Читать книгу - "Ренегат - Павел Корнев"

Тук!

Я схватил пороховницу со сложной вязью нейтрализующих магию письмен на медных боках, насадил ее на ствол пистоля, провернул, и сложный механизм с тихим скрежетом отмерил нужное количество пороха. Вдавить увесистый свинцовый шарик в дуло помогла латунная головка заводного ключа, а его длинная прямая ручка прекрасно сгодилась для проталкивания пули в ствол. Раз — и готово!

Тук! На этот раз топор угодил совсем рядом с запором, и тот опасно выгнулся. Ну же! Клятая железяка, продержись еще немного! Дрожащие руки со второй или третьей попытки насадили головку ключа на взводной шпиндель и нервным рывком завели тугую пружину колесцового замка. Кранк!

Шторка отодвинулась, и я поспешно прижал к полке медный цилиндр малой пороховницы. Подпружиненный штырек ушел в корпус, просыпался затравочный заряд. Потянув за гнутую ручку, я опустил курок, и пружина надежно зафиксировала прижатый к боковине стального колеса кусочек кремня.

Дверцу резко дернули, но засов выдержал, и последовал очередной удар топором. Да чтоб вас разорвало!

— Магистр? — нервно оглянулся на меня Кован. — Вы готовы?

Я скинул с плеч плащ, взял пистоль с покрытым магическими формулами стволом в левую руку, в правой зажал его брата-близнеца и во всю глотку рявкнул:

— Довольно! Мы сдаемся!

Удары смолкли, и после недолгой паузы последовал приказ:

— Отпирайте и бросайте оружие!

— Нам нужны гарантии! — крикнул я в ответ и негромко распорядился: — Хорхе, тяни время…

А сам закрыл глаза и обратился к незримой стихии. Без предварительной подготовки сделать это оказалось непросто: эмоции людей до предела взбаламутили эфир, тот тек и дрожал, искажая перспективу и заставляя терять ориентацию. Когда же наконец удалось отрешиться от искажений, истинное зрение различило горевшие в серой взвеси пятна аур.

Двое у кареты, один поодаль, еще один затаился на крыше.

Неподалеку виднелась группа не столь ярких эфирных тел, но сейчас судьба товарищей по несчастью меня нисколько не волновала. В любом случае помощи от попутчиков ждать нечего, придется справляться самим.

Впрочем, двое против четырех — не столь уж и безнадежный расклад. Знать бы только, где стоит арбалетчик! Отошел он от кареты или забрался наверх? Как поступил бы на его месте я сам?

Из транса вырвал резкий отзвук удара; от неожиданности я вздрогнул, но на этот раз по доскам просто приложились обухом топора.

— Открывайте живее! — рявкнули снаружи. — Бритву кидайте! И палаш дворянчика! Ясно вам? А то болт всадим!

— Хорошо! — крикнул я в ответ, переждал, пока отпустит головокружение, и потуже затянул на левом запястье янтарные четки. — Хорхе, открывай. Только учти — кто-то забрался на крышу.

Слуга заколебался и уточнил:

— Стоит ли, магистр?

— А какие варианты? — вздохнул я. — Открывай, мы им для чего-то нужны живыми…

Кован кивнул и сунул в рукав засапожный нож, а скьявону и бритву выложил на край лавки.

— Мы выходим, сеньоры! — оповестил он разбойников, сдвинул погнутый засов и толкнул дверцу, но той не дали распахнуться, придержав снаружи.

— Оружие! — потребовал навалившийся на дверцу бородач. Смерть подельника напрочь отбила у него всякое желание рисковать.

К моему величайшему сожалению, через узкую щель не получилось ни оценить обстановку, ни понять, где затаился арбалетчик.

Где же эта сволочь?!

— Оружие! — вновь рявкнул бородатый охранник.

Хорхе Кован с сомнением оглянулся на меня, дождался кивка и послушно выкинул в щель оба клинка.

— Больше ничего нет? — спросил охранник. — Соврете — ноги отрублю и подыхать брошу!

— Да все это! Все!

Дверцу отпустили, бородатый детина поспешно отступил назад и перехватил обеими руками топор. Рядом с ним неуверенно переминался с ноги на ногу юнец-форейтор, он никак не мог решить, замахнуться ему тесаком или просто выставить клинок перед собой.

В дюжине шагов от них замер подобранный на тракте бродяга.

— Руки на виду держать! — нервно потребовал он, нацелив на нас арбалет. — На виду, я сказал!

Кован показал раскрытые ладони.

— Спокойней, сеньоры! — криво улыбнулся он.

— Спокойней?! — взвился охранник. — Да будь моя воля, я б тебя прямо здесь порешил, старый ублюдок! — Он сплюнул на землю и потребовал: — Шевелись, тварь! — но сам подходить к дилижансу не стал, опасаясь загородить нас от стрелка.

А Хорхе не спешил, давая мне время осмотреться. Я замер на самом краешке сиденья и буквально прикипел взглядом к арбалетчику. Тот отошел от дилижанса, насколько смог, отступить дальше помешали припорошенные снежком деревья. Но пятнадцать шагов — дистанция пустяковая, лишь бы не случилось осечки…

— Живей! — прикрикнул бородач и, потеряв терпение, шагнул к дилижансу.

Кован спрыгнул в дорожную грязь и присел на корточки. На удар сердца внимание разбойников сосредоточилось на слуге; я вытянул правую руку и дернул пальцем спусковой крючок. Стремительно крутнулось стальное колесо, сыпанул искрами кремень, пыхнул белым дымком затравочный заряд. И сразу — выстрел!

Пистоль плюнул огнем прямо в лицо обомлевшего бородача, пуля прошла впритирку с его ухом и миг спустя угодила в голову арбалетчика. Стрелок рухнул как подкошенный, припорошенную снежком землю забрызгала алая кровь.

Перепуганные лошади рванули с места, и я едва не полетел в дорожную грязь, лишь в последний миг успел соскочить с подножки и устоять на ногах. На миг все кругом заволокло пороховым дымом; я выкинул разряженный пистоль и ринулся через серую пелену.

— Замерли, твари! Пристрелю!

И пристрелил бы, но брать грех на душу не пришлось. Обожженный и оглушенный охранник дилижанса и без того уже выронил топор и зажал ладонями глаза, а паренек-форейтор испуганно взвизгнул и отбросил тесак. Дать нам отпор у юнца оказалась кишка тонка, а вот рухнувший с крыши дилижанса кучер злобно ощерился и потянулся за кистенем.

Впрочем, сразу одумался и выкинул оружие на обочину. Ничего другого ему попросту не оставалось: Кован уже завладел арбалетом, да еще откуда-то сбоку выскочил де ла Вега. Южанин поднял мой валявшийся в грязи кинжал и замешкался, не зная, как быть дальше.

Я мельком глянул на других пленников: все они были живы и здоровы, просто связаны по рукам и ногам.

Форейтор придерживал за руку скорчившегося от боли бородача, опасности эта парочка не представляла. А вот кучер вполне мог выкинуть какой-нибудь фортель.

— Ты! Быстро ко мне! — приказал я кучеру, а миг спустя в спину мягко толкнулась эфирная волна. Затейливые посеребренные символы на граненом стволе пистоля засветились, блокируя призванные выжечь пороховой заряд чары, и заклинание кануло втуне.