Читать книгу - "Чаша Торна - Дмитрий Воронин"

Рон подбросил дров в почти угасший костер и поворошил угли палкой, чтобы поленья быстрее занялись.

— Знаешь, сейчас меня уже трудно вот так поймать… — вздохнул Рон. — Я стал умнее. А тогда я больше всего хотел всем доказать, что уж я-то как раз не трус. И я первым полез туда, мимо стоящих у входа горгулий — жуткие статуи, надо отдать им должное… Я тогда еще подумал, что их делал большой мастер. Мы все уже были в проходе, когда Фальк — он шел последним — закричал… Это даже был не крик, так, короткий вопль… а потом хрипение… Мы побежали вперед — опасность была сзади, а в узком проходе было трудно развернуться, не то что обороняться. Потом мы выбежали в центральный зал храма… там я и увидел эту статую… Я только успел заметить, что статуя, пожалуй, человеческая… и золото успел заметить, много… А потом нечто опять напало, на этот раз на Кору, подругу Джоса. Оно… оно просто оторвало ей голову.

Рон закрыл глаза, вспоминая.

* * *

Дикий крик Коры… Ее голова, летящая куда-то в угол… Мечущийся по залу свет факелов… Мешком опускающееся на камни обезглавленное тело… Грег, самый молодой из них, визжа и бесконечно повторяя «нет, нет, не надо», позабыв о своих магических способностях, пытается забиться в угол… Из тьмы высовывается длинная лапа с тремя когтистыми пальцами, средний коготь впивается в спину Грега и тащит его во тьму… Он, Рон, бьет мечом по этой лапе, по когтю, меч со звоном ломается…

Выскочив вперед, Джос выкрикивает какое-то заклинание, оказывается, он тоже это умеет… Он стоит между Роном и проходом, слишком близко к темному провалу в стене… и валится на спину… Рон видит, что у Джоса уже нет лица, кожа сорвана, лишь три борозды глубоко рассекают кровавую маску… Рыцарь встряхнул головой, отгоняя воспоминания и чувствуя, как медленно отступает вновь вернувшийся страх. Страх, который после той ночи еще не один год преследовал его, заставляя просыпаться в холодном поту.

* * *

— Я дождался утра, Айрин. И вышел из храма… спокойно вышел, ничто мне не помешало. Я не стал брать золото — на нем была кровь четверых моих… товарищей. А у входа все так же стояли горгульи — знаешь, их действительно ваял мастер, они были очень красивы, хищные опасные твари. Они охраняли этот храм, и они сумели покарать незваных гостей.

— Прости меня, Рон, но при чем здесь горгульи? Они всего лишь статуи, украшения… Горгульи не могут оживать, пойми, это вообще, в принципе невозможно. Камень есть камень, он не может двигаться.

— Да, Айрин, я знаю… она не может оживать, не может… Только вот на лапе одной из горгулий, на когте… там была зарубка, Айрин, моя зарубка… Ее оставил мой меч. Ночью, когда мы входили в храм, этой зарубки не было. И на когте была кровь… запекшаяся кровь. Как ты думаешь, чья кровь была на когтях твари, не способной оживать? Джоса? Коры? Могла бы быть и моя…

— Рон, прости, но тому может быть масса причин… Твой меч тут ни при чем. Тварь, напавшая на вас, скорее всего зацепила статую, когда лезла за вами в проход, и царапину оставила, и сама поранилась… Может, это была маленькая виверна, может, мантикора или еще кто… Но я точно знаю одно: горгульи оживать не могут.

— Да, я знаю… не могут… Только, Айрин, я провел там еще полдня. Нет, мне уже не нужно было это золото, оно было проклятым, и пусть остается там, в храме, пусть принадлежит этому никому сейчас не известному богу, и пусть он им подавится… Я остался, чтобы разбить этих горгулий… Я смеялся, когда крошил их, а они безмолвствовали… Я спрашивал их, зачем они убили моих спутников, они безмолвствовали… Я разбил их на мелкие куски, а потом уехал из тех мест.

Он долго молчал, но Айрин ощущала какую-то недосказанность, как будто Рон сказал не все, как будто умолчал о чем-то важном, очень важном. У нее мелькнула мысль, и она осторожно спросила:

— Ты ведь возвращался туда, правда? Скажи, возвращался?

— Да, — тихо ответил Рон, зачарованно глядя на пламя костра, — да, возвращался. Спустя три года. Ты ведь уже догадалась: они снова были на месте…

Больше он ничего не сказал, и Айрин, чувствуя его состояние, не стала задавать вопросы. Она думала о том, что все это могло быть просто совпадением. Рон мог не заметить в темноте этой злополучной зарубки на когте горгульи, да что там, наверняка просто не заметил. Возможно, у храма были почитатели, возможно, в ритуал входило и смазывание кровью когтей статуй… тем более что это здорово может напугать. Почитатели явились к своей святыне и, увидев, что статуи горгулий разрушены, позаботились о том, чтобы поставить новые. И они постарались сделать их точно такими же, как разбитые Роном, — мастерство часто передается из поколения в поколение, может, и мастер, создавший их, был из числа почитателей. Возможно, на кладоискателей действительно напала виверна или другая тварь… Не стоит об этом думать, важно одно: горгульи не могут оживать. Они каменные… просто каменные статуи.

Девушка не заметила, как заснула, прижавшись к Рону. А он долго еще сидел неподвижно, и пламя плясало в его глазах.