Читать книгу - "Седьмой царевич - Иван Шаман"

на территории будущего порта уже принадлежит нам. Кроме земли. Так что никто не станет возражать против такой передачи. А насчёт работы, если она вам действительно интересна, могу в понедельник порт показать.

— Это же просто отлично. Думаю, мы сумеем с вами договориться, — улыбаясь от уха до уха, сказал я, — Уже поздно, так что ужинайте без меня. А как будут новости — обязательно звоните.

Житов, поднявшись с кресла, пожал мне руку, бережно спрятал листочек во внутренний карман пиджака, а я вышел на улицу, с трудом сохраняя спокойное лицо. Маленькие трудности с наличкой у него. Внезапно, вот буквально вчера появившиеся. И девушки в грузовых контейнерах. И порт, который должен стать частной территорией, куда простым входа нет.

Возможно, я ошибался. Возможно, зря накручивал себя. Совпадения случаются. Но сейчас мне в это слабо верилось. Пришлось отказаться от такси и идти пешком, чтобы проветрить голову. Благо дорога шла вдоль моря, и оно шумело, смывая своими волнами и пропитанным йодом воздухом плохие мысли. Через полчаса я был уже у дома, где рядом с подъездом стояло несколько милиционеров и один мужчина в сером костюме.

— Князь Пожарский? — мгновенно оценив меня, сказал тот, шагнув в мою сторону. — Капитан Сёчев, отдел по борьбе с орг преступностью. У нас к вам несколько вопросов.

Глава 22

— Не очень понимаю, чем обязан такому счастью, — спросил я, едва успев рассмотреть показанные мельком корочки. — И как вы вообще так далеко оказались от своей работы в Москве. Сочи разве в вашей юрисдикции? Как и аристократы в целом.

— Похоже, вы уже получили деньги и консультацию, — хмыкнул Сёчев. — Только вот я из федерального центра, и полномочий у меня вполне хватает. А вы проходите в статусе свидетеля, а не обвиняемого. Пока.

— И что это должно значить?

— Для начала я прошу вас проехать в отделение, для уточнения нескольких вопросов. Замечу, «прошу». Но в случае оказания сопротивления у меня будет повод применить силу. Ну а уж если вы примените силу, тут извините, нападение на сотрудника федерального ведомства.

— Возможно, я что-то путаю, ну знаете, теряюсь в деталях… Но о какой федерации идёт речь? — невинно спросил я, глядя, как даже в темноте лицо оперативника наливается пунцовым цветом. Мне аж начало казаться, что он сейчас сорвётся и разразится матом, но мужчина быстро взял себя в руки.

— Привычка, — слабо улыбнувшись, ответил он. — Но давайте не будем ёрничать, князь. Полномочий у меня вполне хватает, и сейчас вы фактически нарушаете сразу три закона. Мы можем сделать всё просто, пройти в отделение, где вы ответите на вопросы. Или можем существенно всё усложнить, и в результате вы из свидетеля будете переквалифицированы в подозреваемого. А вам это нужно?

— Увы, курс юриспруденции у нас ещё не начался, но что-то мне подсказывает, что делами старшего боярского сословия должна заниматься СИБ, а не… как вы назвали своё ведомство? Впрочем, неважно. Раз это моя добрая воля, и ваша инициатива, то давайте поговорим, почему нет…

— Хорошо, следуйте за мной в участок, — с облегчением ответил Сёчев.

— Для разговора в участок ехать нет никакой нужды, — улыбнувшись ответил я. — Да и вечер поздний, думаю, нам обоим будет удобнее поговорить в ближайшем ресторане, ну или можем зайти в мою съёмную квартиру.

— Послушайте, любому самодурству есть предел!

— Тогда о какой доброй воле и сотрудничестве может идти речь? — удивлённо выгнул я бровь. — Но, если хотите услышать только «не помню», почему бы нет. Ни от показаний, ни от ответов на ваши вопросы, я не отказываюсь.

— … во шпарит, мелкий… — произнёс один из сотрудников милиции. К слову, ростом я был чуть выше большинства присутствовавших, и только бывший федеральный оперативник оставался вровень. А что до возраста… Ну, тут вопрос был, мягко скажем, спорный. Одно дело — тело, другое — душа.

— Вы заявляете, что вам нечего мне рассказать и вы ни о чём не помните? — недовольно проговорил Сёчев.

— В данный момент я могу думать только о завтрашних занятиях. Документы у меня с собой, вы назвали меня по ФИО и титулу, так что для подтверждения личности вы меня задержать не можете. Иначе получите не просто выволочку, а встречное дело от СИБ. Можем поступить по-вашему, и встреча закончится ничем. А можем, по-моему, и, может, даже придём к какому-то компромиссу.

— Мы будем действовать согласно протоколу. Следуйте за мной, или вас проводят силой, — мрачно пообещал оперативник, и мне оставалось только улыбнуться и пожать плечами. — Вы очень и очень рискуете.

— Скорее, вы, но посмотрим.

Меня погрузили в старый грязный автомобиль, буквально в камеру на колёсах, ещё и с решёткой на единственном окне. Так что пришлось постоять, чтобы не испачкаться. И, похоже, следователь из Москвы был неприятно удивлён, что я вышел чистый и не помятый, хотя машину подкидывало на каждом ухабе.

— Мы должны снять с вас отпечатки пальцев и взять на анализ ДНК, — сказал он, когда мы вошли в неказистое двухэтажное здание.

— Со свидетеля? — я чуть не рассмеялся, всем видом показывая отношение к данной затее. — Нет уж, спасибо, я откажусь. Не хочу быть соучастником вашего преступления.

— Вы не слишком много на себя берёте, Иван Васильевич?

— Вот уж нет. Наоборот, я всеми силами спасаю вашу шкуру.

— Ведите его за мной, — рыкнул следователь, и меня подтолкнули ко входу. Обернувшись, я впился взглядом в милиционера, и он сделал два шага назад, выставив перед собой ладони.

— Прошу прощения, поскользнулся, — пробормотал он.

Не знаю даже, что именно на него так повлияло. Взгляд, осмотрительность, которую проявляло местами московское начальство, или хорошо выглядевший костюм. А может, то, что сотрудники местной полиции в целом были не избалованы и запуганы криминалитетом, раз не сумели сами найти склад с рабынями и наркотой. Хотя в это я не особенно верю, скорее, они даже знали, но не стали лезть внутрь.

Коррупция и недостаточное финансирование. Два главных бича любой системы. Надо сказать, что при всём этом я всегда уважал служителей закона. Тех, которые честные и неподкупные. Но и прекрасно понимал, что пытается сделать следователь.

Кого он перед собой видел? Вчерашнего ребёнка, который должен при одном виде милиционера испугаться и сразу начать