Читать книгу - "Холодный мир - А. Дж. Риддл"

Некоторые воспоминания накрепко отпечатались в моей голове. Мне шесть лет, рождественское утро, а у дерева стоит новенький велосипед со страховочными колесиками. Еще я помню рождение Аделин и Оуэна, а также день, когда я села в капсулу «Союз» на самом верху ракеты, готовящейся унести меня в космос.

Это всегда было моей мечтой, а на определенном этапе стало еще и причиной, почему я откладывала так много дел на потом: свадьба, дети, оседлый образ жизни.

Теперь все превратилось в кошмар.

Но вид спасательной капсулы, мчащейся прямо сейчас ко мне, это как раз и есть один из тех моментов, что я не забуду никогда. Радость переполняет меня, ведь кто-то внизу отправил этот корабль сюда – за мной. В мире, который борется за выживание, они отправили капсулу, чтобы спасти лишь одного человека.

Наверное, это что-то да говорит о человеческой расе.

Капсула разворачивает солнечную батарею, как птица раскрывает черные крылья. Маневровые двигатели то и дело выбрасывают облачка пара, подобно распускающимся цветам, по мере того как капсула подходит все ближе. Разглядев лого на борту, я понимаю, что это частная фирма-подрядчик. Через три недели они должны были доставить на МКС смену из трех человек, чтобы обновить половину команды станции, включая меня. Похоже, ее запустили раньше.

Еще с большого расстояния я поняла, что за корабль приближается: универсальная команда и грузовая капсула на семь человек, а еще – тонны припасов. Если смотреть сверху вниз, то первое, что мы на ней видим, это носовой конус (сейчас отсутствует), герметичный отсек для команды, отсек для обслуживания (не герметичный), тепловая защита для входа в плотные слои атмосферы, и в самом низу – негерметичный грузовой отсек, отсоединяемый перед возвращением на Землю. Все отлично, за исключением того, что на станции (или на том, что от нее осталось) больше нет исправного стыковочного узла.

Как будто прочитав мои мысли, капсула поворачивается ко мне носовой частью, запуская механизм стыковки. Я жду, что вырвавшаяся наружу атмосфера толкнет капсулу назад, но ответом мне становится лишь легкое «пуфф» и слабый толчок – они заранее разгерметизировали отсек. Что ж, умно.

Открытый зев капсулы как будто вглядывается в меня, а за ним чернеет бездонная пустота космоса. Мы оба вращаемся на орбите, с той лишь разницей, что МКС двигалась со скоростью семнадцать тысяч миль в час, а мы сейчас, к счастью, движемся медленнее. Капсула старается подстраивать скорость под мою постепенно снижающуюся орбиту, так что ей приходится постоянно пользоваться маневровыми двигателями, но это все равно проигрышный вариант. Все равно как если бы колибри пытался оставаться совершенно неподвижным – это невозможно.

Какой у них план? Я жду, что из капсулы что-то появится, чтобы я могла ухватиться и дать себя втянуть внутрь. Может, трос или веревка. Я согласна даже на лакричную палочку – вообще все, что угодно, чтобы спастись.

Но ничего не появляется.

Капсула ждет, а огни на грузовом отсеке начинают мигать. Проходит некоторое время, прежде чем я понимаю, что это азбука Морзе. (Из-за кессонной болезни я не работаю «на полную мощность»).

Сообщение начинается снова.

Точка – тире – тире – точка.

«П».

Точка.

Вторую букву я пропустила.

Нужно собраться.

Третья буква: тире – тире – точка.

Или тире – точка – точка.

То есть это «Г» или «Д».

Потом «А».

Следующая буква: точка – тире – тире – тире.

«Й».

«П», что-то непонятное, «Г» или «Д», «А» и «Й».

Ох, пожалуйста, скажите мне, что это неправда.

Последовательность начинается сначала.

Да, они говорят «ПРЫГАЙ».