Читать книгу - "Страж Каменных Богов - Владимир Свержин"

Властитель правоверных, ньок-тенгер Эргез, упражнялся со священным клинком, унаследованным от самого Аттилы. В голову неотвязно лезли недавние события в звездной колеснице чужаков, посланцев Ноллана. Один взмах отточенной стали, и отсеченная голова того, кто еще совсем недавно правил неохватными землями, быть может, половиной мира, ненужным хламом свалилась к его ногам.

Но суть не в этом: все эти годы лишь один этот взмах отделял его от могущества почти беспредельного, от власти, которой не смеет противиться ни один смертный. «А если дерзнет, – Эргез крутанул запястье, и блистающее острие быстрокрылым стрижом очертило дугу перед глазами замершего Арслана, командира Несокрушимых, – пусть страшится. Он допущен к правителю так близко, что может задумать недоброе.

Любой может задумать недоброе, даже самый верный. А стало быть, пусть знает и помнит, какой скорой может быть расплата за коварный умысел. Пусть думает, что Пророк доверяет своему рабу, что он вручил ему нити чужих судеб. И мелькающее в руках стальное острие легко может пресечь любую из них. – Он скользнул к столбу из свернутых в тугой рулон циновок. Взмах, еще взмах – и столб рассыпался на три части, завалился, точь-в‑точь мертвое тело. – Вот что будет с дерзнувшим! С любым, кто осмелится встать на его пути!»

– Ты принес новости? – Эргез вернул отточенный шамшир в ножны.

– Да, высокий господин.

Эргез любезно кивнул.

– Тимур прислал голубя?

Начальник стражи потупил взор, будто не Тимур, а сам он обязан был выслать птицу с запиской.

– Быть может, кто-то сбил его, – вместо ответа предположил он. – Или его перехватил голодный чеглок.

– Сейчас нет похода, и никто не выпускает чеглоков. Впрочем, есть еще голодные ястребы… Но мне представляется более вероятным, что это отступник Атиль вновь предал веру, предал народ свой и заманил моих людей в засаду! – гневно перебил владыка.

– Но у противника слишком мало сил, чтобы организовать засаду.

– Так и есть. Если этот Лешага не получил подкрепления неведомо откуда, сил у него почти нет. Но ты недооцениваешь его. Да и Атиля тоже.

Возможно, он за годы изгнания позабыл мою рабыню и ее выродка. Быть может, стоит прикончить их? К чему кормить нахлебников?

Эргез устремил испытующий взгляд на приближенного. Жену Атиля, Чандру, знал всякий при походном дворе властителя правоверных. Не так уж много иноверцев было допущено пред очи того, кого сам Пророк некогда поставил наместником за Срединным хребтом.

Сперва ей здесь пришлось очень тяжко. Неслыханная дерзость – почитая ложных богов, позволить себе стать женой сына наместника Крыши Мира! Теперь лишь самые черные работы были ее уделом и место на псарне – жилищем.

Но, говорят, время обтесывает даже клыки гранитных скал. Постепенно ее поклонение каменным богам стало забываться, вернее, оно как-то перестало привлекать внимание, точно монотонный шум далекого водопада. А вот то, что эта тихая женщина, большеглазая и гибкая, как речной тростник, добра и готова без всякой корысти помочь любому, будь то воин или последняя собака, – об этом теперь знали все.

Никто не дарил ей разноцветных тканей или украшений, найденных в Бунках, не угощал свежей дичью, но сейчас, когда Эргез недвусмысленно изъявил желание убить незаметную рабыню, сердце Арслана отчего-то кольнула жалость. Он и сам удивился. Пожалуй, никогда прежде ему не случалось беспокоиться о судьбе чужака, а уж тем более иноверца.

– Бывает еще: встречный ветер заставляет птиц сбиваться с пути, – желая выиграть хоть немного времени, пробормотал он. – Надо подождать. Может, Тимур пришлет другого голубя вечером. А если сегодня казнить женщину Атиля, больше не останется наживки. Если потом окажется, что в задержке виноват какой-нибудь стрелок или вовсе непогода, ее не оживишь, а он может сорваться с крючка.

Эргез покачал головой:

– Ты не проявляешь особого рвения, Арслан, и пытаешься скрыть от меня гнусную жалость, погубительницу великих дел. Да еще и стараешься упрятать свои уловки в тени обмана. Быть может, ты состарился, воин? – Он вперил взгляд в начальника стражи, едва ступившего на землю в дни, когда Эргез уже объезжал первых скакунов. – Быть может, тебе пора на покой? В болотном краю, там, где упала звездная колесница, сейчас нет амира. Я готов даровать тебе эти земли.

Арслан побледнел, сознавая, к чему клонит господин, но постарался не отвести взгляда. Властитель правоверных не бросал слов на ветер, и недовольство его многократно ускоряло ход времени, заставляя человека проживать годы за считаные минуты, неумолимо приближавшие скорую погибель. Начальник стражи всегда помнил: «Слабому не место во главе Несокрушимых, и всякий может дерзнуть занять этот пост, победив в честном поединке». Или не честном – как пожелает господин. По спине старого воина пополз холодок.

– Но все же в твоих словах есть смысл, – явил милость Эргез, изобразив подобие усмешки. – Возьми головную ленту этой ничтожной, убей какого-нибудь иноверца и намочи ленту его кровью. Затем отошли записку Тимуру и перевяжи ее этой лентой. Да укажи в послании, что пока на ней кровь другого человека, но это легко исправить. Если отступник не ценит моей доброты, пусть трепещет при одном упоминании имени Эргеза Справедливого!

В дверь походного дворца поскреблись. Владыка правоверных кивнул начальнику стражи, и тот устремился к выходу, радуясь возможности не видеть больше грозный лик господина. Ему часто доводилось встречать опасность лицом к лицу, но под взглядом наследника Пророка он чувствовал невыносимую робость, почти страх. И всякий раз искренне радовался, выходя из апартаментов, даже немного удивлялся, что по-прежнему жив.

Его не было чуть больше минуты.

– Мой повелитель, – радостно начал он, останавливаясь на дистанции сабельного удара, – прилетел голубь от Тимура. Как я и полагал, он просто сбился с пути. Твой человек говорит, что отряд его попал в засаду и был уничтожен, но сам он жив, хотя и ранен. Атиль оказал ему помощь и сам перевязал раны. Еще он пишет, что Лешага со своими людьми намерен перейти Серую Воду и вторгнуться в твои владения.

– Попал в засаду… – задумчиво повторил наследник Аттилы. – Чью засаду?

– Об этом он молчит. В тех краях много волкоглавых, – напомнил начальник личной гвардии. – Эти мерзкие твари всегда нападают из засады.