали её?

- И боги покарали её, - эльф изобразил пальцами пистолеты. - Аларис превратила её в камень, а Эстрикс, чтобы досадить сопернице – увеличила камень до размеров небесной луны. Правда Аларис об этом прознала и сделала луну невидимой. Вот и ходят легенды о невидимом третьем спутнике. Амальтея её звали.

Я прислушался, но ничего не происходило. Я подошел к столу, ещё раз взглянул в секстант, находя глифы.

- Чандрия. Джокаста. Амальтея.

Раздалось тихое шипение, словно разгерметизировалась давно запертая дверь, за которой царил вакуум, и из глифа Джокасты вниз ударил тонкий лазурный луч, вонзившись в глиф Чандрии, а оттуда – в доселе сокрытый третий глиф на ближайшей стене. Портрет Аббара засветился по контуру рамки мягким светом и быстро погас. Я простоял в напряжении ещё несколько минут, ожидая неведомой угрозы, но больше ничего не происходило.

Наконец, устав ждать, я подошёл к картине и медленно отодвинул её, как и в прошлый раз. Теперь вид плотно пригнанных каменных блоков сменился углублением в стене на уровне моей груди - в ширину, высоту и глубину чуть больше локтя.

Внутри неё аккуратными стопками лежали серебряные монеты – 10 штук, рубиновый кристалл размером меньше кулака, состоящий сплошь из неровных ломанных линий, и крошечная графитовая коробочка, похожая на табакерку. Я сгрёб весь улов и начал изучать необычные предметы.

Соверетт выглянул у меня из-за плеча и уставился на добычу глазами кота, перед которым поставили полную миску сметаны, а сверху ещё и шлёпнули отменный шмат лосося.

- Тебе уже говорили, что ты - везучий сукин сын? – в его голосе не звучала злость, только удивление.

- Сегодня ещё нет.

- За этот кристалл на аукционе можно получить столько, что хватит жить безбедно до глубокой старости, и ещё, возможно, твоим детям останется. Правда, до аукциона ты его не донесёшь, если хоть кто-то прознает, что он у тебя есть.

- Что же в нём такого ценного?

- Элементарно. Он усиливает любое заклинание или способность. Не просто делает его смертоноснее, или позволяет произносить быстрее, меняет саму его суть. Скажу тебе так, я слышал, что какой-то элементальный маг из народа аракокра превратил с его помощью обычный огненный шар в метеоритный дождь, который прервал осаду Ластхельма. Для справки, замок Ластхельм осаждала объединённая армия орков и троллей. Выжил едва ли один из тысячи. Тот аракокра даже не достиг титула архимага, так, простой адепт. Если эфирный аэссит превратил начальное заклинание, годное лишь убивать волков в лесу, в оружие массового поражения, что разгромило армию, представь, что оно может сделать с по-настоящему высокой магией? – к концу монолога Соверетт, казалось, вот-вот захлебнётся слюной. Выглядел он предельно маниакально, словно спятивший учёный, что орёт в старом заброшенном замке под удары грозы: “ОНИ СМЕЯЛИСЬ НАДО МНОЙ! НО Я ИМ ПОКАЖУ! Я ИМ ВСЕМ ПОКАЖУ!”