Читать книгу - "И грянет весна! - Серослав Амадайн"

дело тангора я всё-таки умолчал. Я конечно тут вроде как за главного, но такого рода ослуша́ние, должно повлечь за собой строгое наказание, дабы другим неповадно было. А если подкинуть дров и вывести аксиому предательства и шпионажа с его стороны — то и вовсе голову с плеч!

Шок-контент рассказанный мною отнюдь не заставил мой малый совет охать и ахать от удивления, о чём я как бы вскользь и упомянул в разговоре.

— За то время что ты правишь родом, удивляться событиям уже просто мочи нет. — слегка поведя деревянным кубком в воздухе, отметила Сарана. — Ты прям мастер поисков приключений на свою задницу, иномирок. — без тени недовольства проговорила она. — Если завтра в Буртс Валле соберутся боги и туримы всего Акливиона, я вот, к примеру, ну ничуть не удивлюсь.

Покусывая заусенец на ногте, я косанул на неё взглядом и только пожал плечами.

— Скажи, а этот твой бог — Род, — по старчески степенно и размеренно заговорила Фелани. — Кто он в твоём мире? Кому покровительствует, какие жертвы или молитвы принимает в храмах?

Я наконец откусил задиристый заусенец на ногте, и не стесняясь сплюнул его в сторону:

— Насколько я знаю — никаких жертв ему не нужно. Силу ему придают простые человеческие восхваления его именем и в каком угодно месте, лишь бы слова от души шли. Ну, а если дело касается изничтожения тёмных, да и вообще зла как такового, то стоит перед этим произнести «Во славу Рода!», как упомянутый бог начинает получать силу из этого. Как-то так.

— Странный бог, — покачала головой Сарана. — Единому тоже можно молится везде и всюду, но так же, при каждой молитве, ему приносится жертва. Можно кусок хлеба, а можно и сотню быков. Поговаривают, что в Красном Оплоте раз в три года приносят в жертву самого ярого послушника. — чуть ли не шёпотом произнесла Сарана последнее. — Конечно всё исключительно добровольно и никак иначе. Но возможно, это всего лишь слухи.

— Дело в том, — встал я с места и начал прохаживаться по кабинету. — Что Род — это творец всего Мироздания! Всего сущего и не сущего вокруг, понимаете? Он, сама мысль! Есть сам дух Вселенной и её миров! По крайней мере так о нём говорили в древности в моём мире.

— Так он что, самый главный бог в вашем мире? — вдруг проявил явную заинтересованность Хата. — И ты говоришь «миров», а их много?

«Ммдэ… Пояснить представление о Вселенной в славянской мифологии, будет делом нелёгким. А о слоях Реальности, я так полагаю, стоит вообще помалкивать.»

— Слушайте, я не смогу вам всё доступно объяснить по той простой причине, что сам не являюсь… — тут я запнулся. — Не являлся в своём мире праведным богослужителем и верующим. Я просто жил обычной жизнью человека который, как и многие, когда ему худо — он молит бога, в надеждах на перемены к лучшему. А когда всё хорошо — проходит мимо храма не замечая.

— Как можно не замечать такого бога, если он есть всё вокруг по твоим словам? — развёл руками Варгон и возмущённо фыркнул в усы.

Я взъерошил волосы на голове и потёр лицо:

— А ты как будто бы сам не знаешь! Вот у вас везде над дверьми, да и на подпорных столбцах в родовых домах, вырезаны символы богов да всякого рода обережные руны. Однако я не вижу и мало-мальского алтаря по городу во славу того, либо иного бога! Всё как-то особнячком, да по углам в жилищах. Так у вас боги, реальны! Их видели! Пусть не многие, но наверняка есть такие. Я даже книгу нашёл в руинах светоликов, в которой некто такая как Алайлин, получает в дар Силу Богов…

— Руины светоликов? — нахмурились Фелани. — Где это? В наших землях?

Я кивнул:

— Да. За болотами, в нескольких днях пути от Лесовки.

— Как интересно, — задумчиво проговорила Сарана. — Молва о каких-то заросших руинах в тех краях ходила давно, но по слухам, останки там настолько древние, что кроме рассыпающихся в пыль стен там больше ничего не сохранилось! Где ты там смог найти эту книгу?

