Читать книгу - "Гротенберг. Песнь старого города - Александр Деворс"

Удар.

Грохот оглушительно прокатился по переходу. Ворота остались на месте. Даже не дрогнули, лишь оттолкнув назад мужчину.

— Как бы к нам твари не сбежались... — пробормотала с негодованием Сиола, потирая ухо.

Асари же глянул на дверь. Ничего не погнулось. Вообще! Отошел на шаг назад в задумчивости. Нет, тогда понятно, почему ключ тоже не подошел.

Это не просто замок — осознал Сегель, не обращая внимания на бунтующее эго. Остальные смотрели с любопытством и настороженностью, потому что пока им самим не пришло никакой идеи. Клинок Пустоты, спрятанный в ножнах, раскалился, и явно реагировал на замок. Он вытащил его, и навел на скважину. Волнами энергия тянулась к кончику лезвия.

— Такой себе ключик, знаешь ли. — Скептически отозвался Асари.

Сегелю было не до него. Похоже, тот ничего не чувствовал.

— Погодите... — мужчина переложил клинок в живую руку, и встряхнул металлической. Уперся кончиком клинка в скважину, тут же вкладывая силы в протез, и нанося точный удар в сами двери. Защитный контур по ту сторону прогнулся, но прогнулся и металл, вытесняя сами чары, которые тут же впитал клинок. С грохотом дверь распахнулась.

— Вот почему лазутчики Энцио не могли попасть в сам замок. — Потёр подбородок Асари. Его лицо посветлело. — Беру свои слова назад — это было круто.

— Надеюсь, тут не было сигнального заклинания. — Сбрасывая напряжение, Сегель дернул рукой, и убрал клинок в ножны. Энергия тяжестью отразилась в затылке. Проследив пару недоуменных взглядов, он вздохнул. — Алхимики за пределами Гротенберга рассказывали, что на двери и арки можно «навесить» какое-то заклинание, которое даст понять, что кто-то пересек их.

Асари положил руки на клинки, выдыхая.

— Не помню, чтобы у нас были подобные заклинания, но Мэйнард — самоучка, кто знает, что она умеет?

Сегель лишь пожал плечами. Стоило раньше уделять больше времени и внимания магии хотя бы немного больше. Однако за пределами Гротенберга, только в странах, где соотношение магов к простым людям было примерно одинаковым, или даже большим — относились к магии нормально. В Тороке, где магов было намного меньше, чем простых людей, относились либо скептически, либо, что очевидно — со страхом. Простой неподготовленный человек едва ли может оказать сопротивление даже простенькому колдуну. К тому же, когда большинство колдунов восточной школы — чистокровные темные маги. Большинство едва ли знает, что на подготовку любого заклинания требуется время и концентрация, а маг не станет нападать, не подготовившись заранее.

Все это было очень простым правилом. В гильдии говорили: «если встретишь мага в бою, стреляй. Не давай ему времени» — и по той же причине выдавали всегда арбалет, или лук. Хотя последний не то чтобы был особо эффективен, пока натянешь тетиву — в тебя уже будет лететь примитивная сфера.

За свою работу наемником, Сегель встречал и не так много магов. Однако успел повидать, что может натворить обезумевший стихийник, или опытный наемный чародей. И в том и в другом случае, ему несказанно повезло выжить. Выжить... словно его всегда укрывало черное покрывало, отводящее смерти глаза. Раны были. Раны тяжелые, однако, всегда удавалось как-то выкарабкаться. Метка везения, в каком-то смысле одновременно и была проклятием. Неудивительно, ведь если товарищи раз за разом погибают, начинают тебя опасаться, и даже избегать.

Может, подумал Сегель, и в этот раз ему «повезет» так?

В тюремных помещениях за столько лет словно бы ничего не изменилось. Скрипели подвешенные под высоким потолком клетки с давно истлевшими телами, скрипели двери камер, в которые уже, как видно, давно никого не сажали, скрипело, в общем-то, все, до чего дотягивался сквозняк. И все равно даже это было приглушенным. Потусторонний мир здесь соприкасался с реальным настолько тесно, что пламя факела быстро приобрело ифритовый оттенок, а мужчина всем телом чувствовал колебания сдерживаемого артефактом Нерла, проклятия. Холод пробирал, казалось, до самых костей.

— Ой, как плохо-то... — проговорил Асари. Пожалуй, они с Сегелем равнозначно чувствовали колебания вокруг них. Оба были магами. Впрочем, Асари ещё и был обучен нужным навыкам. — Как же за гранью Гранвиля пространство не рассыпалось?

Сегель не знал.

Чем дальше они продвигались, тем больше становилось помещение. Магическим ли образом искажалось пространство — он не знал. Более того, краем глаза он подмечал то, что стены слегка дрожат, словно попали в пламя костра.

— «Полуночники» схвачены, милорд! — Громкий возглас капитана стражи со спины заставил Сегеля обернуться. Асари и Сиола словно исчезли, оставляя его наедине с этим... этим, чем, собственно говоря?

Сегель уже не был в тюрьме. Как-то незаметно для себя он оказался в ином месте. Это огромное помещение тут же отозвалось в его памяти болью. Необъятные колонны, с лепниной, изображающей древних воителей, времен Древнейших. Мраморный пол под ногами, столь чистый, что в нем отражался высокий потолок. Тяжелые темно-синие гардины сейчас скрывали стрельчатые окна с видами на Гротенберг, и слегка прикрывали портреты прежних наместников города. За высоким, но не слишком роскошным троном, выполненным из заграничного черного одмунда, висел потрет семьи Трейвас в полном составе. Счастливые супруги Гранвиль и Адора Трейвас, и их сыновья и дочери. В груди похолодело. Много лет назад он не присматривался к картине — не было времени. Такие счастливые дети, среди которых был и тот, кого он оставил в живых в ту ночь. Духу не хватило... Младший ребенок, так тепло улыбающийся, и держащийся ближе к несостоявшемуся новому наместнику, Моору, и держащий его за руку.

—… И доставлены в тюрьму, — продолжает капитан стражи.

Сегель понял, что время словно замедлило свой ход, позволяя ему всматриваться в очертания комнаты, скудно освещенной в это время, давно перевалившее за полночь, редкими жирандолями. Огромный тронный