Читать книгу - "Мир вне закона - Илья Новак"

– При возникновении кризисной ситуации меня вновь будет отбрасывать в прежнее состояние.

– Опять будешь сбиваться на стишки? Ну и надоел же ты мне, Советчик! И раз на то пошло, хочу напомнить, что сейчас я нахожусь в камере, из которой не могу выйти, в ожидании казни. Если это не опасная ситуация, то что тогда, по-твоему, опасная ситуация?

– Сейчас мы лишь в ожидании кризиса. Это еще не кризис – кризис будет впереди.

– Ладно, ладно, – согласился я. – Все ясно. Теперь давай советуй. И побыстрее.

– Ну, – начал он. – Первое, что приходит в голо… первое, о чем я подумал, это наличие тайных ходов, ведущих из этой камеры. План, который дал вам…

Я перебил:

– Нет, не выйдет. План остался в моей старой одежде. Брякни еще что-нибудь.

– Ну… э… Оконное отверстие не подходит?

– Нет, слишком узко и высоко.

– Что ж, тогда остается использовать мою последнюю способность. Вам надо сделать следующее… Встаньте на колени…

– Ты уверен? – удивился я – Чем это может помочь?

– Ну конечно, сейчас это вам должно помочь. Становитесь, становитесь…

Я встал на колени.

– Сведите ладони вместе в вертикальном положении так, чтобы кончики больших пальцев оказались приблизительно на уровне кончика вашего носа…

Удивившись еще больше, я сделал и это.

– Держите руки на высоте подбородка…

Я так и держал.

В голове защелкало.

– Включен модуль религиозных наставлений.

Повторяй, сын мой. Отче наш иже…

– Отче… – начал я, но тут же опомнился и, вскочив, завопил: – А чтоб ты лопнул! Совсем шестеренки с осей послетали? Тьфу на тебя! – Я тяжело уселся, привалившись спиной к стене. – Я уже действительно подумал, что ты можешь вытащить меня отсюда. Религиозные наставления, трамтарарам!

Мне этого и враг мой не сказал бы,

зачем же вы насилуете слух? —

заволновался он, тут же сбиваясь на стихи.

– Это ты уже столько времени насилуешь мой слух, – ответил я, тяжело дыша.

Откуда эта неприязнь?

Мне кажется, когда-то мы дружили.

– Я терплю тебя, пока ты ведешь себя нормально. Но когда начинаются такие идиотские бредни…

Иной и впрямь решит, что в этом скрыт

– И прекрати щелкать!

Щелканье смолкло, наступила пауза, по прошествии которой Советчик виновато сказал:

– Но это все, что в данных обстоятельствах я могу сделать, хозяин. Ну хотите, я включу блок морализаторских лекций?

– Да катись ты со своими блоками!

Он замолчал, но долго молчать не смог, и вскоре произнес совсем другим голосом:

– Почему, Салоник, вы не отдали кристалл мне, когда у вас была такая возможность?

– Как это, дубина, я мог отдать кристалл тебе, если у тебя нет ни рук, ни… – начал я и осекся. Голос не принадлежал Советчику. Да и звучал он не в моей голове.

* * *

За окном парил фенгол Смолкин и грустно смотрел на меня сквозь толстые линзы очков.

– А, летяга! – Я вскочил и подбежал к окну. – Как вы нашли меня?

– Я подслушивал под окном, когда вас и девушку привели к Свену Гленсусу. Должен сказать, что вы вели себя довольно дерзко и, по-моему, глупо.

– Глупость – наш стиль, – вставил Советчик.

– Заткнись, опухоль, – прошипел я. – Это я не вам, Смолкин. Вы тогда вернулись в лабораторию?

– Вы имеете в виду ночью? Да, но там уже появился Урбан Караф, так что КРЭН я не достал. Неужели ученый сращивает кристаллы для того, чтобы увеличить энергию деформации? Разве он не знает о возможной катастрофе? Моя раса…

– Смолкин! – перебил я. – Можете вытащить меня отсюда?

– А вы можете пролезть через окно?

– Не могу, Зарустра меня побери!

– Как же тогда я помогу вам?

– Переправьте меня через Шелуху.

– Но, кажется, я уже говорил – для этого требуются усилия по крайней мере двоих… – Смолкин пожал узкими плечами и перевернулся, расположившись теперь перпендикулярно к стене замка.

– Я ведь не колдун и не волшебник, Салоник. Я всего лишь представитель расы, у которой хорошо развиты генетические эсперские способности. Вы знаете классическую литературную ситуацию? Комната, запертая изнутри. А внутри труп. Здесь же у нас, так сказать, обратная ситуация. Комната, запертая снаружи, внутри – живой человек. Как вам выбраться наружу? Я не знаю…

– Организм-носитель, – начал Советчик.

– Усохни, бретелька! – рявкнул я, все еще раздраженный его советом прочитать по самому себе отходную.

– Но, организм…

– А я говорю – заткнись! Нет, это я опять не вам, Смолкин. Вы видели, куда увели Лату?

– Куда-то в глубь замка. Ее сопровождали трое наемников и старуха с несколькими платьями в руках.

– А Чоча?

– Он сейчас находится в одной из соседних камер. У него раны на ноге и голове.

– Организм, я лишь хочу…

– Молчать! Чоче вы тоже не можете помочь?

– Но там аналогичная ситуация, Салоник. Такая же камера…

– Но, разъедри мой контур, хозяин!!!

– Пардон, – сказал я Смолкину. – Тут мой занудный внутренний голос хочет поделиться свежими впечатлениями. Одну секунду. Так что там у тебя, ты, капля ртути?

– Нет никакой необходимости приводить необоснованные логикой сравнения, мотивации которых возникают лишь на основе чисто ассоциативной внешней адекватности формы и цвета.

– Если ты отвлек меня только для того, чтобы пробухтеть эту дребедень…

Он поспешно добавил:

– Просто я хочу указать на то, что, коль скоро вы сейчас не способны получить план тайных ходов Зеленого замка, то, может быть, это сумеет сделать фенгол Смолкин? В случае, конечно, если…

– А! – воскликнул я. – Слушайте, Смолкин. ведь это идея!

Он осторожно спросил:

– Какая идея?

– План тайных ходов замка. Может быть, в этой камере тоже есть какой-нибудь скрытый лаз…

– Откуда у вас план?

– Мне его дал Чоча, но сейчас у меня его как раз нет. Я его забыл в своей старой одежде, когда переодевался. Одежда осталась в… Ну наверное, это называется кладовка или склад. Возможно, она до сих пор там.