Все ждали объяснения, и я сам себя клял последними матюками что вообще обмолвился. Историю с верном Гроком и Туримским Вещим знали только трое, и так должно было оставаться. Хорст отбыл на поиски Аглана, и вряд-ли будет трепаться о случившемся в тех руинах. Тарталан получил хороший барыш с той вылазки, и своей доблестью заслужил право моего доверия. Эквилианец далеко не глуп, и даже его непоколебимый норов отчаянного воина не мешал ему осознавать всю серьёзность случившегося в том лесу. Ну и Фелани знала естественно. Вон, до сих пор по её лицу видно, что она не одобряет моей проявившейся инициативы. Орден хоть и дистанцировался от Грока, но навряд ли забудет и спустит всё на тормозах. Арвинус и его сын выжили в той драке, а вот что они расскажут своему Епископу, это уже вопрос. Камайри наверняка даст и ему свои рекомендации, если не прирезали его таки. Но Гдор Арвинус — фанатик преданный «священному делу Ордена!». Для него ЕБЦУ (еб@чески ценные указания) Торада, могут быть не более чем назойливое чириканье воробья в высокой кроне древа власти.

Вот в совокупности обо всём этом я и не хотел рассказывать (учитывая в том числе настойчивые пожелания Туримского Вещего!), но видимо не судьба…

Мой рассказ об охоте за волчьей ведьмой, закончившийся схваткой с предавшимся Тьме Гроком, произвёл бо́льшее впечатление на собравшихся, нежели история с Храмом.

Хата поцокивал языком в острых моментах, сжимая поочерёдно кулаки и пристукивая ими по столу, а иногда покачивал с улыбкой головой. Так варвар проявлял своё расстройство от того, что ему не довелось во всём этом поучаствовать. Самое грустное по ходу для него, это был факт участия в этом эквилианца, что невообразимой дубиной лупило по боевому эго молодого алагата.

Фелани, Сарана и Варгон принялись рассуждать о последствиях «такого не осмотрительного поступка» с моей стороны, как вклиниться в склоки туримской власти и Ордена. Варгон осуждающе читал нотации о недальновидности. Фелани, покачивая неодобрительно головой, с материнским терпением теперь уже прилюдно разъясняла последствия этого действа, о котором (и это несомненно!) вскоре узнают во всей Турии. Сарана, помня наш разговор ещё в зиму, сдержанно критиковала, и в купе с матерью и рукавым просчитывала чем это может для всех нас обернуться. Дело касалось не только рода, а и в целом всего туримаса. Несмотря на прохладные отношения с Орденом и аннулирование земельного договора аренды, у нас кое-какие торговые отношения с ним всё-таки велись через Арвинусов. Правда, так было до наших лесных разборок.

Слушая вполуха разгоревшиеся споры, в которых тема про богов как-то сама по себе ушла на второй план, мне вдруг захотелось всё бросить, и оседлав коня ускакать в е#еня.

«А может…»

— Простите, но мне надо идти! — громко объявил вдруг я, разворачиваясь и топая к выходу.

Споры и рассуждения резко оборвались. Хата, которого по моему тоже весь этот словесный шум напрягал не меньше моего и он просто ждал момента как бы свинтить отсюда, подорвался с места:

— Прошу меня простить, но я тоже пойду. Нужно… Хочу попрактиковаться с новыми клинками фенрировцев! Да. Посмотрим, вдруг понравится и я сменю свои топоры на них? — откланялся по-быстрому варвар и заспешил на выход.

Спустившись вниз, я потянул тяжёлую створку двери на себя и в помещение ворвался свежий воздух набегающей весны. Прикрыв глаза, я вдохнул полной грудью.

«О, да! Я определённо знаю что мне сейчас нужно!»

Из-под крышки глубокой глиняной чашки нет-нет да и доносился запах маринованного лука, перца, и других специй. За невообразимо странные деньги мне удалось купить пару мешочков этого редкостного товара у одного заезжего купца накануне. У старенькой пристани городка по половодью подмыло песчаный обрывистый берег и он осыпался. Теперь можно было спокойно спуститься прямо к воде, не опасаясь при этом свалиться при неосторожном шаге в реку. Прямо тут же, не далеко от воды, я распалил небольшой костерок, предварительно выложив колотым кирпичом из старой стены невысокую оградку.

— Ничего, — подмигнул я забавно скачущей на бережку Линни,