Читать книгу - "Тринадцатый ученик Дьявола - Алекс Урса"

и вскоре все было кончено. Неприступная цитадель превратилась в груду обломков, которые осыпались в пропасть. Только смотровая башня осталась стоять нетронутой, словно дозорный, который продолжал нести вахту и после того, как это потеряло смысл.

– Что случилось? – Йохан, чье лицо было перепачкано грязью и расцарапано в кровь, подал голос первым.

– Дерхорт ушел вслед за хозяином, – объяснил Фурлих, глядя на Ноэля, однако Грохан покачал головой. Его глаза были устремлены куда-то в сторону. Он сделал несколько шагов и склонился над черной птицей на земле. Она лежала, распластав крылья, а вокруг нее был выжжен круг в форме саламандры. Все, что осталось от замковой печати, охранявшей раньше замковые ворота.

– Нет, дело не в этом, – выпрямился Грохан. – Улизнувший от нас с поля боя неприятель не ушел далеко. Он вернулся и нашел сердце замка, чтобы уничтожить его. Что до хозяина цитадели…

Он пытливо посмотрел на Ноэля и предостерег:

– Тебе теперь дарована великая сила, мой мальчик, но боюсь, с ней ты получил в придачу и великую ярость. Учись владеть всем, что есть в тебе. Потому что Тайфель никуда не делся. И как только ты дашь темной стороне завладеть тобой… он вернется.

Ноэль молча подошел к Грохану, но смотрел не на него. Он преклонил колено и аккуратно поднял неподвижную птицу. Подержал ее в ладонях, обвел всех собравшихся взглядом, хмыкнул и решительно спрятал черного дрозда за пазуху.

Глава Двадцать седьмая, в которой Ноэль узнает о черной ведьме

В Красный лес возвращались молча. Ноэль шел первым, не оглядываясь и ни с кем не разговаривая. Внутри царило черт-те что. Если бы Ноэля попросили описать словами, что же именно происходит, он бы, вероятно, ляпнул какую-нибудь глупость типа «душа чешется». Но было именно так. Мозг буквально зудел от новой информации, которую вывернули на него, перебивая и дополняя друг друга, Грохан и тонко-звонкий паж с раскосыми глазами. Йохан и Ладвиг в основном молчали. Но, судя по лицам, то, что говорили учитель и новообращенный Фурлих, являлось чистой правдой. Даже Сигвард пару раз утвердительно кивнул, не поднимая направленный внутрь себя взгляд. Было от чего голове разбухнуть. Да еще и руки болели, а на ладонях и кончиках пальцев кожа так и вовсе обгорела и слезла. Ноэль даже думать боялся, сколько заклятий и какой мощности он сотворил. Но самое главное было не то, что он за последние сутки наворотил черт-те чего, впустив в себя Тайфеля, а кое-что еще, чем предпочел с окружающими не делиться, оставив эту информацию при себе. Суть тайны состояла в том, что Ноэль стал сильнее, знал то, чего не знал ранее, а еще его рвала изнутри какая-то дикая энергия, вспенивая кровь как крепкий сидр. Она несла его куда-то без устали, без раздумий и без сомнений. Он шел в глубь леса, туда, куда звала его сила, подобная той, что кипела в его крови. Шел по едва заметному светящемуся белому следу на траве, который мог различить явно только он. Не он прежний, а кто-то смотрел вместо него другими глазами на мир, его окружавший. Смотрел и не узнавал.

Теперь лес и правда был живым. Не случайно открывшейся листвой или внезапно появившейся просекой. Не хлестнувшей хулигански по лицу веткой. Нет. Ноэль мог ясно видеть токи жизненной силы в стволах деревьев. Он отчетливо слышал шепот заблудившихся в ветвях душ, и чувствовал их так, как не мог сделать этого раньше. И причина в его новых знаниях и умениях была одна – кое-кто заблудился в Ноэле. Спрятался, но не ушел. Отдал свою силу и знания, но пока не объявил цену на подаренные навыки. Слова, сказанные Гроханом о том, что зло может в любой момент взять верх, упали в душу и проросли сомнением. Ноэль резко обернулся и в который раз поймал на себе взгляд наставника, шедшего чуть позади и справа. Учитель тут же отвел глаза, но до того, как успел это сделать, Ноэль увидел в его взгляде главное – сомнение. Сомнение в том, кто Ноэль теперь такой и на что способен, читалось и в глазах остальных спутников. Единственный, кто смотрел на него открыто и в чьих глазах не промелькнуло ни толики колебания, был Фурлих. Ноэль слабо улыбнулся пажу, а тот, как ни в чем не бывало, подмигнул. Такой легкий и ничего не значащий жест – и так много в нем было. Ноэль почувствовал ровное тепло и вдохнул полной грудью. Зуд сомнения чуть отступил.

– Ноэль, уже темнеет! Да и Сигвард окончательно выдохся, – тронул его за плечо Грохан, сам едва переводя дыхание. Ноэль остановился, принюхиваясь, как гончая. По его подсчетам они не дошли до места, куда его тянуло, всего ничего, но, с другой стороны, всем действительно необходимо было передохнуть.

– Мы с Йоханом сходим за хворостом. Нужно разжечь костер и разбить лагерь, – хмуро обронил Ладвиг, сбрасывая в траву заплечную сумку.

Ноэль покрутил головой и посмотрел наверх, туда, где между кронами деревьев бархатным пологом, расшитым звездами, проглядывало небо.

– Дом, – сорвалось с его губ прежде, чем он сам понял, что сотворил короткое, но мощное заклинание, которого раньше стопудово не знал. Деревья вокруг поляны, на которой они стояли, вздрогнули. Вековые клены с шумом стали медленно тянуть в центр и переплетать между собой густые ветви. Раздался скрежет, откуда-то сверху полетели листья и мелкая труха, и через несколько минут, ко всеобщему изумлению, они стояли уже не под открытым небом, а в чем-то отдаленно напоминающим круглую ротонду. Ее стволы-колонны и крыша-листва надежно укрывали их от возможного дождя и ветра.

– Однако, – пробормотал Грохан и вдруг почтительно склонил голову. Ноэль ничего не сказал и, отойдя к одному из корней-подножий, опустился на землю. Затих и скользнул пальцами за пазуху. Птица, припрятанная и пригретая на груди, не двигалась, но Ноэль мог чувствовать ровное живое тепло и даже смог убедить себя, что слышит слабый стук птичьего сердца. Пока они шли по лесу, он время от времени запускал ладонь за ворот и тихонько гладил атласное оперенье кончиками пальцев. Почему-то это успокаивало. Он словно питал птицу своей энергией и был связан с ней незримыми нитями. Он не мог видеть эти нити, но мог их чувствовать словно пока