Читать книгу - "Фантастика 2025-33 - Владимир Николаевич Малый"

наотмашь. Клинок рассёк костяной панцирь, Тайный полетел кувырком вперёд, но приземлился на ноги. С шипением он кинулся на Самарказа, отбросил глефой саблю преградившего ему путь Ашаха и серией яростных ударов атаковал обидчика. Самарказ едва успевал отводить нацеленное в его грудь и живот лезвие, с которого при каждом соприкосновении с клинком сыпались бело-голубые искры.

Ашах напал на мурскула сзади, но на этот раз тот был готов. Отбив саблю, он ударил Ашаха ногой, отчего тот отлетел фута на четыре.

В это время Тайным удалось спешить троих всадников — их лошади лежали на земле, дёргаясь в конвульсиях. Один из мурскулов был ранен. Самарказ краем глаза заметил, что он приволакивает ногу. Всадники оттеснили Тайных от Самарказа, Ашаха, Искушённого и мурскула, так что последний остался один против двоих — Искушённый участия в бое не принимал. Напротив, он опустился на колени, словно в изнеможении. А может, молился?

Самарказ несколькими ударами отбил атаки Тайного и, наседая на него, заставил отступить. Теперь мурскул оказался рядом с Ашахом, который сделал подкат, одновременно рубанув саблей снизу вверх. Тайный не успел сориентироваться и отразить удар, рассекший его живот. На землю брызнула зелёная слизь, смешанная с какими-то мелкими чёрными и красными горошинами. Тайный покачнулся, но Самарказ не стал ждать, пока он упадёт: мурскул мог оказаться живучим. Охотник крест-накрест рассёк ему грудь и пронзил то место, где у человека находится сердце. Он не был знаком с анатомией мурскулов, но предполагал, что, раз фигура у того человеческая, то и органы должны располагаться примерно так же. Во всяком случае, он на это очень надеялся.

Тайный рухнул как подкошенный. Из его ран толчками выплёскивалась зелёная слизь, распространявшая удушливый запах гнили. Самарказ поспешно отступил и машинально зажал нос. Ашах, поднявшись на ноги, сделал то же самое.

К этому времени воины расправились с одним мурскулом, а другого оттеснили футов на двадцать. Все спасители лишились своих коней, двое были ранены, один лежал на земле, но явно был жив. Не выдержав, оставшийся в живых Тайный развернулся и длинными прыжками помчался прочь. Догонять его было бесполезно: мурскулы передвигались лишь немногим медленнее лошадей. На ходу он сложил глефу, превратив её в экрахеммы, заткнул их за пояс и, очутившись возле крепостной стены, начал проворно карабкаться по ней. Двое воинов, оставшихся у ворот, попытались его перехватить, но, конечно, не успели. Ассасин перемахнул через стену и исчез из виду.

Глава 13

Самарказ взглянул в ту сторону, где стоял предатель Хазраф, но того и след простыл. Вероятно, мерзавец спрятался где-то в замке. Отыскать его будет сложно, но Самарказ не пожалеет времени, чтобы поквитаться с подонком. Но сначала нужно выяснить отношения с неожиданными спасителями.

Тем временем воины подобрали лежавшего на земле товарища. Один из них, высокий, с короткой русой бородой и бледным лицом типичного северянина, направился к Самарказу, Ашаху и Искушённому. Теперь охотники разглядели, что на его белой хламиде красной краской нарисован крест с кругом вместо верхнего конца.

Самарказу пришло вдруг в голову, что это просто банда беззаконников заехала слишком далеко от привычных мест в поисках наживы. Тогда можно сговориться оставить им на разграбление дворец, а самим смыться. Едва ли разбойники захотят сражаться снова.

— Меня зовут Азарад, — представился русобородый, остановившись в двух шагах от охотников. Он говорил на Едином наречии, получившем распространение спустя несколько лет после Великой войны. Тогда, в эпоху рассеяния, люди различных национальностей искали способ общаться и обратились к искусственному языку, созданному очень давно и, наконец, пригодившемуся. — Этот мурскул — Искушённый? — в голосе бородача слышалось скорее утверждение, чем вопрос.

— Да, — не стал лгать Самарказ.

Воин низко поклонился мурскулу, который сидел на земле, жадно глотая ртом воздух.

— Мы проводим вас в Кар-Мардун, — сказал Азарад. — Но сначала окажем помощь раненым товарищам.

Самарказ с облегчением вздохнул. Значит, это друзья. Не понятно, откуда взявшиеся, но всё— таки друзья. Он опустил саблю и взглянул на убитого мурскула.

— Он мёртв? — спросил охотник на всякий случай.

— Да, без сомнения, — ответил Азарад, доставая из подсумка на поясе шесть золотых коротких штырей, покрытых какими-то символами.

Он шагнул к Искушённому.

— Как твоё имя? — спросил он.

Мурскул молчал. Ему явно было худо, вероятно, он не мог говорить.

— Его зовут А’р-Аман-Размаль, — сказал Самарказ, сам удивившись, что запомнил столь сложное имя. — Он назвался.

— Это точно? — спросил воин. — Ты правильно запомнил?

— Для твоего слуха это имя, должно быть, совсем непривычно, — ответил Самарказ. — Но не для моего.

Удовлетворённо кивнув, Азарад вновь обратился к Искушённому:

— Я должен передать тебе это, — сказал он, с поклоном протягивая штыри. — Введи их в своё тело, и трансформация будет завершена.

Самарказ подивился, что этот человек оказывает мурскулу такие знаки почтения.

— Я… не хочу, — проговорил Искушённый хрипло.

— А’р-Аман-Размаль, — чётко проговорил Азарад. — Приказываю тебе именем Мард-Риба!

Мурскул громко застонал и, словно против воли, протянул руку к штырям. Пальцы Искушённого дрожали. Он сгрёб штыри в охапку, потом выбрал один, взял двумя пальцами и, неожиданно размахнувшись, вонзил себе в живот!

Самарказ вздрогнул. Несущий Свет велел охранять Искушённого, но должен ли он помешать этому самоубийству?

— Так нужно, — тихо сказал Азарад, словно прочитав его мысли.

Искушённый по очереди вонзил в себя все шесть штырей и упал на землю ничком, широко раскинув руки. Он выглядел мертвым. Самарказ смотрел на него, не отрывая глаз, ожидая хоть малейшего признака того, что мурскул жив. Но тот не шевелился. Было ясно, что приказ Несущего Свет нарушен.

Проклятье!

Самарказ сжал рукоять сабли и, резко выхватив её из ножен, бросился на стоявшего рядом Азарада. Несмотря на то, что выпад был поистине молниеносным, северянин успел отразить его, а следующим коротким ударом — обезоружить охотника. Самарказ схватился за вывернутую кисть и приготовился к смерти. Он всегда считался одним из лучших воинов паши, но мастерство этого чужеземца превосходило все мыслимые пределы.

Однако северянин не торопился расправиться с обидчиком. Опустив меч, он молча указал на Искушённого. Охотник послушно перевёл взгляд и к своему изумлению увидел, что мурскул стал иссиня-чёрного цвета, а вместо обычного костяного панциря его тело покрывали металлические доспехи, пригнанные точно по фигуре — словно они являлись частью него самого. Впрочем, вероятно, так и было на самом деле. На груди Искушённого ярко горел алый знак: круг с трёхпалой ладонью внутри.

Мурскул медленно сел. Его лицо-шлем превратилось в странную трёхглазую маску: в центре горели расположенные треугольником круглые глаза, если их можно было так назвать. Теперь в облике