Читать книгу - "Ангел-Маг - Гарт Никс"

– Да, да, – подтвердил человек. – Даже не думай!

– А еще можешь от зольнокровия помереть, – вслух размышляла Лилиат.

Судя по шорохам за спиной, путешественники во дворе начали просыпаться. Она повернулась, таща за собой пленника, чтобы не прозевать, если кто еще нападет.

– Нет, скорее чудищем обернусь, – пропыхтел грабитель. – И уж тебя-то точно убью!

Лилиат, не отвечая, мысленно потянулась к его искорке Паллениэля.

– А я полагаю, это будет болезнь, – сказала она, подчиняя своей воле то, что присутствовало в нем от Архангела.

Миг спустя в уголках рта грабителя появились хлопья золы. Полезли из глаз, посыпались из ушей, показались даже из-под ногтей. Лилиат выпустила его и отступила. Зола потекла, медленно и неотвратимо, словно густеющая кровь. Еще несколько мгновений человек стоял на коленях, потом завалился на бок. Зола сочилась из каждого отверстия тела, изо всех ранок и пор. Собиралась лужей кругом тела…

Он умер несколькими минутами позже. К тому времени все во дворе уже бодрствовали. И смотрели на Лилиат. В нескольких воздетых руках покачивались фонари, порождая пятна света и множество мечущихся теней. Лилиат, в свою очередь, разглядывала людей, уже понимая: что-то с этой толпой не так. Кожу они имели вполне ожидаемых цветов – от угольного до белесого. Разрез и цвет глаз – тоже. Но при всем этом…

Спустя миг до нее дошло: практически никто из них не стоял прямо. Большинство выглядело сутулыми, горбатыми, кривобокими. Кто опирался на костыли, кто – на плечи товарищей. А лица! Безглазые, безносые, беззубые. Изуродованные болезнями и увечьями. Подобное с легкостью излечивают ангелы. По крайней мере, приводят в человеческий вид.

Вот только никто из этих людей никогда не знал очищающего, исцеляющего прикосновения ангела.

Лилиат открыто встречала их взгляды – испуганные, вопрошающие, напрямую враждебные, – оценивала странные, сплошь серые плащи и рубахи… пока странники медленно, по одному не опустились перед ней на колени, склоняя головы, как перед королевской персоной. Только один потупился не так покорно, как остальные, а потом и вовсе поднял глаза, встретившись взглядом с Лилиат. Кожа у него оказалась точно вересковый мед – золотисто-коричневая… был бы красавец, если бы не кривые глубокие шрамы, оставленные неизвестной болезнью. Шрамы затронули одно веко, не давая ему раскрываться, и заметно старили мужчину. Если верить уцелевшему глазу, юношески блестящему, и звонкому голосу, парень был еще совсем молод.

– Так ты вправду заново родившаяся Дева Элланды? О которой старики нам твердили? Ох, жаль, прабабушка не дожила! Вот порадовалась бы! На той неделе преставилась…

– Не заново родившаяся, – негромко ответила Лилиат. Шрамолицый юнец не явил должного почтения. Зато говорил как вожак своей разношерстной ватаги. – Я лишь восстала от сна. А вы, полагаю, из ордена Истары, увидевшие знамение?

Говоря так, она посмотрела вверх, на квадрат звездного неба, со всех сторон ограниченный храмовыми постройками. Спор о том, является ли ночное небо реальным обиталищем ангелов или всего лишь свидетельством их бытия и могущества, тянулся с незапамятных времен. И в чем бы ни заключалась истина, небеса оставались надежным показателем состояния тех или иных ангельских сил.

