Читать книгу - "Савва и ангелы - Василий Головачев"

К удивлению Саввы, Кеша отнёсся к новости о потере тела равнодушно.

– Да и чёрт с ним, – отмахнулся он, точнее, его здешний носитель по имени Лучмал; полным именем – Лучший Малыш – его называли редко. – Я пока никуда не собираюсь, мне и здесь нравится. Эти сапиенсы ничего мужики, но мне в подмётки не годятся.

– Ты об этом поменьше болтай, – посоветовал Савва. – Это я спокойно выдерживаю твои выбрыки, а здешние мужики могут и по сопатке врезать… за барские замашки и гениальность. А то и в хроностоп засунут.

– Пусть попробуют! – фыркнул Кеша-Лучмал, похожий на располневшего штангиста-тяжеловеса. – Теперь я в этом теле хозяин.

Действительно, Рудницкий заселился в новое тело уверенно и без каких-либо переживаний, быстро «скачал» из памяти носителя жизненно важную информацию, дважды прогулялся по Царцаху и на третий день пребывания в новой роли подсел к терминалу персональной МСМ – Малой Счётной Машины, как здесь называли компьютеры. Необъятная информационная ёмкость МСМ звала его на подвиги, и он увлёкся тем же, что делал дома, в Москве: «завис» в местном «Интернете», который сапиенсы называли Универсумом.

Савва тоже совершил пару экскурсий по Царцаху, пользуясь подсказками Делла. Впечатлений было много. Архитектурой Вечного Города, как уважительно называли Царцах сами жители, можно было любоваться долго, настолько гармонично вписали архитекторы строения в ландшафты Великих Мхов. Многие замки и башни казались узнаваемыми, так как были воплощены в игровом объёме; к примеру, испанский католический храм Саграда Фамилия, от которого многие сапиенсы приходили в восторг, но были и такие, от которых возникали мрачные ассоциации с земными легендами о Преисподней и дьявольском торжестве абсурдизма. После встреч с ними хотелось искупаться в кристально чистой воде, чтобы смыть с себя и с души тяжёлую плёнку уродливости и гадливости.

Всё это время Савва изучал особенности поведения жителей Царцаха и раздумывал над планом операции по «ограничению» соперника Архангела. Беспут предложил использовать интерес Самсунга к спорту: сенатор регулярно навещал Дворец Спорта, играл в платен – теннис на воде, – но от идеи отказались. Дворец охранялся, как Башни Правительства, ни один вооружённый сапиенс не имел ни малейшего шанса пройти на его территорию, а если бы и прошёл каким-то чудом, его остановила бы личная охрана Самсунга.

Опыт участия Саввы в боевых операциях на Земле оказался бесполезен в мире Царцаха и не мог послужить базой для разработки операции, настолько жизнь сапиенсов отличалась от жизни «игрушечных персонажей» – людей. Савва вертел известные ему разработки и так и эдак, досконально изучил поведение Самсунга в Сенате и на отдыхе, но пока не смог найти способ его устранения, который не повлёк бы за собой гибель группы и друзей Архангела. Допустить подобный исход замысла Савва не имел права.

На всякий случай, вернувшись из последней прогулки по Вечному Городу, он ещё раз взвесил возможности заговорщиков и осмотрел оружейную комнату пограничников; командир заставы всё-таки уступил просьбе Архангела, начиная соображать, что не сможет остаться в стороне и погибнет так же, как сенатор и его друзья, в случае провала операции.

Оружие, полагавшееся пограничникам для защиты от нападений орков, восхитило и ужаснуло.

Самое простое метало взрывпакеты и стреляло кристаллами горных пород, напоминая пистолеты, автоматы и гранатомёты. Разработано оно было тысячи лет назад, но продолжало служить по назначению до сих пор, не меняя своих летальных свойств и предназначения.

Более совершенные образцы оружия стреляли сгустками плазмы и лазерными лучами, способными поразить цель на больших расстояниях. Савва назвал их бластерами и был удивлён, когда оказалось, что сапиенсы тоже называли лучемёты и лазерные излучатели бластерами.

Однако в оружейной палате заставы хранились и вовсе экзотические, на взгляд Саввы, средства для уничтожения живой силы противника, кем бы он ни был.

Жарин – метатель сгустков пламени, напоминающий земной огнемёт. Горел при этом не бензин или горючая смесь вроде напалма, в сгустке распадалась молекулярная взвесь, выделявшая огромное количество теплоты.

Схлоп – излучатель кольцеобразных полевых вихрей, охватывающих цель и сжимающихся в точку вместе с ней.

Кипятар – излучатель тепловых полей, мгновенно нагревающих жидкости, в том числе кровь, до точки кипения.

Морозан – излучатель поглощающих энергию пузырей, за доли секунды превращавших пропитанные водой тела в ледяные глыбы.

Искримин – излучатель полей, мгновенно уменьшающих мерность пространства до трёх и меньше; при выстреле любой объёмный предмет изменял форму и превращался в «пакет» тончайших плоских «блинов».

Искримакс – излучатель полей, увеличивающих мерность пространства до четырёх и больше; форма объектов при этом изменялась кардинально – до сложнейших геометрических композиций, осыпающихся кристаллической пылью в течение двух-трёх мгновений.

Фонтанер – излучатель поля, превращающего объект в фонтан брызг.

И, наконец, призрон, оружие, сбрасывающее объект в «перпендикулярные» времена; подвергшийся удару призрона объект просто пропадал из поля зрения, «свернув за угол» времени, и без помощи извне уже не мог вернуться в нормальное пространство.

Каждый вид оружия имел своё научное обоснование, но Савва не вникал в подробности физических принципов, позволяющих бластерам уничтожать материальные объекты. Ему достаточно было знать, что происходит с этими объектами после выстрела.

Да, оружие сапиенсов впечатляло, но ни один его вид не гарантировал стопроцентное уничтожение Самсунга. Во-первых, потому что современные защитные системы легко вычисляли человека с оружием и не подпускали его к охраняемой персоне. Во-вторых, подловить сенатора в укромном месте не представлялось возможным. По данным Саввы, он не путешествовал по Великим Мхам и не прятался по подвалам, образно говоря, посещая лишь Башню Сената или иезод контроля. Остальное время Само Совершенство проводил в своём родовом имении за чертой Царцаха, защищённом от любого нападения вплоть до ядерного удара.

На следующее утро после возвращения в Тьмутаракань заставу посетила ВерЛюба, подруга Делла.

Этого визита Савва ждал и боялся, зная, что женщина послужила прообразом для создания программ Лилии и Виктории. Действительность превзошла самые мрачные его опасения. ВерЛюба была копией Лилии, и даже причёску носила почти такую же – пушистую «корону», из-под которой на плечи падала волна волос золотистого цвета.