Читать книгу - "Фантастика 2025-33 - Владимир Николаевич Малый"

— Нет, — сказал он. — Я не знал, что он мёртв. Клянусь!

Самарказ вспомнил, как Хазраф указывал Тайным на него, Ашаха и Искушённого, а потом нетерпеливо ждал, чтобы мурскулы расправились с ними, и не поверил.

— Ты лжёшь, — сказал он.

— Я говорю правду, — уверенно ответил Хазраф.

— Ты хотел, чтобы нас убили.

— Потому что вы видели меня. Вы бы донесли.

Самарказ некоторое время пристально смотрел на Хазрафа, потом спросил:

— Почему Тайные хотели убить Искушённого?

— Я не знаю. Они мне не говорили.

— Неужели?

— Кто я такой, чтобы мне что-то объяснять? Сам посуди.

В это Самарказ поверить мог.

— Как тебя наняли? — спросил он.

— Это случилось на охоте. Я хотел поймать нескольких алмазных фазанов и наткнулся на мурскула. Он не походил на тех, которых мы ловили. Не пытался убежать. Кажется, он даже ждал меня. Я не рискнул напасть на него: было в нём что-то опасное. Возможно, он являлся одним из Тайных, возможно нет. Но он предложил мне много денег. Тысячу бэнтов. Он отдал их мне и сказал, что я должен делать. Велел прийти через три недели на то же место и рассказать обо всём, что узнаю. В следующий раз он заплатил мне три тысячи бэнтов и в другие разы тоже. Иногда он назначал другое место для встречи. Иногда я хотел убить его, но… не решался. Да и деньги были не лишними. Пойми, я не делал ничего особенного. Просто рассказывал то, что он хотел знать. Мне казалось, в этом не было ничего плохого. Этой ночью мне впервые пришлось… предать. Но у меня не было выбора: они бы убили меня.

Хазраф замолчал, глядя Самарказу в глаза. Он ждал вердикта. И, конечно, надеялся на пощаду. Но охотник не чувствовал жалости. Спрашивать было больше не о чем, и всё же он медлил. Возможно, Хазраф и не убивал Марбула, но оправдывает ли это его? Становится ли он менее достойным смерти за своё предательство? Бывший товарищ, которому он доверял, оказался шпионом. Нет, ему не было прощения! Возможно, Мард-Риб и смилостивился бы в своей бесконечной доброте, но Самарказ был всего лишь грешным человеком.

— Надеюсь, ты понимаешь, что и у меня нет выбора, — сказал он, садясь на корточки рядом с Хазрафом.

— Понимаю, — ответил предатель сдавленно. Он смотрел в лицо Самарказу — возможно, чтобы не смотреть на нож. — Делай, что должен, раз так обернулось!

Самарказ поднял руку и быстрым, точным движением перерезал Хазрафу горло. Тот не сопротивлялся. Когда кровь толчками хлынула из раны, он ещё несколько секунд смотрел на своего палача, потом его глаза затуманились, закатились, и голова тяжело опустилась на мокрую грудь.

Самарказ вытер лезвие о лист росшего поблизости кустарника, убрал нож и, поднявшись на ноги, пошёл обратно к реке. Он ни разу не обернулся, чтобы взглянуть на убитого. Хазрафа больше не существовало. Его тело ещё было прислонено к стволу дерева, но запах крови уже начал распространяться по джунглям. Не пройдёт и часа, как от мертвеца останутся лишь кости со следами звериных зубов.

Глава 32

Когда Самарказ вернулся в замок паши Зик-Армаха, северяне уже были готовы отправляться в путь. Ашах уговорил их подождать ещё хотя бы пару часов, уверяя, что Самарказ непременно вернётся. У него не было такой уверенности, но он хотел сделать для товарища всё, что мог, тем более что ему было стыдно за слабость, проявленную на берегу.

Отряд выдвинулся на север. Сам паша таки и не объявился — похоже, его предупредили, что в замке неспокойно. Самарказ был уверен, что это сделал старый Махраджан.

Искушённый ехал на лошади, которой было явно нелегко везти прибавившего в размерах мурскула. Северяне ехали молча, а Самарказ вполголоса пересказывал Ашаху то, что узнал от Хазрафа. Он не винил товарища за разумную трусость, да и тот ещё мог пригодиться, так что отталкивать охотника было ни к чему.

Когда стемнело, отряд остановился на ночлег. Самарказ и один северянин по имени Гарам остались часовыми.

Наверху виднелся лишь клочок чёрного неба, густо усыпанного звёздами. Люди помолились и улеглись вокруг огня, а Самарказ с северянином сели подле и закурили — охотник длинный чубук с опьяняющим инчмаром, а Гарам — короткую трубку с обычным табаком.

— Кто вы такие? — спросил Самарказ северянина, когда все заснули. — Почему служите Мард-Рибу?

— Мы обратились в вашу веру, — ответил тот, подбросив веток в огонь. — Но вынуждены делать вид, что служим другому богу, из пантеона нашей страны. Иначе нас убьют. Мард-Риб поручил нам доставить тебя и Искушённого в Кар-Мардун в целости и сохранности.

— Ты знаешь, зачем мурскул понадобился сыну Яфры?

Гарам отрицательно покачал головой.

— Мы просто выполняем приказ.

— Как случилось, что вы уверовали в Мард-Риба? — спросил Самарказ, помолчав.

— Бог, которому мы служили, жесток. А совершенный дух не должен быть таким. Так нам казалось, и мы стали искать другого. Несущий свет оказался самым милосердным. Он борется со злом и обещает праведникам вечное блаженство, поэтому мы пожелали служить ему.

— Почему же вы не покинули страну, где поклоняются жестокому богу?

— Мы не только не покинули страну, но мы служим ему в храмах.

— По-моему, это лицемерно.

— Мард-Риб сказал, что мы должны принять эту жертву, потому что нужны ему в сердце зла.

— Что значит «сказал»? — нахмурился Самарказ.

— Он говорил с нашим жрецом. Я не могу назвать его имени, сам понимаешь…

— Иначе его убьют? — понимающе кивнул Самарказ.

— Да. И не только его. Сейчас трудное время. Грядёт владычество тьмы, и Мард-Риб собирает верные ему души на бой. Будет битва, по сравнению с которой Великая война покажется жалкой заварушкой.

Северянин говорил уверенно, и от его слов по спине охотника побежали мурашки.

— Что означают символы на ваших одеждах? — спросил Самарказ, кивнув на красные восьмёрки с разорванными кругами.

— Это символ вечности. Знак Даргмута, того жестокого бога, которому мы прежде служили. Он…

Самарказ торопливо положил руку на плечо Гарама и прижал палец к губам. Северянин замолчал, взглядом спрашивая, что случилось. В ответ охотник указал на заросли с другой стороны поляны. Воин вытащил из ножен меч, Самарказ обнажил саблю.

— Надо разбудить остальных, — еле слышно сказал Гарам.

Самарказ отрицательно покачал головой.

— Он один, — ответил он одними губами.

— И что?

— Едва ли собирается напасть. Не хотелось бы спугнуть, подняв тревогу.

В этот миг кусты раздвинулись, и на поляну вышел мурскул — в этом не могло быть никаких сомнений: на груди у него в свете костра чётко