Как и следовало ожидать, здесь, в Сарансе, звезда Ашалаэли сияла в ночи выше и ярче всех. Но взгляд Лилиат скользнул мимо, к западному горизонту и немного южнее. Там когда-то сверкала звезда Паллениэля. Вдали от Истары она смиряла свой блеск, оставаясь, впрочем, одной из семи ярчайших на небосводе. Теперь там залег сплошной лоскут тьмы. И все же в трех пальцах левее этого провала можно было разглядеть очень слабую звезду почти фиолетового оттенка. Ее с трудом различало зрение, даже не вполне человеческое зрение Лилиат, – а ведь она в точности знала, где искать. И все равно звезда там была. Доступная наблюдателю, вооруженному телескопом и твердым намерением – или верными указаниями, куда смотреть, что искать.

Звезда принадлежала Жаквериэлю, младшему в свите Паллениэля, в чьей власти, ограниченной пределами Истары, было внушать предвкушение добрых вестей и событий. Могущество невеликое, ибо Жаквериэль никаких подробностей сообщать не умел. До моровой эпидемии к нему обычно взывали влюбленные, желавшие послать объекту своей страсти радостный трепет в предчувствии подарка.

Ныне звезда малого ангела представляла собой знамение, предварявшее возвращение Паллениэля, а с ним и пробуждение Лилиат. Зримая весть, посланная Ордену Истары… либо его наследникам и потомкам.

– Орден? – переспросил юноша со шрамами. – Ордена нету… в смысле, нету этих разодетых в пух и прах, со всякими там вышитыми гербами, золотыми цепями и сверкающими мечами. Есть лишь старуха Брилл, которая сидит с умирающими, записывает всякие бредни да в небеса смотрит. Если бы ты нас чуть позже покинула, сама бы увидела, как дело пошло. Истарцам не позволено свою страну вспоминать! Нас теперь зовут отверженцами, ведь это якобы за наши собственные грехи ангелы от нас отвернулись… либо не пойми во что превращают. Нас обязали носить серое, это, значит, чтобы чего не вышло, чтобы зверолюдов не получилось. А еще нам велено не лезть на глаза, держаться в сторонке, подобно рабочей скотине, чтобы добрые люди нашими несчастьями не заразились!

– Вы – по-прежнему орден, и внешность тут ни при чем, – сказала Лилиат. В ее голосе звучала железная убежденность. – Вы будете исцелены, вы обновитесь, как только мы вернемся в Истару и Паллениэль к нам сойдет!

Они встретили ее речи в молчании. Не особенно благоговейном, какого ждала Лилиат. Скорее – угрюмо-безразличном.

– Вы усомнились во мне? – спросила она. Она смотрела на молодого вожака, на его изрытое жестокой хворью лицо. В нем тоже ощущалась искра Паллениэля, горевшая ярче, чем в остальных. Его предок был весьма близок к тому, что требовалось Лилиат. Наверно, потому парень и возглавил эту компанию оборванцев. – Как тебя звать?

– Биск… Бискарэй. Я – Ночной Принц, – ответил молодой человек. – То есть уже Ночной Король, поскольку ты угомонила Сухорукого Франца, нашего благородного повелителя и владыку. Или, может, кто-то хочет бросить мне вызов?

Последнюю фразу он выговорил громко, вполоборота глядя на других отверженцев. Никто не пошевелился, не ответил ему.

– Ночной Король? В смысле, государь нищих, попрошаек и воров? – спросила Лилиат. – Преступного мира всего Саранса?

Ночной Король рассмеялся:

– Куда там… Одного только Лютейса, да и то лишь среди отверженцев. Нас норовят загнать в угол, но мы – самые многочисленные, а посему и правим ночью. Как выражаются власть имущие, «не все воры и нищие – отверженцы, но все отверженцы – либо нищие, либо воры…».

– Зачем же вы явились сюда, если не верите, что я поведу вас обратно в Истару, к новой жизни?

– А нам Франц приказал, – пожал плечами вожак. – У старухи Брилл вправду здорово получается по звездам читать… временами, по крайней мере. Вот прежний Ночной Король и решил, что нам тут может подвернуться та или иная добыча. В худшем случае, сказал, прогуляемся, места новые поглядим…